Наследник рода Ривас

– Соглашусь с Вами. Что ж, так и сделаем. Предупредите бургомистра о моём присутствии на празднике.

– Слушаюсь.

– Продолжим. А обязательно ли моё присутствие на разговоре с инвесторами железной дороги?

– Сожалею, но да. Именно Вы являетесь наследником рода и именно на Вас будут ориентироваться инвесторы. Так что Вам придётся мало того, что лично встретиться с их представителями здесь, так ещё и лично встречаться непосредственно с бардиелами и в Вене и в Париже.

– Бардиелами?

– Бардиел - это звание главы торгового дома.

– Тогда сделаем таким образом. Если наша идея о получении подписи тёти Жаннетт на нужных расходных бумагах окажется действенной, тогда назначаем встречу с представителями на вторник. Если же нет - переносим её на лето.

– Но почему?

– Я не собираюсь разговаривать с бардиелами, не имея в кармане хотя бы половины тех денег, которые нужны для оплаты полноценного блокирующего пакета акций.

– Слушаюсь, первородный, - в глазах де-Брандо я увидел удовлетворение таким моим решением.

Я попрощался с управляющим и вышел из кабинета.

Всё-таки в некоторых вещах женщины дадут мужчинам сто очков форы. Когда на обеде я поделился с родовитой Клариссой своими планами на субботу, она тут же нашла слабое звено в наших с управляющим рассуждениях:

– Первородный, а в каком качестве Вы планируете посетить магистрат?

– В качестве гостя, чтобы не участвовать в официальных церемониях.

– Тогда скажите мне, как Вы собрались это сделать, не ставя в известность своего официального опекуна? И потом, в сопровождении кого Вы собрались на приём в качестве обычного гостя?

Шах и мат. Осталось принять смиренный вид и выразить готовность "припасть к источнику мудрости".

***

Тётя Жаннетт высказала огромную радость из-за моего желания посетить приём и сама предложила встретиться перед магистратом, чтобы войти внутрь совместно.

Всё прошло как нельзя лучше. Мало того, что удалось громко заявить о желании купить "Связьинвест", получить словесный "холодный душ" от управляющего по этому поводу, показательно расстроиться от этого, так ещё и тётя Жаннетт приняла в моей судьбе столь активное участие, что я в тот же вечер не только получил её разрешение на данную покупку, но ещё и с её помощью скупил чуть ли не треть акций, то есть всё, что принадлежало одному из учредителей! Дела у "Связьинвеста" оказались ещё хуже, чем это вызнал родовитый Этьен, впрочем в неточности информации не было его вины - кроме плохой развитости самой системы "Связьинвеста", проблемы проистекали и из иных проблем его учредителей. Но главный сюрприз меня ожидал вчера, когда управляющий принёс мне предложение по развитию компании, составленное одним из её работников, и попавшее ко мне, как к акционеру. Оно не только полностью совпадало с моим видением, но и содержало прекрасно проработанное экономическое обоснование.

В общем, на сегодняшний день переговоры о покупке "Связьинвеста" заканчиваются и уже в четверг я стану его полноправным владельцем. Я сладко потянулся - приятно когда твои планы воплощаются в жизнь столь скоро и споро.

Впрочем, расслабляться рано - через несколько минут ко мне должны прийти полномочные представители двух торговых домов: "Кавур и сыновья" и "Семейство Буоль", которые изъявили желание финансировать железную дорогу через Ипр. Вот и они.

В кабинет, в сопровождении управляющего вошли двое. Высокий брюнет с ястребиным носом и глубоко посаженными глазами представился как Леопольд фон Бейст. Идущий следом за ним невысокий подтянутый шатен с абсолютно незапоминающейся внешностью оказался шевалье Иоганном Буолем. Сначала меня поразило то, что на рядовую, в общем-то встречу поехал наследник торгового дома, однако потом оказалось, что он был "сослан" в Белопайский филиал из-за какой-то интрижки, чуть не закончившейся мезальянсом. Так что, изнывая от безделья в Брюсселе и не имея никакой возможности развлекаться из-за плотной охраны, приставленной к нему, шевалье был рад любой возможности выехать на природу. А тут ещё и такое возможно перспективное знакомство.

