Настоящие друзья

Внизу послышался грохот открывшейся двери и топот. В комнату влетели два запыхавшихся гвардейца, один из которых нес на руках сонного мальчика лет десяти. Тариму хватило только одного взгляда на паренька, чтобы окончательно убедиться, – его жестоко подставили. Ведь именно этот сопляк пропал из его каморки пару дней назад! Он подозрительно зыркнул в сторону Дерионы. Девушка выглянула из-за плеча монарха, подмигнула опешившему толстяку и показала язык.

Тарим вздрогнул. «Не может быть! – мелькнула лихорадочная мысль. – Но с другой стороны, это все объясняет…» И он принялся всматриваться в черты Дерионы, пытаясь найти какую-нибудь схожесть с той девчонкой, что была восходящей звездой его театра.

Меж тем мальчик радостно сдавал Красного со всеми потрохами:

– Да я вообще во дворе играл… Ко мне два дядьки подошли, в мешок засунули и к этому принесли. Он вокруг меня походил, поохал, сказал: «Хороший товар». Потом связал и заставил что-то выпить – дальше я почти все время спал. И почти ничего не ел… Добрые дяденьки, а у вас покушать что-нибудь есть? Я такой голодный… – И полные слез глазенки умоляюще уставились на Твира.

У императора было много недостатков, но детей он любил. Даже очень. И терпеть не мог, когда малышню обижают.

– Накормить ребенка, – коротко приказал монарх, затем повернулся к замершему Тариму и процедил: – Убью паскуду. Собственными руками!

– Прошу прощения, что отвлекаю, – осторожно обратился к правителю Керрин, – но, думаю, вашему величеству будет очень интересно взглянуть на кое-какие документы, найденные в доме этого мерзавца. Если я правильно оценил изложенные в них сведения, то у вас теперь имеются веские свидетельства против многих высокопоставленных лиц Клавсии.

Твир молча принял из рук оборотня стопку бумаг и углубился в чтение. С каждым новым листком брови монарха ползли все выше и выше. Наконец он тряхнул головой и отдал бумаги одному из гвардейцев:

– Я потом это изучу. Тут столько всего… И на всех… Половину аристократии казнить можно хоть завтра.

– А может, пригрозить и использовать? – внес встречное предложение Флэсс.

– Может, и так, – с интересом посмотрел на темного монарх. – Впрочем, сейчас нужно разобраться с этим… Думаю, казним мы его завтра в полдень, с обязательным оглашением всех его прегрешений, чтобы народ знал…

– У меня есть предложение поинтереснее, – хищно усмехнулся эльф. – Я про этого гада много всякого знаю…

– Интереснее, говоришь. – Улыбка Твира стала предвкушающей. – Изрекай, ваш народ издревле славился на этом, так сказать, поприще.

– Во-первых, этот мерзавец до безобразия жаден, – приступил к разъяснению Флэсс, рассеянно поглаживая Дериону по волосам. – Над каждой копейкой он трясется, как над последней. Потому предлагаю следующее – завтра в полдень на площади выставить его на обозрение народу и все-таки зачитать список его прегрешений. После этого поставить клеймо с магическим маяком, по которому его всегда можно будет найти. А потом отпустить на все четыре стороны с четкой задачей – пусть лично раздаст все свои деньги самым нуждающимся. Пусть попотеет – походит по селам, выясняя, кому его помощь нужнее. И заклясть его состояние так, чтобы он ни копейки не мог потратить ни на что иное, кроме как на благотворительность.

– Что нам это даст? – негромко продолжил Керрин и сам же ответил: – Во-первых, столь прибыльное предприятие накроется медным тазом, так как все будут знать, что Тарим под колпаком, а значит, никаких темных делишек с ним вести нельзя. Во-вторых, представьте себе, какая мука для такого, как Красный, зазря разбрасываться деньгами. – Оборотень довольно усмехнулся. – А уж самолично раздавать их беднякам – тем более! Так что в результате он будет страдать за свои поступки, причем не единожды – как если бы его казнили, – а всю жизнь.

– Дрянь, дрянь, дрянь, – захныкал толстяк, сполна оценив открывающиеся перспективы.

– Сильно и жестко, – уважительно покивал монарх. – Значит, быть по сему.

Когда император отдал последние приказы гвардейцам и ушел, Ри повернулась к Тариму, сузила глаза и зло прошипела:

– Теперь-то ты за все ответишь!

– Ты! – наконец-то убедился в правильности своих подозрений Красный. – Мерзавка! Я тебе подохнуть не дал! Подобрал, беспамятную, на дороге, приютил! И вот она, благодарность.

– Про свое милосердие будешь курицам в сарае рассказывать, – презрительно фыркнула девушка. – Я, спасибо, накушалась уже.

– Да забудь ты о нем, сестренка, – хмыкнул темный, обнимая воровку за плечи. – Его, считай, уже не существует.

– А если попробует показать зубки, так мы их повыбьем, – хмыкнул Керрин и послал толстяку многообещающий взгляд. – Пошли отсюда. Дело сделано.

Друзья, не обращая внимания на Тарима, стремительно удалились, полностью довольные собой.

– Я отомщу, – прошептал Красный им вслед. – Еще не знаю, как, но обязательно отомщу!

Глава 6 И друг познается в беде

Оживленно переговариваясь, троица быстро вошла в дом Флэсса. Их переполняла радость оттого, что все получилось именно так, как они и задумывали. Особенно довольной выглядела Дериона, ведь ее первый обидчик сегодня получил по заслугам. А ведь она уже не чаяла, что это когда-нибудь случится.

– Бутылку черного имперского и три бокала в библиотеку, – небрежно бросил темный замершему дворецкому, когда проходил мимо. – Ах да, и не забудь фрукты. У нас сегодня праздник.

– Да уж, – усмехнулся Керрин, галантно пропустив Ри первой на лестницу. – Я, откровенно говоря, переживал, думая, что план даст сбой. Все же предугадать каждую мелочь невозможно. Счастлив, что все получилось просто превосходно – и мерзавец посрамлен, и никто не пострадал.

– Кстати. – Воровка стащила с мизинца тонкое серебристое колечко. – Держи своего соглядатая. Он свое дело уже сделал.

– Слушать, как ты изводишь этого скупердяя, было чистым наслаждением, – усмехнулся Флэсс и забрал вещицу.

– Чур, кресло у окна мое. – Девушка показала мужчинам язык и, подобрав юбки, легко взбежала по лестнице.

– Так нечестно! – одновременно возмутились темный и оборотень, пораженные коварством подруги, и попытались было ее догнать. Но где там! Пока они добежали до библиотеки, Дериона уже сидела в столь любимом всеми кресле и делала вид, что была тут всегда и знать ничего не знает.

Мужчины с тоской посмотрели на еще одно кресло и не совсем удобный стул, после чего переглянулись.