Настаивать два часа и принимать после победы

— Вот как? — вскинулся Гарри, с ужасом осознав, что как–то упустил эту сторону ритуала.

— Значит, после девяти лет, моим детям будет угрожать опасность в «Норе»? Но Рози уже несколько месяцев, как девять! — побледнела Гермиона.

— Это ваша жизнь и ваши дети, миссис Уизли, что делать со всей этой информацией решать только вам, — напомнил Северус. — Сегодня мы хотим помочь Альбусу. И, если получится, то Джеймсу. Но для начала, я думаю, надо поговорить с детьми. Так что успокойтесь, чтобы не пугать их.

— Можно мне тоже успокоительного? — прошептал на ухо Северуса Гарри. Его трясло. Как сказать такое ребёнку?

— Мы оставим вас на минутку? — вежливо произнёс Северус Гермионе и потащил Гарри в коридор.

— Если ты готовишься к ритуалу, то лучше не пить никаких зелий, — внимательно взглянув в его глаза сказал Северус. — Волнуешься?

— Очень, — признался Гарри, уткнувшись в родное плечо и вдыхая приятный травяной запах своего любимого зельевара. — Спасибо тебе, что поддерживаешь меня. Я хотел тебе рассказать, но как–то всё…

— Понимаю, не объясняйся, — прижал его крепче Северус. — Тебе страшно за детей и обсуждать такое вслух…

— Да, — потёрся щекой Гарри. — Давай так ещё постоим, ты лучше успокоительного зелья. Ты сам, как самое лучшее зелье. Амортенция и Феликс Фелицис, противоядие от всех страданий. Мне надо придумать артефакт и назвать в твою честь. Или зелье… Или давай придумаем артефакт с зельем?

— Обязательно, — тихо рассмеялся Северус, поглаживая Гарри по спине.

Момент был вроде бы не очень подходящий, но внутреннее чутьё подсказывало, что, как и его нелепое предложение о первом «терапевтическом сексе», которое открыло для него Северуса Снейпа с совершенно иной стороны, другое предложение может снова изменить жизнь. Как надеялся Гарри — к лучшему.

— Понимаю, я такой иногда болван и неловким бываю, и вообще гриффиндурок, но может, мы поженимся? — его голос охрип от волнения. — Я постоянно боюсь, что ты от меня сбежишь, а магический брак расторгнуть нельзя. Знаю, я эгоист и хочу всегда быть с тобой и чтобы ты от меня никуда не делся. Северус, я не знаю, как это должны делать мужчины, я в общем–то в первый раз делаю кому–либо предложение, но ты станешь моим мужем? Я люблю тебя, ты же знаешь.

— Знаю… — эхом ответил замерший Северус. — А… разве ты не делал предложения бывшей жене?

— Нет, — мотнул головой Гарри, не желая отрывать лица от плеча любимого и потихоньку целуя оголённую шею. — Мы как–то просто решили пожениться, потому что она была… Ну, ты в курсе… — он снова поцеловал шею и рискнул заглянуть в лицо Северуса, чтобы получить ответ на своё предложение. Глаза любимого сверкали, словно два чёрных авантюрина, что давало серьёзные шансы на успех. — Так ты согласен? — робко спросил Гарри.

— Да. Мне же хочется, чтобы в мою честь назвали какой–то крутой артефакт, — весело фыркнул Северус, а его рука так сжала ягодицу, что Гарри подумал о том, что Гермионе всё равно понадобится ещё время, чтобы успокоится.

— Папа, а мы с Джеем… — заскочил в коридор Ал, спутав все коварные планы. — Ой, а чего вы обнимаетесь?

— Северус только что согласился стать моим супругом и твоим вторым папой, — пояснил Гарри, не желая скрывать что–то от сына. — Также, как Майкл у твоего дяди Чарли.