К соглашению мы пришли быстро. Искренность наших помыслов проверял артефакт, на который мы все трое одновременно возлагали правую руку, говорили свои полномочия и утверждали своё искреннее желание совершить сделку. Первым говорил фон Бейст:

– Я, полномочный представитель торгового дома "Кавур и сыновья" утверждаю, что данный торговый дом намерен участвовать в строительстве железной дороги из города Лилль в город Дюнкерк через город Ипр и гарантирую оплату не менее четверти и не более половины стоимости данного строительства. Данное обязательство является безотзывным и действует четыре года с момента его произнесения.

Обязательство шевалье Буоля, говорившего вторым ничем не отличалось, ну, за исключением названия торгового дома.

Я говорил последним и в моём слове была упомянута необходимость подтверждения моего намерения моими опекунами.

После этого артефакт убрали и мы выпили (я - разбавленное вино) за успех.

Чокаясь со мной, Иоганн произнёс:

– Надеюсь, что этот проект станет для всех его участников курицей, несущей золотые яйца.

– Ну что ж, думаю, что так и будет. Впрочем, наша курочка ещё даже в гнездо не села, так что за работу.

В тот же вечер у меня снова произошёл магический выброс. Выяснилось, что поговорка "дома и стены помогают" ничуть не врала - мало того, что боль была ощутимо слабее, так и резерв вырос на целых полторы единицы и наконец-то превысил сакральные пять единиц! Как же я радовался, когда мой сгусток огня получился таким, как положено, а не его жалким подобием.

Оказывается, не только беда е приходит одна. Радостные вести иногда тоже. Воодушевлённый итогами выброса я попытался обратиться к стихийной магии. И она мне ответила! После получаса работы мне удалось поставить не жалкий "колпак" а полноценную защиту первого уровня. Самое приятное, что поддерживать эту защиту я мог через простенькое плетение, присоединённое к накопителю. Изготовить подобную поделку я могу и сам, даже без какой-либо сторонней помощи.

Глава 20

Я ожидал, что Кузьмич выйдет на меня вечером после нашего разговора, то есть в пятницу, максимум на следующий день, однако он не появлялся вплоть до вечера четверга, перед моим отъездом а замок Тодт. Когда я уже размышлял - стоит или не стоит его беспокоить, или связаться потом через того же Петровича, снова раздался стук в дверь, только теперь уже кабинета из спальни. Крикнув: "Заходи, Кузьмич", я тут же вызвал служанку и приказал принести нам какао.

Кузьмич выглядел непривычно хмуро. Чтобы немного отвлечь его от явно невесёлых мыслей, я начал с отвлечённого вопроса:

– Скажи, Кузьмич, а какие у тебя взаимоотношения со Степанычем?

Тот как бы очнувшись, помотал головой и посмотрел на меня с недоумением.
– С кем?

– С домовым из дома в Брюсселе.

Кузьмич ощутимо расслабился и сказал:

– Да какие? Он хозяин в своём дома, я в своём.

– А то, что оба этих дома принадлежат мне?

– И что с того, у тебя, вон и в Лондоне дом есть, а живёшь ты вообще в доме у Петровича, так что из того?
– Кузьмич явно не понимал, в чём дело.

– Я просто думал, что домовые, живущие в домах, принадлежащих одному человеку, как бы входят в одну фракцию.

Кузьмич развеселился:

– Да ты что! Они ж мне завидуют по-чёрному! Я-то могу и ритуалы проводить, и алтарный камень у меня хранится, а что они? Они не только этого не могут, но и не смогут никогда! Так что мне гораздо проще с тем же Михалычем, чем со Степанычем твоим. Такого и не бывало - тут он осёкся и какой-то даже опаской посмотрел на меня.
– Хотя, с тобой и не знаю уже, может и сможешь. Вот ежели на них тоже твой знак появится, тогда да, не будет силы, способной рассорить меня с этими хозяевами, вне зависимости, будешь ты жив, или же уже нет.