Наука побеждать
Шрифт:
— Что б я ещё раз… — проворчал я, устало поднимаясь на ноги и стряхивая с себя крошево черепицы, — куда-то вылез из операционной… Да ни в жизнь!
Тяжело вздохнув, я покосился на двойную дыру в крыше и посмотрел вокруг себя Биением жизни.
Бежать оставалось недалеко всего пара домов, но вокруг дома уже стянулись сотни легионеров.
Самый простой вариант был выбраться на крышу и рвануть к скверу, но моя чуйка прямо-таки кричала об опасности.
Выходить на улицу? Не вариант — завязну в псах.
Подземный ход? Карты у меня нет, да
Можно, конечно, активировать Грань Крепости и понадеяться на Тень — не зря же Денебери скопировал защитное плетение Сиама? Но что-то мне подсказывало, что Тень ещё пригодится…
— Видит Бог, я не хотел этого делать!
Присев на корточки, я выпустил призрачный кинжал и крутанулся вокруг себя.
Невыносимая долгая секунда, и я, вместе с куском пола, проваливаюсь на первый этаж.
На шум оборачивается с десяток псов, но отреагировать не успевают.
— Как-то душновато у вас, парни. Проветрить бы не помешало!
Бог его знает с какой стати меня потянуло на поговорить, но это уже и неважно.
Руки сработали в отрыве от ума и я, выкрутив Грань Крепости на максималку, сломал последний оставшийся свиток.
Свиток «Воздушного смерча».
Вырвавшаяся на волю стихия обиженно завыла, а я с силой вбил руки в пол.
Читал в книгах, что есть такое понятие, как «глаз бури». Мол, в центре урагана, какой бы свирепый он ни был, всегда царит покой и даже светит солнышко.
Так вот, то ли в свитке такая опция была не заложена, то ли мне не повезло попасть в самый центр, но спокойствием вокруг и не пахло.
Ещё секунду назад вокруг меня находились стены уютного домика, а сейчас эти самые стены, вместе с песьеголовыми, кружились в воздухе.
А вместе с ними и все остальное — посуда, мебель, телеги…
И с каждой секундой смерч всасывал в себя все больше и больше песьеголовых.
Двигаться во время такого буйства стихии было бессмысленно, поэтому я держался за пробитый пол и молился, чтобы смерч не сорвал и его.
Я, кончено, не прочь почувствовать себя Алладином на ковре-самолете, но не в этот раз!
К тому же, дело ещё осложнялось тем, что в меня постоянно били чертовы молнии.
Спору нет, кинжальный плащ меня очень выручил, но сейчас я чувствовал себя, как курица-гриль, обернутая в фольгу…
И это я ещё успел кинуть на себя Оберег Воздуха!
В общем, эти пять минут показались мне целой вечностью, и если бы я не боялся повторить участь окружающих меня песьеголовых, я бы давным-давно сорвал с себя этот чертов плащ.
А когда резко все закончилось, я и думать о нем позабыл.
До сквера оставалось всего-ничего, но падающие с неба обломки домов и визжащие от ужаса песьеголовые не облегчали задачи.
Я ещё никогда так быстро не бегал, как сейчас. Уворачивался от сыпящихся на голову «гостинцев», перескакивал спонтанно образованные завалы и баррикады, уклонялся от вездесущих пилумов!
А у самого сквера меня поджидала неполная манипула псов…
— Да где ж вас всех хоронить-то…
К
счастью, псы, вместо того, чтобы встретить меня плотным строем, наоборот рассредоточились по всей улочке.Видимо, чтобы не зацепить друг дружку.
В любое другое время, у них бы обязательно получилось, но не сейчас.
Самое сложное было — уклониться от пилумов. Ну а когда я поравнялся с первыми легионерами, уже заносящими над головой свои клинки, я, не сбавляя хода, активировал плащ.
Всего в него было вшито три круга стальных пластин, и тут же я выпустил первый.
Дзанг! Дзанг! Дзанг!
Отмахнулся от вялого удара клинком, выхватил расколотый щит и швырнул его перед собой.
Дазнг! Дзанг! Дзанг!
Второй слой разлетелся ровно в тот момент, когда на землю повалились первые псы.
Со стороны, наверное, это выглядело жутко — бежит себе человек, а вокруг него падают на землю десятки песьеголовых.
Дазнг! Дзанг! Дзанг!
Третий и последний слой пластин я выпустил чуть ли не в плотную к последнему ряду легионеров.
И, положившись на Грань Крепости, тяжело побежал вперед.
Бежал напролом — сквозь кусты, газоны, молодые деревца. Можно было, конечно, вилять зигзагами, но на это уже не было физических и моральных сил.
— Вон он, парни!
— Арбалеты, готовь!
— Это что, духи что ли?!
— Де Вега сюда! Огнём их, огнём!
— Эй, Денебери, давай к нам!
Я бежал, и с моих ресниц срывались слезы радости и облегчения.
И дело было даже не в том, что я выжил, а в том, что добрался до своих.
В то место, где тебя ждут и встанут горой.
По кинувшимся за мной псам ударила цепная молния фон Аэра, защелкали арбалеты, а в духов полетели один за другим два огненных шара.
Меня же, стоило добежать до ближайшего распахнутого окна в четыре руки втащили в дом и тут же сунули в руки зелье Бодрости.
— Герман и фон Корос? — выдавил из себя я, чувствуя, как на меня наваливается сильнейший эмоциональный и физический откат.
— Прибыли полчаса назад.
— Полчаса?!
По моим субъективным ощущениям весь мой забег занял минут пять.
— А рассвет скоро?
— Часа два, — воин со шрамом, тянущимся через глаз, сунул мне в руки флягу, — вот, горяченького хлебни!
Я машинально взял, сделал глоток душистого травяного отвара и благодарно кивнул.
— Спасибо.
— Это тебе спасибо, медицина, — усмехнулся воин и показал на свой шрам. — За глаз.
— И за руку, — усмехнулся арбалетчик, выцеливающий кого-то из окна. — С пальцами оно сподручней стрелять-то!
— И за ногу, её отдельно в сапоге принесли, а ты её пришил…
— И за брюхо! Я когда кишки обратно вталкивал, думал все, добегался. А ты их так ровно уложил, что парни говорят я постройнел, ха-ха!
Я сидел на каком-то табурете, слушал грубоватую и местами неуклюжую речь воинов и глупо кивал в ответ. Кивал и надеялся, что в темноте не видно, как по щекам текут предательские слезы.