Наследники Древних

Бако потребовалась целая вечность, прежде чем он переварил услышанное. Его Учитель говорил очень странные вещи. Как вообще можно просить о таком своего ученика? Да он только и делал, что жил ненавистью к тем, из-за кого Учителя замучили и довели до смерти! А как же защитные чары? «Пользуйся, но не показывай» - значит, о защите тоже можно забыть? Вдруг белые маги, от которых это заклинание, наткнутся на невидимый барьер? И о том маньяке, что пытал Альдера? Его-то уж точно нельзя оставлять в живых. И потом, весь этот странный рассказ весьма походил на бред сумасшедшего.

Внезапно у Бако ёкнуло в груди. Вот, значит, почему Учитель открещивался от занятий. При всей к нему любви Бако понимал, что тот предлагает заведомо невыполнимое. И впервые ученик поддался гневу, выпустив наружу долго скрываемый бунтарский нрав.

– Так вот оно что, - Бако поднялся с постели. – Вы дали слабину, Учитель. Людишки, свергнувшие нашу старую, добрую власть, вашего друга-императора, добились своего. Это не вы говорите - вам, должно быть, это внушили. Чтобы пропавшего мальчишку вернуть, сделать добреньким, да? Я прав? А я-то думал, обо мне все забыли, и послушно, как собачонка, следовал за вами по пятам, а вам тем временем не только кости ломали, но и промывали мозги! Знаете что, я, пожалуй, схожу прогуляюсь, и когда утром вернусь, вы забудете всё, что говорили. А я… - Тут он запнулся, на миг потеряв уверенность, да и голос предательски дрогнул. Альдер слушал, не перебивая, без всякого выражения на лице. Ему были знакомы эти вспышки гнева, ещё когда Бако не мог справиться со своим первым заклинанием. – А я сделаю вид, что ничего не было. Магией же я буду распоряжаться, как захочу сам, а не как хотите вы. Сами становитесь лёгкой добычей, раз не нуждаетесь в моей защите, а меня оставьте в покое! Мою жизнь никто не получит просто так!

Он спешно оделся и вышел.

«Как и вашу», - закончил он про себя.

Вот же чёртова послушная собачонка!

Этой ночью Альдер уснул, впервые без тёплого тела под боком. Реакция Бако его не смутила – напротив, маг знал, что делает с людьми такое чувство, как любовь. А в Бако любовь преобладала над всем прочими, не такими сильными и светлыми чувствами.

А ещё Альдер был терпелив и умел ждать. Возможно, к утру ученик приползёт на коленях и станет умолять о прощении. Должен же был он с возрастом хоть немного, но измениться.

========== Глава 4 ==========

Гнев нужно было на чём-нибудь выместить, и Бако переломал сотню веток, продираясь сквозь чащу. Почти ослепший от возмущения, он как медведь пёр вперёд, пока не оказался на опушке, поросшей спелыми ягодами. Конечно, собирать их, чтобы порадовать Учителя, мужчина не стал.

«Хорошо бы дикий зверь пришёл сюда и разорвал меня. Посмотрел бы я тогда, что скажет Учитель. А он бы, наверно, сказал: «Молодец, ты сдержался и не убил магией этого милого медвежонка, который так аппетитно хрустит твоей ножкой!» Как же я зол! Я останусь учеником тёмного мага, пусть даже он сам больше так не считает!»

Привалившись к стволу большого, почти облетевшего дуба, Бако предался воспоминаниям. Мать нагуляла его от другого мужчины и долго выдавала Бако за ребёнка от супруга. Ну а супруг, едва мальчонка подрос, стал подозревать неладное как в облике «сына», так и в его замашках. На аристократа Бако не тянул и вместо занятий с гувернёром убегал в поля, прихватив с конюшни жеребца повыносливей, а то и вовсе умудрялся выкрасть из оружейной меч, доспехи, и скакать «на войну». Самодельные лук и стрелы он смастерил в тринадцать лет и месяц спустя подстрелил ручную лань в личном парке герцога. После этого отец потерял терпение и сходил к ведунье. Та и открыла ему истину. Вернувшись в замок, герцог застал Бако дерущимся с десятилетним «братом» - законным наследником. Мальчишки разодрали себе в кровь лица и коленки.

