Наследник

– Двигаемся дальше, Александр Васильевич, на соединение с Иваном Ивановичем Неплюевым. Вы в авангарде. Но о неприятеле сообщать незамедлительно и, коли обстановка позволяет, ждать ответа. Может пора и проверить выучеников казака Кондратия, пусть порезвятся, пожгут магазины киргизам, еще чего, они лучше знают подлую войну, - сказал Румянцев, и чуть повернувшись в сторону, показал отрешенным видом, что боле не задерживает Суворова.

Петр Румянцев в разговоре со своим подполковником делал скидки на то, что тот взлетел чинах по протекции наследника престола, тогда как он, сын сенатора Александра Румянцева и Марии Румянцевой – подруги самой императрицы, имел ходатайство о быстром повышении не от одного благодетеля. Тем более, что арест и подозрение в непреданности матушки и батюшки во время покушения на наследника оставили у Елизаветы Петровны чувство несправедливости, которое она и загладила. Но Александр Суворов, отец которого не писал протекции по причине малолетства сына и малой его выслуги, стал самым молодым подполковником в армии. И что странно… Справляется стервец!

*……….. * ……….*

Петергоф.

Лето 1746 г.

– Скучаешь, душа моя? – спросил я Катэ, обнимая.

– А как сам думаешь? В Ораниенбауме была уже какая-никакая воля, в Петергофе же, подле императрицы, Чоглакова и шагу не дает ступить, Аннушку по времени повидать дают. А ты постоянно на службе, - жаловалась супруга.

– А я придумал, душа моя, чем тебе заняться. Русский язык ты уже знаешь, не хуже меня, а пишешь, так и вовсе более грамотно. Так что поработай, на общее благо, - говорил я, и Екатерина заинтересовано смотрела, лишь на слове «поработай» невольно скривилась. – Вот послушай, любимая, что я хочу тебе предложить.

А предложение Екатерине Алексеевне я хотел сделать вполне в духе того самого Просвещения. Супруга увлечена французами-демагогами, отвергающими Бога, как явления духовного, видя в нем лишь социальное начало организации и управления массами. Это еще церковь православная не вчитывалась в эти книжки, иначе и Иван Шувалов отхватил бы анафему за связи с Франсуа Вольтером. Так что поработать на ниве того самого Просвещения, да и поспособствовать решить ряд задач – самое то для Великой княгини.

Я хотел учредить не газету, которая уже печаталась с петровских времен, а начать издавать журнал. Собирался и сам писать статьи, допускал и плату за публицистику, как за очерки научно-популярного толка, иметь сатирические странички по типу лубка, высмеивающего… да хоть кого, только чтобы пользы ради. Тут же и кроссворд, и еще какие для этого времени инновационные приемы, чтобы люди читали и покупали хоть за какие деньги. Ну и как же без рекламы, вначале своих проектов, потом и за денежки иных. Через этот инструмент влияния на общественное мнение я собирался провернуть даже не одно, а череду дел, которые очень хочется назвать «махинациями», но, скорее комбинациями.

Екатерину, уже начавшей увлекаться Просвещением, подобного рода занятие могло завлечь. И тогда и в семье будет спокойнее и полезное дело ладится. А то, что у нее получится – уверен. Она и грамотная и наделена писательским талантом и в достаточной степени скрупулёзна и требовательна и к себе и к другим.

Называться журнал станет «Россия» и я очень надеялся, что он станет своего рода визитной карточкой российской империи, чтобы и заграницей могли читать и создавать свое представление о русской державе и людях, которые тут живут.

*……….. * ……….*

Петергоф 2 июля 1747 г.

Сегодня Елизавета Петровна ощущала себя в приподнятом настроении. Жара сменилась приятной прохладой, и уже можно было с удовольствием прогуляться в парке и выпить вина. А то, что сегодня, как и уже два дня, Елизавету не беспокоят ни Ваня Шувалов, ни Алеша Разумовский, пошло даже на пользу государыне. Иногда в отношениях, даже когда они уже дружеские, как с Алексеем, следует сделать паузу и просто отдохнуть, успеть соскучиться.

