Научи меня быть слабее. Реванш

– Хочешь, я снова набью тебе рожу, – смеюсь, разминая ушибленную им руку. Яро вырывался ублюдок – не хочет помирать!

– Это фигня, и ты сам знаешь, – сплюнув кровью, цедит сквозь зубы. – Ринг – это одно, а выливать в лицо стакан виски – это идиотизм. Ты так и не сделал меня, а я заберу у тебя все, Серебряков! Слышишь?! Я уничтожу тебя! И твоя Аня станет моим трофеем. Она будет с действующим чемпионом, с Мясниковым Артуром.

– Если хоть на километр приблизишься к ней, сука, я тебя разорву, слышишь?! – реву не своим голосом. Продолжая нагло смотреть в мои глаза, он довольно улыбается.

– Хочешь, скажу, зачем я все это делаю? – диссонируя с наглым выражением лица, его голос пропитан болью.

– Да пох*й мне, – слетает с губ на выдохе.

– Мне по кайфу бесить тебя, издеваться, – будто и не слыша моего ответа, продолжает отравлять атмосферу смрадных камер своим ядом.

– Я наслаждаюсь твоей агонией, Серебряков. Я любил ее, а ты, мудила, отнял ее у меня, испортил…Катя ведь беременная была… От тебя, – его слова будто разряд тока. Впившись в него глазами, замираю. Внутри все сжимается в узел. Нет! Это не может быть правдой. Он лжет… Но, черт возьми, отчего мне так дерьмово? Будто знаю, чувствую, что сейчас он не лжет… Я ведь подозревал тогда, я хотел этого…

– Что? Ничего не сказала? – издевается, заметив мое состояние. А когда я поднимаю на него налитые кровью глаза, тут же поднимает ладони кверху.

– Да расслабься ты, аборт она сделала. Сказала, не хочет рожать такого же ублюдка, как папаша…

Эти были последние слова, которые я слышал. Последние минуты, когда я еще хоть как-то мог контролировать в себе зверя. Дальше пустота. Черная, засасывающая в свою воронку. Будто тело больше не принадлежало мне. Я выпустил его на свободу, и теперь мое личный монстр может расправить крылья, может вздохнуть полной грудью. После будет больно, дико. Будет хреново так, то и жить не будет хотеться. После придут понимание ситуации и, может, даже раскаяние. Но сейчас я уже не могу совладать с чудовищем, не могу обратить процесс вспять. Монстр на воле. И имя ему – Гнев.

Аня

– Назар, почему так долго? – натянув на плечи куртку, зябко передергиваю плечами. На часах всего восемь утра, а я уже с ног валюсь от усталости. Голова идет кругом, ноги не держат, так что мне приходится стоять, опираясь спиной о корпус машины Назара.

– Долго, потому что твой мужик, долбанный псих, даже в участке не смог вести себя по-человечески, – бросает Назар, даже не обернувшись. Мужчина, как и я, вот уже добрый час не сводит глаз с входных дверей полицейского отделения.

– Если устала, можешь поехать домой. Я его заберу, – голос Назара от пережитого волнения и напряжения последних часов скрипит как несмазанное колесо телеги. Он сам с ног валится, мы за ночь даже не присели. Оббивали пороги участка, пытаясь вызволить Артема.

– Еще чего. Ночь простояла, а сейчас уеду? – отвечаю жестким тоном, не терпящим возражений, но так как от холода дрожит подбородок, то получается не очень-то убедительно. Обернувшись, Назар прищуривается.

– Такая же упрямая, – делает вывод, устало потирая лицо ладонью.

– Почему они так долго держат его? Ты же деньги им заплатил, а вместо Темы этого урода Мясникова отпустили, – чуть не плачу с досады, вспоминая, как несколько часов назад с видом триумфатора Артур покинул здание.