— О, — задумался Ал, — так значит, поэтому моё второе имя «Северус»? Очень часто это второе имя — имя отца. Вы мне всегда нравились, мистер Северус. И с вами папа счастлив. Я рад, что папа нашёл себе вас, а не злую мачеху, как в сказках, которые нам читает тётя Гермиона.

Гарри почувствовал, как краснеет от откровений ребёнка, и покосился на Северуса, у которого на лице было редкое для него выражение искреннего удивления.

— Д-да… вот видишь, как совпало, — Гарри потрепал своего сына по чёрной макушке. — Я рад, что ты одобряешь мой выбор. Мы сейчас спустимся в гостиную. Иди позови туда Джея и тётю Гермиону.

— Так его зовут Альбус Северус? — ехидно взметнулась чёрная бровь, когда Ал с писками вылетел на лестницу. Гарри снова почувствовал, что краснеет.

— Наверное, это просто судьба, — пожал он плечами и был захвачен в глубокий чувственный поцелуй.

Эпилог

16 июля, 2017 г.

Англия, Блэк–холл

Он почувствовал пристальный взгляд и открыл глаза. В спальне был Альбус, который его и разбудил своим присутствием.

— Что такое? — Северус посмотрел на часы: стрелки указывали на шесть утра. — Почему ты так рано встал?

Гарри рядом не наблюдалось, явно уже проснулся, и стало понятно, как приёмный сын попал к ним в комнату, которую обычно они на ночь запирали, во избежание неловких ситуаций.

— Северус, — торжественным шёпотом заявил Альбус, — мне же уже исполнилось одиннадцать! Когда же придёт письмо из Хогвартса?!

Он приподнял бровь, но столь действенный метод успокоения и сбивания с мыслей студентов, не возымел никакого эффекта на взлохмаченном и возбуждённом приёмном сыне, который сиял зелёными глазами — такими же, как у Лили Эванс и Гарри.

Возможно, было это от того, что Северус не выглядел внушительно и грозно в тонкой шёлковой пижаме с изображениями кипящих котелков и прыгающих скляночек для зелий, которую дружно выбрали и подарили ему на прошедший день рождения дети. Или всё дело было в том, что за последние два года они стали настоящей семьёй, и как сказал однажды Гарри «у всех нас есть чудесный антидот от твоих «штучек» — мы тебя любим».

— Поздравляю тебя с одиннадцатилетием, Альбус. Но почему о письме ты спрашиваешь меня? — спросил Северус, попутно размышляя встать с постели или ещё немного полежать до того, как запахнет выпечкой Энни и все остальные дети проснутся. — То, что я директор Хогвартса ещё не делает меня ответственным за все пригласительные письма. Ты же знаешь, что этим занимается твоя «тётя Гермиона». Думаю, она захочет принести тебе это письмо лично, как Джеймсу в прошлом году.

С Грейнджер вышло удачно. Два года назад, после ритуала, который провёл Гарри с Альбусом, Гермиона, как крёстная по Магии Наследника Рода получила защиту Рода Блэк. Магию сложно отнести к чему–то живому и разумному или какой–то божественной сущности, споры об этом утихли много столетий назад, но некая справедливость и общие решения Магии прослеживались, и до сих пор использовались в ритуалах, клятвах и обетах. Северус считал, что всё вышло так, как вышло, потому что Гермиона добросовестно выполняла свою роль крестной: защищала и обучала Наследника практически всю его жизнь и вроде как сама пострадала, являясь естественной преградой между детьми и «предателями крови».

После изменения своего статуса Гермиона сообщила, что в ней словно «что–то выгорело, и она с ужасом посмотрела на свою жизнь».

Далее последовал развод с Рональдом Уизли и короткая судебная тяжба, к которой подключились Малфои. Угроза жизни и магии несовершеннолетнего волшебника всегда и во все времена любой магической страны была серьёзным преступлением. А с поддержкой Рода Блэк и новой работой в Хогвартсе Гермиона смогла отсудить небольшие алименты и забрать детей из рыжей семейки.