Насмешки Госпожи Судьбы
Шрифт:
Растирая его руку в своих руках, внимательнее всматриваюсь в лицо демона. Казалось, что он за эти два дня сильно похудел, черты лица заострились, а бледные, посеревшие губы, потрескались. Демон силился что-то сказать, но из горла вырывался хрип вперемешку с сухим кашлем.
Я быстро подала стакан с водой, предусмотрительно оставленный кем-то на прикроватной тумбе. Помогла высшему слегка приподнять голову, вливая в него живительную влагу.
Эферион действительно был болен. Самой страшной для высших демонов болезнью — полным опустошением магического запаса.
— Необходимо
Присутствующие кивнули в знак того, что приняли слова капитана к сведению и приступили к выполнению плана.
Несмотря на то, что Легенда фактически спасла королевство, даже целый мир (правда, ни королевство, ни мир об этом так и не узнал), такая заслуга почему-то не засчиталась в наши личные дела. Поэтому мы вновь были отправлены по разным поручениям, понукаемые своим садистом-тренером.
В данный момент нам предстояло поймать редкого зверя — Ахраинда, славившегося своим мягким красно-золотым мехом и диким характером, из-за чего поймать его представлялось огромным трудом.
Благодаря Хиро, мы смогли отыскать зверя в непроходимом лесу. Архаинд спокойно сидел возле одного из раскидистых деревьев, дожевывая косточку от какой-то несчастной зверушки, слегка урча и оглядывая местность подозрительным взглядом жутких глаз розового оттенка без какого-либо намека на зрачок.
Роа знаком показала, что зайдет с левой стороны. Я кивнула и двинулась в противоположную сторону, стараясь не наступать на сухие ветки и листья. Мне даже удалось подобраться к зверю достаточно близко, как под ногой хрустнула сухая, покрытая тонким инеем трава, и этот хруст эхом разнесся по всему лесу. Архаинд тут же дал деру, прошмыгнув в нескольких миллиметрах от лап лиса, который всего лишь на секунду опоздал.
Все шло по плану: мы с Алой Розой гнали его по проложенному заранее на карте маршруту. После очередного поворота зверь покинул границу леса и оказался на открытой местности, сам того не замечая, мчась к обрыву. И, когда стало ясно, что Архаинд вот-вот свалится вниз, а я уже приготовилась вслух корить за провал плана высшего, из-под земли вверх взметнулись деревянные прутья, похожие на корни дерева. Они окружили со всех сторон зверя, заключая его в ловушку. Тут же подбежали Дери и Волк, успокаивая бьющегося о прутья Архаинда, а белки направили в его сторону желтоватый дым. Вскоре зверь затих и свалился на землю.
— Он живой? — осторожно, сквозь деревянные палки, тыкаю в животное пальцем.
— Живой, мы его совсем немного сонным дымом угостили, — довольно надулись демонята.
— Легкое задание. Я мог бы и один с ним справиться, — появился высший демон.
— Секунда промедления и зверь свалился бы в пропасть, — я фыркнула и чуть прищурилась. — Тогда бы ты точно один за ним охотился.
— Я лишь хотел насладиться паникой на твоем лице, — широко улыбнулся демон, подходя ближе. — Кстати, в гневе ты также прекрасна.
Послышался тихий треск, и голубая змейка сорвалась с моих рук, прожигая штаны одного наглого высшего в известном месте.
— Твоему брату потребовалась неделя, чтобы понять, какие будут последствия, если меня разозлить, — сквозь вопли, стоны и ругань, произношу спокойно и назидательно. — Уже второй месяц пошел, а ты, Шейн, так ничему и не научился.
Я видела, как мои товарищи старательно
скрывали улыбки, понимая, что мне сейчас совсем не до смеха.Два месяца я хожу на задания с Шейном. Эферион до сих пор не восстановил свои силы и, с каждым днем, меня это волновало все больше. Я старалась появляться в его комнате каждую свободную секунду, проверяя состояние демона, температуру тела и магический фон. И, хотя прошло достаточно времени, чтобы маг восстановил свой магический резерв, у демона за это время исчезла только болезненная серость лица и частично нормализовалась температура.
Мы разговаривали на отвлеченные темы — как прошел день или какое задание у нас было. В основном говорила я, Эферион же внимательно слушал, держа мою руку в свое руки и слегка поглаживая ее большим пальцем.
Иногда он вставал с кровати, опираясь на меня, мы выходили на балкон и в молчании смотрели, как зима подбирается все ближе.
Кроме меня высшего демона проведывал Шейн и, к великому моему удивлению, близнец не отпускал шуточек по поводу недееспособности брата, а просто садился в кресло, стоящее возле кровати, доставал откуда-то толстый фолиант и неспешно начинал читать. Поначалу, Эферион лишь раздраженно закатывал глаза и просил его прекратить изображать из себя заботливую «мамочку». Затем, видимо, привык и уже с интересом слушал брата. В такие моменты братской идиллии я видела, как Шейн глубоко сожалеет, что это не он лежит обессиленный, вместо брата, Эферион мучается из-за невозможности быть рядом со мной, а я… Меня также терзали противоречивые чувства и мысли. И мы все трое не видели выход из сложившейся ситуации. Или не хотели его видеть. Зато один человек все же посмел нарушить наши самокопания и жалость по отношению друг к другу.
В один из вечеров на пороге тренировочного лагеря появился Мудрец.
Шейн куда-то пропал, напустив на себя таинственный вид, и важно бросил перед уходом: «У меня поручение от Короля демонов». И впервые за несколько недель мы с Эферионом остались наедине. Нет, у нас, конечно, были моменты, когда мы оставались вдвоем, но это длилось недолго.
А здесь — целый вечер в нашем распоряжении. Мы могли потратить его на разговоры по довольно щекотливым темам, смотреть вместе магновости, обсуждая тот или иной случившийся в королевстве прецедент. Могли читать друг другу книги или заняться моим обучением. Однако мы находились в комнате Эфериона и молчали. Я сидела в кресле и упорно делала вид, что с интересом изучаю стопку книг, лежащую рядом на столе, обдумывая, как же начать не самый приятный разговор. Мой демон полусидел на кровати и пристально смотрел на меня, гадая, что же его хозяйка задумала на этот раз.
Наша связь так и не восстановилась. Даже мысленная. Поэтому высший постоянно дергался, когда я уходила на задания, а также внимательно за мной следил и слушал все, что я говорю, так как у него не было теперь возможности в очередной раз, без моего ведома, залезть в мои мысли.
И теперь мы оба напряженно молчали, понимая, что наступил тот самый момент, когда нужно поговорить о главном — о нас. Я мысленно заготовила несколько предложений, повторила их про себя и решила все же начать:
— Эферион, я хотела сказать…
Дверь в комнату с грохотом ударилась о стену, открытая, по-видимому, с разбега или, как минимум, с ноги. Через порог важно преступил старец, держа в руке неизменную (и, честно говоря, только для вида) трость. Он оглядел комнату, слегка поморщился и взмахом руки (конечно, произнося при этом неслышно и незаметно заклинание) открыл настежь окно. Холодная, морозная свежесть заставила поежиться и пробежаться по всему телу табуну мурашек.