– Потому что Артем орал там как бешеный, кидался на Мясникова, сидящего в соседней камере. Напугал всех до чертиков, еле угомонили, – цедит сквозь зубы Лис. – Скажи спасибо, что на пятнадцать суток не закрыли.

– Спасибо, – еле слышное слетает с губ. Заметив открывающиеся входные двери, даже дышать перестаю от волнения. А когда вижу, кто именно спускается по ступенькам, срываюсь с места. Но Назар тормозит, ухватив за рукав.

– Стой на месте! – его голос вдруг становится суровым. Так непривычно слышать такого Назара. Но бросив взгляд на Артема, понимаю, почему Лис остановил меня. Что-то не то. Приглядевшись к нему, понимаю, что Артем изменился. Не могу понять еще точно, что именно, но уже чувствую… ничего хорошего не будет.

Не поднимая взгляда от земли, он не спеша направляется к нам. В груди все от боли скручивает от того, насколько уставшим он выглядит. Лицо и одежда заляпаны засохшими пятнами крови.

С каждым шагом, приближающим его ко мне, кровь в жилах леденеет. Я еще не понимаю всей ситуации, но сердце не обманешь. Внутри, словно болячка, расползается омерзительное предчувствие.

– Здорово, беспредельщик, – ухмыльнувшись в привычной ему манере, Назар подает руку Артему. Остановившись в нескольких метрах от нас, Тема поднимает взгляд на друга. В его глазах нет ничего кроме пустоты и усталости.

– Ключи дай, – охрипшим голосом. Даже не взглянул на меня.

– На хрена? – удивляется Наз, а я тянусь к нему, пытаясь обнять. Но Артем отстраняется, убирая от себя мою руку.

– Ключи, – цедит сквозь зубы, вмиг закипая.

– Артем, что с тобой? – перед глазами пелена слез. Стою как вкопанная на месте, не веря собственным глазам. Он будто от прокаженной открестился от меня. Даже притронуться не дал. Выхватив из рук Лиса связку ключей, обойдя машину, Артем усаживается за руль спорткара. Тишину улицы разрывает звук работающего мотора, а спустя пару секунд он срывается с места, оставляя нас с Назаром одних посреди пустынной дороги. В восемь часов утра. Растерянных и испуганных.

***

Назар все-таки отправил меня домой. Чертов молчун! Ни слова не сказал, не попытался хоть как-то объяснить поведение друга. Он просто пожал плечами в ответ на мой полный слез взгляд. Подтолкнув в спину, посадил в такси и, назвав водителю мой адрес, распрощался.

Я не могла найти себе места. Как только оказалась одна в квартире, разрыдалась в голос. Я выла белугой, проклиная себя на чем свет стоит. Я пыталась понять, пыталась разобраться в том, что произошло. Почему Артем затеял эту драку в ресторане? Почему он так повел себя там, в полицейском участке? Почему был таким разбитым, таким сломленным, покидая отделение? А то, как он отстранился от меня, словно я – пыль на его ботинках, словно в один миг стала ненужной, ничего не значащей. Зачем он так поступает со мной? Зачем делает это с нами? Рушит все…топчет…

А потом я начала винить себя. За тот злосчастный аукцион, за то, что пошла на него, познакомившись там с Артуром. Винила за то, что не рассказала сразу Артему о гадостях, сказанных мне Мясниковым. Быть может, он завелся так из-за моего молчания? Из-за того, что узнал обо всем последним? И тут Артур под руку подвернулся. Вот и не выдержал. Сорвался, заработав себе кучу проблем, и поэтому видеть меня не хочет?

Так много вопросов крутилось в голове, волнение и тревога не утихали. Я не находила себе места. Звонила без конца то Артему, то Назару. Но ни один из них не отвечал. Только к вечеру Лис наконец-то принял вызов, сообщил мне, что Артем в зале. Сказал, чтобы я пока не трогала его и не задавала вопросов. Обещал завтра все объяснить.