Наследство в Тоскане

Вздохнув, я отыскала в сумке телефон и открыла письмо миссис Моретти в надежде, что она написала там номер телефона. Я помнила, что она говорила, что я остановлюсь где-то на предприятии Антона Кларка, винодельне, на которой была и гостиница, но даже ради спасения собственной жизни я не могла вспомнить ее название.

Я листала сообщения в почтовом ящике, и тут кто-то похлопал меня по плечу.

– Скузи [3] . Мисс Белл?

Я обернулась и увидела итальянца довольно потрепанного вида, лет сорока, в свободных джинсах и клетчатой рубашке.

3

Scusi (ит.) – извините.

– Да, – ответила я. – А вы Марко?

– Си! [4] – Он поднял вверх бумажку с моим именем. – Я ваш водитель. Добро пожаловать в Италию.

– Спасибо.

Он взял у меня чемодан.

– Надо сказать: граци [5] , и я отвечу: прего [6] . Добро пожаловать.

– Спасибо за мой первый урок итальянского, – добродушно ответила я, торопясь за ним. – Или, лучше, граци.

4

Si (ит.) – да.

5

Grazie (ит.) – спасибо.

6

Prego (ит.) – пожалуйста.

Он широко улыбнулся.

– Очень хорошо. Мольто бене [7] .

Следуя за ним, я вышла из терминала и подошла к черному «Мерседесу»-седан, стоящему на обочине. Марко открыл мне дверцу, и я забралась на кожаное сиденье, думая, не сочтет ли он меня невежливой, если я лягу и засну, как только он сядет за руль.

Марко, не теряя ни секунды, закрыл багажник, сел за руль и завел мотор.

– Как прошел полет? – спросил он, глядя на меня в зеркальце заднего вида.

7

Molto bene (ит.) – отлично.

– Очень долго. Я была бы рада немного поспать.

– Понимаю. Поездка займет часа полтора. Можете отдохнуть.

– Наверное, я так и сделаю. – Я выглянула в окно. – Жалко, что уже так темно. Я надеялась увидеть Флоренцию.

– Очень красивый город, – ответил он. – Но слишком уж много туристов.

Мы ехали по ярко освещенным улицам вслед за суперсовременным трамваем, который тоже выехал из аэропорта. Марко указал вправо: – Взгляните туда. Вы увидите Дуомо.

– Что такое Дуомо? – спросила я.

– Кафедральный собор Санта-Мария-дель-Фьоре. Он освещен. Видите?

Всмотревшись, я разглядела вдалеке исторические очертания.

– Да, вижу, вон он. Какой красивый. Я про него почитаю. Может быть, мне удастся сходить туда, пока я тут.

– Стоит подняться на башню, – сказал он. – Но там такие очереди… Надо заказывать заранее.

– Спасибо за подсказку. То есть граци, – улыбнулась я.

Вскоре мы выехали на шоссе, и Марко прибавил скорость. Я прижалась лбом к стеклу, надеясь наконец заснуть, когда Марко тихо произнес:

– А вы похожи.

Наши взгляды снова встретились в зеркальце.

– Простите?

– Вы на него похожи, – сказал Марко с оттенком грусти. – На своего отца.

Я немного выпрямилась.

– Вы его знали? – Я-то считала, что Марко просто наемный водитель лимузина в аэропорту.

– Си. Я шесть лет работал у мистера Кларка шофером.

Я замерла на несколько секунд, в ушах у меня все еще гудело ото всех этих взлетов и посадок. А может, это было нечто другое – внезапное осознание, что отец, который был мне чужим человеком, о котором я думала, как иной может думать о каменном изваянии, – прожил целую жизнь с друзьями, которые были с ним близки. С людьми, которые у него работали, людьми, которым он был небезразличен.

Конечно, рационально рассуждая, я понимала, что у него должны были быть друзья. Из письма миссис Моретти я узнала, что он оставил жену и двоих детей. Просто удивительно, как быстро я поглощала всю информацию из ее письма, даже притом что прежде ничего не хотела знать обо всем этом. Всю свою жизнь я предпочитала не думать о своем биологическом отце как о живом человеке. Для меня это было некое, если угодно, одномерное явление. А не человек, о котором я бы думала, с которым хотела бы познакомиться.

Возможно, причиной, по которой я не хотела ничего знать о нем, было то, что я боялась – это может привести к желанию увидеть его. Что я захочу пуститься в далекий путь ради удовлетворения своего любопытства, а я не могла поступить так с папой. Это было бы ужасным предательством.

– Вам нравилось у него работать? – спросила я Марко, наконец спуская свое любопытство с цепи. Я приехала в Италию всего лишь на неделю. Я могу, в конце концов, поддаться этому искушению.

Марко рассмеялся.

– Не думаю, что хоть кому-то нравилось работать у вашего отца. Он был… Как это по-английски? Оппрессоре? [8] Тиранно? [9]

– Тиран? – предположила я.

– Си! Тиран!

Я откинулась на сиденье, испытывая странное облегчение. Если он и вправду был ужасным человеком, это могло смягчить мое возможное сожаление о нем. Я могу обрадоваться, что так и не встретилась с ним.

8

Oppressore (ит.) – деспот.

9

Tiranno (ит.) – тиран.

– Правда?

Марко снова рассмеялся.

– Но мы его любили. Мы готовы были сделать для него все что угодно. Даже не знаю почему.

Я опустила голову.

– Мы – это кто?

Марко пожал плечами.

– Да все. У него была такая… как это сказать? – Он сделал жест рукой. – Власть. Способ очаровать кого угодно, чтобы сделать все что угодно.

Я снова посмотрела в окно и подумала, что бы могло случиться, если бы я приехала сюда, пока Антон был еще жив. Было бы интересно самой увидеть его так называемую харизму. В конце концов, он же сумел соблазнить мою мать на то, чтобы она обманула горячо любимого мужа. Если это было так. Вообще-то я не была уверена, что соблазнил будет правильным словом. Это могло быть нечто гораздо менее романтичное, какая-то ситуация, которую она не могла контролировать, если судить по выражению ее лица, с которым она говорила мне об этом.

Ощутив при этой мысли легкую тошноту, я начала постукивать пальцем по колену, внезапно осознав, что любопытство, которое я сумела похоронить на двенадцать лет, пробудилось как спящий дракон. Я страшно хотела скорее попасть в Монтепульчано.

Марко был хорошим водителем, но он любил скорость.

– Должно быть, вы отлично знаете эти дороги, – сказала я, проснувшись и проводя пальцами по спутанным волосам. Я выглянула в окно. Казалось, мы мчались вперед сквозь тьму по извилистым сельским дорогам в пустоте.