Навечно связанные

Она разогрелась на пианино, сыграв гаммы, концентрируясь с каждым движением рук, наслаждаясь ростом и падением приливов нот. Надеясь, что сможет найти пианино, она попросила своего учителя по музыки подобрать ей что-нибудь, над чем она могла бы поработать летом. Она начала с Шопена, наслаждаясь ощущением гладких клавиш под своими пальцами, счастливо сосредоточена в стремлении научиться первому движению фортепианного концерта.

Через час, она потянулась и встала. Прогуливаясь вокруг маленькой церкви, Айви разрабатывала затекшие плечи. Солнце изменило свое положение, и красные и золотые блики в окнах горели, словно тлеющие угольки в растущем сумраке церкви. Айви снова села и заиграла попурри из любимых песен Филипа. Для нее было очень сложно оставить своего младшего брата на лето. Она начала играть песню, которая являлась чем-то особенным для нее и Филиппа "Туда, где ты". Филипп был уверен, что она была написана о Тристане. Первый раз, когда Айви услышала голос молодого Филипа, который подпевал Джошу Гробэну, она заплакала.

Был ли Тристан, как поется в песне, просто "дыханием"? Мог ли он как-нибудь наблюдать за ней?

Айви всегда молилась ангелам, но эти ангелы не были людьми, которых она на самом деле знала и любила. Она окинула взглядом витражи. Католики молились святым, также как и ангелам, а святые были обыкновенными людьми. Когда она звала Тристана во сне, молилась ли она ему? Или она просто скучала по нему?

Летом прошлого года, когда Тристан вернулся в виде ангела, он услышал Айви. И Айви, как только она начала верить, снова услышал его, когда он скользнул внутрь ее головы. Но как только она была в безопасности от Грегори, Тристан оставил ее. Он сказал ей, что хотел бы быть с ней навсегда, но он не мог остаться с ней. С этого времени, она не могла больше видеть его свечение или слышать его голос в своей голове. Мог ли он до сих пор слышать ее? Знал ли он вообще о ее существовании?

– Если ты меня слышишь, Тристан, это для тебя.- Она начала играть "Лунную Сонату" Бетховена, мелодию, которую она играла для него, когда они впервые были вместе. После окончания, она сидела неподвижно в течение нескольких минут, слезы текли по ее лицу.

– Я здесь, Айви.

Она обернулась.- Уилл!

Он сидел на последней скамье церкви. Она не слышала, как он вошел. В глубоких сумерках здания, Айви не видела его лица. Он медленно встал и подошел к ней. Она быстро вытерла слезы.

Добравшись до Айви, он взглянул на нее сверху вниз с такой грустью в глазах, что ей захотелось отвести взгляд. Он нежно коснулся ее щеки ладонью.- Это та песня, которую ты играли на фестивале искусств,- тихо произнес он.- Это была песня Тристана.

– Да.

– Мне жаль, что тебе до сих пор больно.

Она молча кивнула, боясь, что если заговорит, ее голос будет дрожать.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?- Спросил он, его голос надломился от волнения.- Остался? Ушел? Если это поможет, я могу подождать снаружи церкви, пока ты не будешь готова.

– Останься. Останься, Уилл. Я готова идти. Пойдем со мной, мне нужно вернуть ключ пастору, а потом прогуляемся.

Уилл остался рядом с Айви, идя рядом с ней к машине, но не взял ее за руку так, как он обычно это делал, даже не коснулся её.

Он молча заехал на стоянку в Чатем Лайт.

Она хотела сказать ему, что это все из-за годовщины. Что прошел всего лишь год, и это разжигает воспоминания. Все будет хорошо. Но она не могла этого сказать, потому что не была уверена, было ли это правдой.

Небо над океаном стало темно-синим, первые звезды появлялись на востоке. В западной части неба, последний оранжевый всплеск быстро исчезал, оставляя длинный горизонт пляжа, который простирался к югу от маяка, который сейчас был окрашен лиловым. Они шли на пляж поближе к воде, неся свои сандалии.

– Нам пришло электронное письмо от Филиппа,- наконец сказал Уилл,- Ты, Бет, и я. Он хочет, чтобы мы заглянули к нему в блог.

– Его блог!- Ответила Айви.- "Эй! Попрошу уважения, пожалуйста!" - пишет он, да я прочитала его... он сделал проницательный комментарий, пока находился в летнем лагере. Я просто надеюсь, что важатый, которого он назвал " Лапой Тарантула" не узнает об этом.- Айви рассмеялась.- Я предполагаю, что его важатый слегка "лохмат".

– И очень посредственен, по крайней мере, по отношению к десятилетним ребятам. Он считает мальчиков своими приятелями. Приятель Филипа набросился на него.

– Ого!

– И это было после того, как другие дети поспорили с приятелем, что он не сможет съесть четыре хот-дога за четыре минуты.

– Понимаю. Предполагаю, что в летнем лагере мальчики узнают, что значит быть братьями и состоять в братстве.

Уилл улыбнулся ей, и она вложила свою руку в его.
– Отряд Филипа называется "Барсуки". Из "барсуков" он лучший подающий и нападающий.

– Конечно, он лучший. Он мой брат.

Уилл засмеялся.- Он любит греблю. Я не могу дождаться, когда он приедет на каникулы - хочу взять его на каякинг в залив Плезант-Бэй.

Айви повернулась, чтобы посмотреть на Уилла. Его темные волосы растрепались на ветру. У него были самые длинные ресницы, которые обрамляли чувственные карие глаза.

– Если я правильно помню,- сказала она,- ты обещал ему, что вы двое нарядитесь пиратами.

– Да, ну, может быть он забудет об этой части.

Айви покачала головой, усмехаясь.

– Филип никогда не забудет об этом обещании. Я надеюсь, что вы вдвоем не затерроризируете девушек, пока они будут загорать на пляже. Уилл засмеялся и обнял её за плечи.

Они продолжили идти, говоря о Филиппе, а затем завели разговор о необычных гостях, которые приезжали на выходные.

– Постояльцы, остановившиеся в комнате "Морская звезда,- начал Уилл, имея ввиду ванную, оформленную гребешками и морскими звездами,- это женщина его жена или мать?

– Единственное, в чем я уверена, так это в том, что она не была его молодой любовницей.

– Возможно, он ее молодой любовник,- предположил Уилл.

Айви громко рассмеялся.- Беренс собирается пополнить свой блокнот новыми персонажами.

Они нашли легкий ритм, с которым в течение почти восьми месяцев, ходили и одновременно разговаривали.

Прогуливаясь обратно к машине Уилла, Айви посмотрела на маяк, его двойной прожектор поворачивался к звездному небу.

– Как красиво,- произнесла она.

– Как и ты,- мягко ответил Уилл, притягивая ее к себе.

Ее руки обвились вокруг него. Он склонил голову. Она могла бы узнать поцелуй Уилла с завязанными глазами - он был нежный, любящий, молящий, отдающий. Она знала об изгибе на его верхней губе, о месте между его шеей и плечом, куда она часто склоняла голову; о пространстве между лопатками, к которому она любила прикасаться; и ей нравилось, как её рука подходит к его руке. Айви знала и любила эти вещи, так же, как она любила поцелуи Уилла.