В тот же день Бако навсегда вышвырнули из замка, несмотря на стенания матери, и отправили в монастырь. Внезапная перемена обстановки из князи в грязи возмутила его настолько, что долго он в монастыре не пробыл. И, как говорится, «научил плохому» нескольких прилежных монахов. Настоятель смекнул, что ребёнку не помешала бы твёрдая рука, а у кого она может быть твёрже, как не у монарха? Мальчик мог стать хорошим воином, если, конечно, держать его пыл под контролем и направить эту энергию в нужное русло. Спокойная жизнь монаха ему не подходила. К тому же этот «вундеркинд» откуда-то знал, как устроено женское тело, и развратил своими историями (должно быть, собственного сочинения) наивные души товарищей.

Так он и попал в королевский дворец. Сперва помогал в гарнизоне с чисткой амуниции, затем таскал оружие. Тогда-то его, нагруженного мечами и латами (и всё это за раз), тяжело ступающим по гулкому коридору, и приметил Альдер. Маг как раз возвращался с совещания при императоре. Коридор освещался слабо, и они столкнулись. У мага потом ещё долго звенело в ушах от грохота упавшей амуниции. Мальчонке явно было обидно прислуживать этим сильным мужчинам. Что-то неуловимо благородное скрывалось в нём. И тогда Альдер показал ребёнку простой магический фокус и этим привязал к себе навсегда.

За три года Бако сильно привязался к Учителю, ведь кроме него у юноши никого не было. Если бы лет пять назад ему сказали, что он полюбит чужого человека, да ещё и тёмного мага, как родного, Бако избил бы шутника. Поначалу всё казалось непривычным – и строгое отношение Учителя, и сам процесс обучения. К такому он просто не мог привыкнуть и маялся от скуки. Хотелось двигаться, драться, участвовать в походах, в конце концов – маг не позволял ему это. И лишь когда позади остались неудачи, слёзы, неподчинение, а первое удавшееся заклинание изменило отношение Бако к учёбе, он полюбил магию, полюбил Учителя, с головой зарылся в старые книги и не вылезал из кабинета Альдера до глубокой ночи. Маг терпеливо сносил его сверхурочное присутствие, но иногда засыпал за своим огромным столом, и Бако заклинанием переносил Альдера на диван, расплетал ему волосы, ослаблял застёжки и укрывал. Временами, проснувшись поутру, Альдер видел, как ученик, свернувшись калачиком, лежит у него в ногах и обнимает их.

Эти три года были самыми счастливыми в жизни Бако, да и в жизни Альдера, наверное, тоже. Теперь маг уже ничему его не научит. Он беспомощен и напуган новой ролью, а сегодня дошло аж до ссоры.

Бако открыл глаза.

– Что я наделал! Ну почему я такой дурак? Так и не научился понимать его. Что он теперь чувствует ко мне? Ему, должно быть, обидно, что магия из нас двоих лишь у меня. Мне бы тоже было обидно на его месте.

Нужно вернуться и попросить прощения. Оставил беспомощного без защиты, ученик называется!

Ругая себя, Бако поспешил обратно. На опушке он просидел почти до полудня, хотя обещал, что вернётся к утру.

Удерживать магию на расстоянии Бако не умел, поэтому с его уходом защитные чары пропали, и, вспомнив об этом, мужчина побежал быстрее. Только бы с Учителем ничего не случилось!

Как это часто бывает, едва оправившись от предыдущей беды, попадаешь в новую. Для Бако настала очередная проверка на прочность.

В заброшенной деревне хозяйничали чужаки. Около дюжины закутанных в серые плащи фигур. Бако узнал белых магов, и сердце его ушло в пятки. Большая часть толпилась как раз у их дома.

«Ублюдки, только троньте его!» - минутный страх сменился отчаянной яростью. Никаких шансов убить хотя бы одного мага у Бако не было, и он это знал. Знал он и кое-что другое: погибнуть за Учителя – его предназначение.

Не сразу маги заметили, что к ним приближается одинокая фигурка. К тому же, разведчики редко натыкались на сопротивление. Они рыскали по Богом забытым землям королевства в поисках заговорщиков и ещё не пойманных тёмных магов – словом, занимались тем, чем в своё время чернокнижники покойного императора. Альдера они уже вытащили из дома и привязали удавкой к колодезному журавлю, собираясь наполнить ведро водой и повесить магистра. К счастью, Альдер изменился настолько, что белые маги не могли его узнать. Магии в нём они не нашли, но всё же решили перестраховаться, призвав сюда самый худший кошмар, который знал Альдера так же хорошо, как и он его.