Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус

– Так, посмотрим, где мы сейчас? – через некоторое время сказал Чудакулли. – Последние известные нам книги в этой штанине времени будут написаны через…

– Примерно сто лет, – сверившись с блокнотом, произнес профессор современного руносложения. – Как раз перед уничтожением цивилизации, что бы там у них ни случилось. Потом будет пожар, голод, война… Все как обычно.

– Гекс говорит, что люди снова станут жить в деревнях после падения астероида, – сказал Думминг. – На одном-двух других континентах дела будут идти получше, но никто даже не заметит, что астероид приближается.

– Такие периоды бывали и раньше, – сообщил декан. – Но насколько мы можем сказать, на этой территории, где мы находимся сейчас, всегда были небольшие изолированные группы людей, которые сохранили имевшиеся у них книги.

– Да они прямо как мы, – заметил Чудакулли.

– Боюсь, что нет, – сказал декан. – Они верующие.

– Вот те на! – аркканцлер был разочарован.

– Трудно сказать наверняка, но, судя по всему, на этом континенте верят в четырех главных богов, – произнес декан. – Слабо связанных между собой.

– С длинными бородами и на небесах? – спросил Чудакулли.

– Да, двое из них.

– Значит, это морфологическое воспоминание о нас, – сказал Чудакулли.

– Трудно сказать, это же религии, – произнес декан. – Но они хотя бы сохранили знание о том, что книги важны, а чтение и письмо существуют не только для того, чтобы хлюпики могли увиливать от размахивания мечом.

– А тут остались какие-нибудь религиозные места? – спросил профессор современного руносложения. – Есть ли смысл туда заглянуть и объяснить им, что мы, собственно, создатели этой вселенной, а заодно дать пару полезных советов?

Воцарилась тишина. А затем Думминг своим лучшим голосом, которым он обращался к начальству, проговорил:

– Я полагаю, сэр, что этот мир ничем не отличается от нашего в отношении к людям, которые появляются и называются богами.

– Нам не окажут специального приема?

– В том смысле, который вы подразумеваете, сэр, – нет, – сказал Думминг. – К тому же, такие места в этой стране закрыты по указу нынешнего монарха. Я не понимаю сути дела до конца, но, похоже, это такая программа по снижению расходов.

– Сокращение штата, перераспределение средств и тому подобное? – спросил Чудакулли.

– Да, сэр, – сказал Думминг. – А также пара убийств, немного пыток и тому подобное.

– Но наверняка ведь ничего такого, чего нельзя было бы уладить, заставив всех бегать по лесу, стреляя друг в друга красками, – невинно произнес профессор современного руносложения.

– Я сделаю вид, что не слышал этого, – сказал Чудакулли. – А теперь, джентльмены, мы должны проявить мудрость. У нас нет магии. Но благодаря Гексу мы можем перенестись во времени и пространстве. А еще у нас есть большие палки. Что нам здесь предпринять?

– Принято сообщение, – сказал Гекс.

– Из Ланкра? Вот это скорость!

– Да. Отправитель не указан. Текст сообщения: ТИОРСИЯ.

Гекс прочитал по буквам. Думминг записал его в блокнот.

– Что это значит? – Чудакулли посмотрел на волшебников.

– Мне это кажется слегка религиозным, – сказал декан. – Ринсвинд, это по твоей части, не так ли?

Ринсвинд взглянул на запись. И действительно, если подумать, вся его жизнь напоминала головоломку…

– Цена клик-сообщений считается по количеству слов, правильно? – спросил он.

– Да, это возмутительно, – сказал Чудакулли. – По междугородним магистралям пять пенсов слово!

– А это сообщение отправила старушка из Ланкра, где, если мне не изменяет память, основной валютой служат куры? – спросил Ринсвинд. – Значит, денег на мудреные сообщения у нее нет. Мне кажется, это просто анаграмма слова «ИСТОРИЯ».

– Похоже, она хотела сказать: «измените историю», – проговорил Думминг, не поднимая взгляда. – И сэкономила пять пенсов.

– Мы уже пытались ее изменить! – воскликнул декан.

– А что, если изменить ее как-то иначе? В другом времени? – предположил Думминг. – В нашем распоряжении все Б-пространство. Мы можем поискать какие-нибудь указания в книгах, написанных в разных будущих…

– У-ук!

– Прошу прощения, сэр, но правила библиотеки здесь не действуют! – сказал Думминг.

– Взгляни на это с другой стороны, приятель, – сказал Чудакулли разъяренному библиотекарю. – Конечно, правила здесь действуют, мы все это понимаем и даже не мечтаем о том, чтобы просить тебя вмешиваться в естественный ход событий. Но природа причинно-следственных связей этого мира такова, что, если в ближайшую тысячу лет библиотеки и сохранятся, чтобы люди использовали книги для разведения огня или как неудобную туалетную бумагу, затем они все равно будут уничтожены в результате удара метеорита и/или таяния льдов. Чудесные книги доктора Ди, которые ты так полюбил, со всеми их прекрасными иллюстрациями совершенно бесполезных магических кругов и весьма интересными математическими шифрами, отправятся по пути… э-э… – он щелкнул пальцами: – Кто-нибудь, подскажите мне кого-нибудь, кто скоро окончательно вымрет, – потребовал он.

– Людей, – помог ему Ринсвинд.

Снова повисла тишина.

Затем библиотекарь ответил:

– У-ук у-ук.

– Он говорит, что просто найдет книги, и все, понятно? – перевел Ринсвинд. – Положит их в стопку и выйдет из комнаты, но никто не должен их читать, пока его не будет, потому что, если кто-то и станет читать, он не будет об этом знать. А когда он громко покашляет перед тем, как войти в комнату, это будет только потому, что у него кашель, и ни по какой другой причине, понятно?

Глава 20 Мелкие боги

Они верующие, – сказал декан.

– Вот те на! – содрогнулся Чудакулли.

Волшебники придерживаются не самого высокого мнения о религии. И это неудивительно, если принять во внимание историю Плоского мира. Самая большая его проблема состоит в том, что там известно, что боги реальны. Мы расскажем о них подробнее чуть позже, а пока приведем фрагмент, в котором идет речь о боге мух-однодневок. В романе «Мрачный Жнец» старая муха рассказывает об этом боге молодым мухам, пока они кружат над ручьем:

– Э-э… Вы рассказывали нам о Великой Форели.

– Да, верно. Форель. Понимаете, если бы вы были хорошими однодневками и правильно кружили над водой…

– И с большим уважением относились к старшим, более опытным мухам… – подхватила вторая.

– Да, и с большим уважением относились бы к старшим мухам, тогда Великая Форель, быть может…

Плюх. Плюх.

– Да? – нетерпеливо спросила молодая муха. Ответа не последовало.

– Великая Форель – что? – с беспокойством переспросила еще одна молодая муха.