Наследник рода Ривас

В назначенный час в дверь небольшой гостевой комнаты двухэтажного здания комплекса гостевого дома замка Ипр постучались. Открыв дверь, я впустил благородного Фридриха. В этот раз он был один и одет гораздо скромнее и незаметнее. Я изначально хотел отдать инициативу в разговоре в руки де-Верхарну. В конце концов инициатором беседы был именно он. Присев и немного помолчав, он кивнул каким-то своим мыслям и спросил:

– Первородный, известно ли Вам о планах королевского дома Белопайса относительно Вас?

– Нет.

– Что ж, в таком случае спешу сообщить Вам, что королевский дом Белопайса желает поставить под свой контроль род Ривас, в идеале - полностью растворив род Ривас в королевском роде, ну или хотя бы добившись от Вас вассальной присяги королевскому дому.

– Это очень обязывающее заявление. Чем Вы можете его подтвердить?

– Один из моих клиентов является кастеляном королевского дворца. Он принёс мне следующий документ, - благородный Фридрих жестом фокусника достал какой-то лист бумаги и протянул его мне.

Я развернул этот лист и начал читать. Это была копия черновика королевского указа о том, что поскольку я, в связи с тяжёлыми травмами, полученными "при защите Родины" не в состоянии исполнять обязанности главы рода Ривас, а первородная Жаннетт Ривас "запятнала себя сотрудничеством с оккупантом" король, "который печётся о благе всех своих подданных" устанавливает опеку над родом Ривас и маркизатством Ипр.

Я не стал спрашивать у де-Верхарна ни о подлинности данных сведений ни об их стоимости. Вместо этого я, глядя ему прямо в глаза, спросил:

– Почему я увидел данный документ только сейчас?

– Потому что только сейчас родовитый Нинбург отозвался о Вас в самых восторженных тонах.

– Вы работаете на разведку Тхиудаланда?

– Я надеюсь работать на Вас.

– Что ж, надеюсь, Вы понимаете, что сейчас я не могу Вам заплатить.
– И, увидев, что де-Верхарн хочет что-то сказать, остановил его движением руки.
– Я даже не смогу Вам сейчас обещать, что когда-нибудь смогу активировать алтарный камень рода Верхарн. Однако, если Вы будете верно мне служить, я приложу все усилия к этому.

Всё, он получил от меня именно то, что хотел. Это было видно по его довольному лицу.

– Какие ЕЩЁ задания у Вас ко мне будут, первородный?

– У меня не сложились отношения с младшим отпрыском рода Дуйсбрг...

С торжествующей улыбкой де-Верхарн положил передо мной несколько скреплённых листов:

– Это краткая выжимка того, что мы смогли найти по роду Дуйсбург и по высокородному Ричарду Дуйсбургу конкретно. Также здесь и информация по роду Шварцвален.

– Благодарю Вас, прекрасная работа.
– Нет, я нисколько не сомневался в том, что Фридрих, зная Нинбурга, подготовит мне информацию об этих господах... и дамах, но надо же и своему личному шпиону приятное сделать.
– Кроме того, ко мне проявил несколько... избыточный интерес высокородный Фриц Кобленц.

– Ого! Простите мою эмоциональность, первородный, но вот как раз он действительно прочно связан с тайной полицией Тхиудаланда.

– Вот оно что... Это многое объясняет. Впрочем, это не настолько срочное задание. Главное не рискуйте понапрасну.

– Слушаюсь.

– Сколько Вам нужно денег?

– Даже так? Простите, первородный, я жестоко в Вас ошибался. Пожалуй, десять тысяч золотых сможет помочь наладить действительно качественную сеть в Белопайсе, западном Тхиудаланде и северо-восточной Галлии.

– Золото, бумаги?
– Приятно видеть всё новые пределы изумления на этом лице.

– Пожалуй, всё-таки золото.

– Способ связи - блюдечко?

– Пожалуй, только если будет что-то действительно срочное. Бумаги можно передавать через моего внука - родовитого Поля Медоуз. Он по делам очень часто бывает в Льеже и даже в Льежском университете никто не удивится его появлению - он занимается поставкой различных материалов для его лабораторий.

– Вы отъезжаете послезавтра?

– Уже завтра, первородный.
– Он с лёгкой улыбкой взглянул на часы.

– Хорошо. Тогда сегодня вечером Вы получите список вопросов, на которые я бы хотел получить от Вас ответы и деньги. Я сообщу Вам место и время встречи. Тогда же проведём ритуалы привязки блюдечек и принесения клятв.

– Очень разумно, первородный.

Я встал, вышел из-за стола и протянул руку. Пожатие благородного Фридриха было крепким и твёрдым.

Оставшись в одиночестве, я пошёл в свои комнаты, где принялся набрасывать на листе бумаги возможные направления деятельности новой разведслужбы. Вскоре мне пришлось взять второй листок, на котором я стал записывать свои мысли по поводу возни вокруг меня.

Мне всегда лучше думалось, когда основные тезисы изложены в письменном виде. Вот и в этот раз, только записав известную мне информацию о действиях политической элиты Белопайса, я сообразил, какова была подоплёка всех этих действий.

Мне действительно невероятно, сумасшедше повезло. Теперь я не сомневался в том, что дарование моему уже бывшему вассалу титула барона было сделано намеренно и с далеко идущими последствиями. Если бы я проглотил подобное, что эти интриганы из лоялистской партии всегда могли бы сказать, что поддержали меня в тот момент именно в обмен на моего вассала. Я оказался бы в дерьме, а у них были бы развязаны руки для дальнейшего приведения меня в их подчинение.

Дав им ответную оплеуху, я не только и даже не столько поставил на место род Борде, сколько выставил подлецами лоялистов, которые сначала пообещали помощь, а потом решили нарушить своё обещание. И неважно, что громче всех в мою защиту будут кричать пробритстанцы. Главное, что следующие действия лоялистов против меня будут значительно... оттянуты по времени.

Конечно же, вполне возможно, что данная операция имела и ещё не одно измерение, но, чтобы разгадать их, у меня было катастрофически мало информации.

Теперь о Кобленце. Вот что от бедного маленького меня потребовалось тайной полиции Тхиудаланда? Конечно же, предполагать можно всякое, но предполагать и знать - абсолютно разные вещи.

Да и сам Верхарн... Пусть даже он и не работает на Тхиудаланд, но это абсолютно не означает, что он не работает на Галлию, Оногурию или тот же Бритстан.

И ведь я наверняка ещё и половины тех интриг и планов, которые закручиваются вокруг меня, не знаю! Взять хотя бы твёрдую уверенность герцогини Люксембург в том, что её помощь окажется весьма полезной в Верховной палате Священной империи. Я и о существовании-то такой узнал только от неё, не говоря уже о том, чем она занимается!