Наваждение

Операция прошла успешно, мальчик стабилен, его жизни ничего не угрожает. Она спасла ребёнка, отдав ему часть себя, при этом ничуть не сомневаясь. Её родители не знали, это одно из условий, что она выдвинула перед операцией.

– Чёрт.

Услышав её голос, Антон вскочил с кресла, быстро приблизившись к кровати, взглянул ей в глаза.

– Как ты себя чувствуешь? Мальчик будет жить, благодаря тебе.

– Хорошо, дай кусочек льда, во рту пересохло, – Олеся с трудом выдавила из себя подобие улыбки.

– Сейчас, пришлю медсестру. Мне нужно проверить Никиту.

Ну вот, он опять уходит, и в глазах всё тот же холод, впрочем, как и в голосе. Олеся кивнула, и отвернулась в сторону окна. Неважно, что он там себе надумал, она спасла жизнь, это главное.

Антон покинул палату с тяжёлым сердцем. Его душу терзали сомнения, правильно ли он поступает с ней, и как решить эту сложную задачу. Эта девушка достойна уважения, и он даст ей шанс.

Не успел он пройти отойти от палаты несколько шагов, услышал истошный женский вопль. Затем громкие мужские ругательства.

– Что здесь происходит?! – заорал Антон, выбежав в холл приёмной.

Перед ним стояла женщина, та самая, которую он ненавидел всем своим сердцем. Рядом с ней по всей видимости отец Олеси, сходство было поразительным.

…– Слава Богу, она не унаследовала гены своей матери.

Пронеслось у него в голове.

– Где моя дочь? – завопил мужчина, уставившись на Антона.

– Ваша дочь в палате, отходит от наркоза, – процедил Антон сквозь зубы. – Сейчас шесть утра, пациенты ещё спят, держите себя в руках.

– Боже мой, – завопила мать Олеси, – Не успела моя девочка поступить в вашу больницу, как вы тут же использовали её!

Антон устало выдохнул, ночь выдалась трудной, так нет же, он вынужден выслушивать нелепые обвинения в свой адрес.

– Кто вам вообще сказал? Она это предвидела, и просила не сообщать.

– Не ваше дело! У нас свои связи! – продолжала вопить мать Олеси.

– Значит так! – рявкнул Антон. – К ней вы не пойдёте! Будете ждать как все остальные. А пока если хотите, сидите в приёмном. Дайте девочке прийти в себя! И кстати, она сама так решила. На заметку.

Антон направился в ординаторскую.

Эта сука имела наглость прийти в его больницу и устроить скандал. Она с превеликим удовольствием выплюнула в лицо его матери о своей связи с его отцом. Её муж слюнтяй и подкаблучник проглотил данный факт, и продолжал пресмыкаться, делая вид, что ничего не произошло. Моральные уроды, они даже не потрудились отговорить Олесю проходить интернатуру в его больнице! Девчонка узнает, с ума сойдёт.

Переступив порог ординаторской, скинул халат и упал на диван. Вторые сутки на ногах давали о себе знать, от усталости глаза непроизвольно закрывались…

Кто-то касался губами его живота, оттягивая вниз штаны. Выдохнув, Антон запустил пальцы в волосы, немного потянув. Его член налился свинцом, влажный язычок заскользил по припухшей головке…

– Только ты можешь так делать, – прошептал Антон, издав мучительный стон.

– Тише, – проворковала Вика, – Я люблю твой член.

Затем она поглотила насколько было возможно член, и стала неистово ласкать.

Антон с трудом сдерживался, поскольку оральные ласки всегда сводили его с ума. Вика знала его слабость, и виртуозно управлялась с членом.

– Я сейчас кончу, – простонал Антон, вцепившись ей в волосы.

– Он прекрасен, – прошептала Вика, заскользив по члену языком, – Толстый, длинный, просто монстр.

Затем она добралась до мошонки, слегка коснувшись её губами, нежно провела пальцами.

– Соси… – провыл Антон, чувствуя приближение пика.

Вика быстро обхватила член губами, жадно впившись в него.

– Блять…

Антон издав рычание, мощно запульсировал изливая ей в рот своё семя. Огромный член с трудом умещался в её маленьком ротике, и она посасывала головку упиваясь его влагой. Сотни фейверков взорвали мозг, тело растворилось в экстазе, и это продолжалось бесконечно, доставляя ему невероятное наслаждение. Он видел её лицо, скользил пальцами по телу, осторожно раздвину ноги, прикоснулся губами к холмику, ощутил вкус и аромат её нежной плоти.

– Нет, – встряхнув головой произнёс Антон, затем отстранив т себя Вику, резко присел.

– Да что с тобой? – капризно произнесла Вика, положив ему руки на плечи, – Раньше тебе одного раза было мало, и мы продолжали.

– Мы закончили. Я тебя не звал, – резко ответил Антон, отгоняя из мыслей образ Олеси. – Уйди.

– Ладно, как скажешь.

Вика покинула ординаторскую, проклиная себя за слабость.

– Чёрт, – пробормотал Антон, протерев пальцами глаза, – Что за ерунда…

Эта девушка явно засела в его голове. Бросив взгляд на стол, увидел папку с её личным делом, он взял её перед операцией, приложив к ней анализы. Поднявшись, подошёл к столу, открыв её, начал листать.

«– Сексуальных связей не имела…

– Что? – не поверив глазам, опять пробежался глазами по тексту. – Не понял? Она что девочка?

Это открытие обескуражило его. Неужели он взрослый мужик, станет мучить девочку! Кто он в таком случае? Нет, он не опустится до подобного безрассудства. Решено! Она остаётся.

Глава 3

Олеся сидела в своей спальне родительского загородного дома. Утро выдалось пасмурным, словно отражая её душевное состояние. Выскользнув из кровати, подошла к окну, распахнув, втянула носом запах летнего сада.

Три дня назад её выписали из больницы, точнее родители настояли, и Олеся не желая устраивать очередной скандал, покорно поехала домой. Жить с ними становилось невыносимо с каждым днём. Мать диктатор, отец слюнтяй, и все в доме обязаны следовать установленным правилам великой Валентины Сергеевне. Никто не имел права ей перечить, и упаси Господь критиковать. Единственный человек кто мог ей противостоять, Олеся.

Девушка прошла в ванную, взяв зубную щётку, внимательно посмотрела на своё отражение в зеркале.

Кто так распорядился? Почему природа жестоко подшутила над её внешностью? Эти глаза… Они будто каждый жили своей жизнью, в одном горел свет, в другом полыхал огонь. А эти пухлые губы! Она просила отца уменьшить их размеры, но он наотрез отказался выполнять её просьбу. Оскалившись, коснулась щёткой белоснежных зубов, и принялась их чистить.

– Милая.

Раздался голос хозяйки дома.

Олеся поёжилась, сполоснув рот, вышла к матери.

– Что мама?

– Завтрак в столовой, мы с отцом ждём тебя.