Наступление бури

Я чуть было не пропустила это завуалированное предложение вернуться мимо ушей, но услышала в нем нечто, заставившее меня насторожиться.

— Что за три сотрудника? — вырвалось у меня. — Плохой Боб понятно, я тоже. А кто третий?

— Элла, — попытался остановить помощницу Джон, но ее уже понесло.

— Мы лишились еще одной сотрудницы двое суток назад. Кэрол Ширер. Погибла в автокатастрофе.

Вполне возможно, опять же устроенной джинном: они имели обыкновение использовать в своих операциях естественные силы. Удары наносились стремительно и наверняка, так что Хранители просто не успевали отреагировать и отдать соответствующие приказы своим джиннам — а без приказа и не будучи в настроении, джинны не выступали в их защиту. Победителем в итоге оказывался Ашан. Возможно, он систематически наносил такие удары то здесь, то там, выискивая слабые места. Не исключено, что Джон уже был намечен к уничтожению, но защищен своим джинном и без приказа. Кажется, у них двоих всегда были прекрасные отношения профессионального характера.

— Жаль, что такое случилось с Кэрол. Но вернуться сейчас я не могу, даже если бы меня приняли. К тому же, честно говоря, толку для вас от моего возвращения было бы мало. У меня имеются некоторые, хм, затруднения.

Джон поднял на меня расфокусированный взгляд, какой бывает, когда прибегают к Сверхвидению, что бы там ни увидел, помрачнел еще пуще и кивнул. Без комментариев. Он понял, какой ущерб мне нанесен.

— Так или иначе спасибо за предложение, — промолвил Джон. Хотя я на самом деле ничего такого не делала.

— Давайте помогу прибраться. Хоть наведу порядок после всего того хаоса, какой устраивала здесь не один год.

Джон согласился не сразу, но рабочие руки ему требовались. Я позвонила Полу и сообщила, что все в порядке. Джон призвал своего джинна — юного красавца с сияющими белыми алмазами глаз — и, пробормотав несколько команд, устранил самые тяжкие повреждения. Я за всем этим, уж поверьте, следила во все глаза… но не заметила ни малейших признаков назревающего бунта. Похоже, они с джинном ладили, как всегда. Я ощущала эту сдержанную доброжелательность — не любовь, даже не дружбу, а скорее хорошее партнерство. Во многих отношениях Джон Фостер являлся образцом того, каким должен быть Хранитель.

Что повергло меня в уныние, напомнив, что я и в лучшие-то времена такой не была. Я была неряшливой, несобранной, взбалмошной. Не могла встроиться в систему, даже когда хотела.

Я помогла Элле в хлопотном деле возвращения папок на полки и, пока занималась этим, поняла, что по большей части они имели отношение к персоналу. Содержали детальные отчеты о нашей деятельности, и приятно было ощутить, что благодаря часам, проведенным за клавиатурой, все это не канет неведомо куда. А то я подозревала, что итоги всех моих нелегких трудов попросту растворятся в эфире и будут поглощены голодными демонами. Или злокозненными вольными джиннами.

Когда я подняла папку этак пятнадцатую, толстенную, битком набитую бумагами, оказалось, что на ней написано мое имя. Я помедлила, оробев, а потом открыла ее. Скрепки и разделители почему-то отсутствовали, отчеты и прочие документы местами скомкались, словно их вынимали, а потом запихивали внутрь в спешке.

Но на самом верху находился приказ, подписанный Полом Джанкарло, исполняющим обязанности Национального Хранителя. Он предписывал держать меня под постоянным надзором для выявления признаков подозрительной активности, связанной с мошенничеством, шантажом и получением прибыли за незаконное управление погодой.

Меня сначала бросило в холод, а потом в жар, да такой, что прожег меня от самой макушки до желудка, где и угнездился. В этом документе Пол фактически обвинял меня в том, что я, сговорившись с двумя другими Хранителями (в том числе с Плохим Бобом), направляла ураганы, шторма и торнадо на специально намеченные участки побережья, где фирма, именуемая «Райское королевство», вроде как занималась строительством дорогих курортных отелей и кондоминиумов, которые систематически, перед самым открытием, становились жертвой стихийных бедствий.

А фирма получала страховку.

Ни одного объекта это «Райское королевство» в строй так и не ввело. Название было мне знакомо, ведь на разрушенную стройку этой компании меня возили. Туда, где погиб отец с ребятишками, а торнадо превратил строящийся отель в развалины.

Я полистала страницы. Фотоснимки убедительно показывали, что стройка изначально велась с нарушениями. Использовались нестандартные, некачественные материалы, не соблюдались строительные нормы в отношении прочности конструкций. Будь эти здания введены в эксплуатацию, они оказались бы смертельно опасны, однако страховые выплаты соответствовали покрытию расходов на строительство безупречных сооружений.

Я раньше знать не знала про это «Райское королевство», но теперь меня начала бить дрожь от ярости и немного — от страха.

Джон вырвал папку у меня из рук, захлопнул ее и, хмуро глядя на меня, передал Элле, которая молча принялась поправлять и разглаживать бумажки.

— Можно задать вопрос: я не должна была увидеть эти документы?

Правда, Элла могла думать иначе: возможно, она намеренно оставила именно эту папку валяться на видном месте, чтобы ее подобрала я.

— Ты же знаешь, я не могу об этом говорить.

— Что же получается: я уже не вправе очистить свое имя?

— Да никто твое имя не чернит, — заявил он и опять скрестил руки. Вид у него был усталый. И седины в его волосах, по сравнению с тем, что я помнила, заметно прибавилось. — Послушай… ну да, ходили разговоры в связи со смертью Плохого Боба. Многие считали, что ты убила его, чтобы заткнуть ему глотку.

— Это была самооборона! — чуть не сорвалась на крик я. Он кивнул, но, судя по позе, оставался при своем мнении.

— Черт побери, Джон, ты мне не веришь? Ты же знал этого ублюдка. Это был жуткий, испорченный старик…

— Он был живой легендой, — мягко указал Джон. — Ты убила легенду. Надо понимать: неважно, что за дерьмо он собой представлял и что за гадости вытворял: этого сейчас никто не помнит. Все помнят его достижения, а не грехи.

«Он мне демона в глотку запихал!» — хотела закричать я. Но не могла. Да и не имело это значения: Джон был прав. Боб в глазах многих являлся лицом неприкосновенным, чуть ли не святым, а я злокозненной стервой, прикончившей беззащитного старика у него же дома. Вне всякого сомнения, махинация с «Райским королевством» была его рук делом: во всем чувствовался его стиль. Надо думать, он вовлек в этот бизнес и других Хранителей, но меня даже не пытался. Уж он-то знал, что я бы на это не пошла.

И вот сейчас я чуть ли не слышала, как он хохочет надо мной в аду. Хотелось верить, что ему там очень жарко, а чтобы охладиться, приходится пить соус «Табаско».

— Ничего об этом не знаю, — заявила я. Джон посмотрел на меня как-то странно, потом повернулся к Элле. Она подняла брови и молчаливым кивком указала ему на дальний конец помещения. Он повернулся и молча пошел туда, где его джинн легкими, плавными движениями пальцев приводил в порядок поврежденный письменный стол. Расщепленные планки соединялись заново, выбоины разглаживались.