Натурщик

. Славка рассмеялся.

– Почему ты смеешься?

– Так ты тоже еврейка.

– А кто еще?

– Я.

– Не поняла, как это так.

– Ну не я, Людка моя. И я скоро стану.

– Ты что гиюр будешь проходить?

– А что это такое?

– Как ты станешь евреем, если не знаешь, что такое гиюр?

– Мы с Людой в Израиль собираемся переехать, а там одни евреи живут.

Здесь, в свою очередь, рассмеялась Галя.

– -Что я смешного сказал?

– Славик, в Израиле живут люди разных национальностей, я там была не раз. Ты мне скажи лучше, -решила она перевести разговор на другое, - я симпатичная женщина? Только честно.

– Ты?
– он на секунду задумался, - тогда на речке, была очень даже ничего.

Галя покраснела, легко ударила его по плечу.

– Славка, я серьезно спрашиваю.

– Галка, у нас наметился прогресс, ты меня первый раз назвала, Славка, а то все время Слава или уже, на худой конец, Славик, осталось только Вячеславом обозвать.
– Так ты для меня теперь как брат родной, даже ближе.

– Не, ближе не надо, у меня Люда есть.

– Что ты несешь, я не это имела в виду. Так скажи серьезно ,симпатичная я, хоть и старушка уже?
– Мне в магазине сказали, что параметры у тебя что надо, но у Людки моей, я думаю, все равно лучше.

– Верю, но хочешь дальше послушать про меня?

– Валяй.

– У меня всегда все было. Родители меня водили во все кружки, но я прикипела к живописи. Посещала много музеев- как самые знаменитые, так и не очень, но и в них есть очень интересные экспонаты и довольно большие коллекции. Вот переедешь в Израиль, обязательно сходи в музеи Иерусалима и Тель-Авива. Все едут в Лувр, Метрополитен или Прадо с Эрмитажем, а под носом у себя ничего замечать не хотят.
– Не пойду я в эти музеи, неинтересно. Вот если бы ты мне посоветовала сходить в Оружейную палату, это - да! Но я всю жизнь в Москве живу, ни разу не был.

– Это тебе кажется, что живопись неинтересна. Ты видел картины с батальными эпизодами, или антивоенные? Ты "Гернику" Пикассо видел?

– Не видел.

– Вот приедем домой, я тебе покажу, тогда скажешь интересно тебе это или нет.

– Ладно, продолжай про себя.

– Я закончила художественное училище, выезжала на природу писать картины, но как-то к папе пришел его знакомый, такой импозантный мужчина, я сразу влюбилась в него, правда он был намного старше меня. Я ему наверно тоже сразу понравилась, он начал за мной ухаживать, а потом подарил мне студию, помнишь, куда вы с Сережей приходили. Вот так в моей жизни появился Сема.

– Какой еще Сема?

– Как, какой? Семен Яковлевич. Славка снова рассмеялся.
– Ты можешь мне объяснить, почему ты постоянно смеешься надо мной?

– Галя, ты представляешь, приду я к шефу и скажу, Сема, привет тебе от Гали. Или братве скажу, что мы работаем на Сему, - и он снова зашелся неудержимым смехом.

– Ладно, слушай дальше. Я не знала никаких трудностей в жизни, я на электричке еду первый раз, честное слово. Я в метро спускалась может пару раз. Потом у меня появился Дениска. Такой хороший мальчик родился, я на него нарадоваться не могла, а... , - она сделал паузу, - ...Семен Яковлевич просто преобразился. Каждый день цветы, подарки , игрушки, которых ни в одном магазине ни за какие деньги не купишь, но когда папа заводил разговор о свадьбе, то Семен хмурился и отмалчивался, но Дениску сразу на себя записал. Я и сейчас не знаю, почему он меня замуж не взял, может у него жена где-нибудь есть, но мне все равно, у меня есть Дениска.

Вот так за разговорами они незаметно подъехали к своей станции.

– Все Галинка, наше путешествие заканчивается. Скоро будем с тобой прощаться.

– Мы не будем с тобой прощаться никогда, мы же договорились, ты мой братик на все времена. Она обняла его и поцеловала.

*****

– Екатерина Алексеевна, что будем делать с вашим пациентом?

– А что с ним нужно делать?

– Определять как-то надо его. Он вполне здоров, и я его в больнице держать не могу.

– Интересно получается, Юрий Петрович, он не помнит ни своего имени, ни фамилии, а вы говорите, он совершенно здоров.

– Так он может до конца жизни не вспомнит ничего. Так, прикажете его все время держать здесь. Кто мне разрешит такое?

– Может в милицию обратиться?

– Там его забыли уже давно, может это и к лучшему для него.

– Но не можем же мы его на улицу просто так выставить. Куда он пойдет?

– Сколько по России-матушке таких бездомных ходит, вот и еще один будет. Нам что за печаль, скажите?

– Он не бомж. Посмотрите на него, он каждый день занимается гимнастикой, бегает вокруг больницы. Может он спортсмен какой, да еще с мировым именем, а мы его выбросим на улицу. Что нам скажут, когда все выяснится?

– Екатерина Алексеевна, я не знаю что придумать, но держать в больнице я его не могу. Готовьте его к выписке.

– Я придумала, что можно сделать. Мне только ваша помощь нужна.

– Говорите, что смогу в том помогу.

– Я замуж за него пойду.

– Что-о-о?

– Я ему все объясню. Придумаем имя, например, Сергей, вам нравится?

– Имя как имя.

– Потом пойдем в церковь, обвенчаемся, вы с женой будете свидетелями, дам ему свою фамилию, а потом видно будет, что делать.

– Ну вы, Екатерина Алексеевна, даете. Ладно согласен. А где он жить будет?

– У меня, он же мой муж. Где ему еще жить?

5

Дверь им открыла довольно молодая женщина и вопросительно посмотрела, не произнося ни слова.

– Мама, у меня ответ не сходится, - раздался детский голос из глубины квартиры.

– Сейчас подойду,- ответила она, повернувшись на голос, потом снова переключила внимание на пришедших, - я вас слушаю.

– Вы не разрешите пройти в квартиру, там мы вам все расскажем.