Поэтому императрица была готова поработать и, наконец, принять всех высших сановников, прежде всего Александра Ивановича Шувалова – главу Тайной канцелярии и канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина. Пусть на последнего и была брошена тень из-за ареста Иоганна Лестока, но Бестужев смог выкрутится и вроде бы как убедить в своем неучастии в делах некогда близкого для Елизаветы человека.

– Давай Александр Иванович, рассказывай, что ты нашел на Петра Федоровича, - сказала Елизавета, отстраняясь от любезностей, которыми начал одаривать императрицу не сильно в этом искусный глава Тайной канцелярии.

– Как угодно, государыня, - сказал граф и открыл объемную папку с бумагами. – Петр Федорович сильно изменился после болезни, коя приключилась с ним. Медикусы говорят, что с человеком сие возможно. На пороге суда божьего, человек может переосмыслить свои поступки. Не исключено церковью и явление Пресвятой Богородицы. На сей счет Синод разделился во мнении. Но токмо с того времени и начались метаморфозы в Петре Федоровиче. Ранее наследник не проявлял интереса до женских особ, кроме рассматривания нагого женского тела и исполнения марша голыми девицами. Опосля имел связь с гольштейнской дворянкой Краузе, что прислуживала у него. Девица сия телом суха, лицом приятна, но старше Петра Федоровича преизрядно.

– В его летах сие и должно так быть, - отреагировала Елизавета на похождения своего племянника. Было дело, что она подозревала Петра Федоровича в мужеложстве, как его родственничка короля Фридриха, поэтому была рада любой интрижке племянника, но с женщинами.

– Да, государыня, - усмехнулся Александр Иванович. – При этом проявлял себя, как многоопытный муж и искусный любовник.

– Вот как? – Елизавета даже поерзала в кресле от интереса.

– Да, государыня, мои видоки опытные, и у тех глаза светились после дежурства, и не в кабаки они бежали апосля работы, а к своим женам, - граф скромно рассмеялся, ожидая реакции императрицы, а когда та отреагировала заливистым хохотом, то и Шувалов уже смеялся в полный голос.

– Сказывай дале, Александр Иванович, - отсмеявшись, потребовала императрица.

– С женой также у него все хорошо и боле того. А про Краузе забыл он, адюльтера не допускает, но на женщин иных, кроме Екатерины Алексеевны, смотрит с интересом, - Глава Тайной канцелярии отложил один лист и достал второй. – На посту главы Военной коллегии проявляется себя как требовательный, ввел зело много бумажных отчетностей, требует присутствия всех сотрудников на месте, хочет ввести новую форму, требует с заводов выдавать больше оружия. С Никиткой Акинфеевичем Демидовым якшается, а тот пушки льет в дивизию Петра Румянцева, а сейчас присылает те пушки уже и преображенцам и семеновцами, ингерманландцы ждут замены своих старых орудий на новые.

– А что столь хороши те пушки, что заменять нужно старые? – спросила императрица, впрочем, без особого интереса – это мужские игры.

– Думается, что хороши, но доподлинно пока не выяснил, - ответил Шувалов и взяв очередной лист, продолжил. – Все верфи и в Петербурге и в Архангельске, в Киле и Риге, все с заказами, в Копенгагене и Мемеле так же строятся корабли по заказу Петра Федоровича. Уже построены и строятся четыре линейных корабля, шесть фрегатов, восемь шлюпов, пятнадцать галер и иные вспомогательные корабли.

– Он что с Англией воевать собрался? Зачем нам такой флот? – возмутилась императрица, она знала, что Петруша занялся флотом, но не предполагала таких масштабов.

– Англичане так же обеспокоились и уже передали двадцать тысяч талеров Бестужеву, пытались найти подходы к Екатерине Алексеевне, - Александр Иванович бросил взгляд в сторону безмятежного канцлера. –Тем более, что Петр Федорович не пожалел денег на приглашение в русский флот якобитов, кои бегут сейчас из Англии.

– С Бестужевым знаю, он уже сам сказал, что деньги взял. Ты же знаешь, что он всегда сообщает о мзде [Исторический факт – канцлер сообщал императрице о своих взятках]. А вот что Екатерина? – перебила главу Тайной канцелярии императрица.