Навеки твоя Эмбер. Том 2

Быстро, импульсивно она поцеловала Катарину в щеку, повернулась и выбежала из комнаты. Королева смотрела ей вслед. Она улыбнулась, провела рукой по щеке, из глаз потекли слезы.

Три дня спустя Фрэнсис уехала из Уайтхолла. Она тайно бежала с герцогом Ричмондом.

Глава сорок восьмая

В один из холодных и дождливых февральских вечеров за столом астролога доктора Хейдона сидел Букингем. В целях конспирации он надел черный парик и усы перекрасил тоже в черный цвет, который весьма контрастировал с его светлыми бровями. Герцог внимательно следил за лицом Хейдона, пока тот изучал свои карты звезд и Луны, испещренные линиями и геометрическими фигурами. Комната освещалась лишь коптившими сальными свечами, издававшими запах горячего жира. Ветер выдувал дым из камина, поэтому у присутствовавших щипало глаза и першило в горле.

– Черт бы побрал эту проклятую погоду! – пробормотал герцог сердито и закашлялся, прикрыв нос и рот полой длинного черного плаща. Доктор Хейдон медленно поднял свое сухощавое лицо, оторвавшись от звездных карт. Букингем напряженно взглянул на него:

– Ну что вы увидели? Что ждет меня?

– О, я не осмеливаюсь говорить об этом, ваша милость.

– Как так? За что же я плачу деньги? Выкладывайте!

С видом человека, подчиняющегося чужой воле вопреки собственному суждению, Хейдон уступил настояниям герцога:

– Если ваша милость требует, я скажу, что увидел: он умрет совершенно неожиданно в пятнадцатый день января через два года… – Хейдон сделал драматическую паузу, наклонился вперед и следующие слова произнес шепотом, глядя герцогу в глаза: – А затем, по требованию народа, ваша милость займет английский трон на долгое и славное царствование. Дом Вильерсов предназначен самой судьбой стать величайшим королевским домом в истории нации!

Букингем уставился на него, совершенно ошеломленный этим сообщением.

– Силы небесные! Это же невероятно… и все же… Что еще вы увидели? – требовательно спросил он, охваченный жаждой узнать все сразу.

Ему казалось, что он стоял на краю неведомой земли и мог оттуда видеть грядущее сквозь время и расстояние. Король Карл презрительно относился к предсказаниям. Он говорил, что если бы и было возможно заглянуть в свое будущее, то это дело весьма тревожное – знать заранее свою судьбу, будь она хорошей или плохой. Есть другие, более мудрые люди, которые знают, как повернуть колесо Фортуны себе на пользу.

– А как он… – Вильерс остановился, боясь сказать лишнее и выдать себя. – Что же будет причиной столь великой трагедии? – поправился он.

Хейдон еще раз взглянул на свои карты, как бы желая удостовериться в правильности выводов, и ответил шепотом:

– К сожалению… звезды говорят, что его величество умрет от яда… тайного отравления.

– От яда!

Герцог откинулся в кресле и стал смотреть на пламя в камине. Он глубоко задумался, подняв брови и барабаня пальцами по столешнице. Значит, Карл Стюарт умрет от яда, который ему тайно подсыплют, а он, Джордж Вильерс, по требованию народа будет возведен на трон Англии. Чем больше Букингем обдумывал сказанное, тем менее невероятным казалось ему предсказание.

Его вывел из задумчивости резкий и неожиданный стук в дверь.

– В чем дело? Вы ожидали еще кого-то?

– Я совсем забыл, ваша милость, – прошептал Хейдон. – Миледи Каслмейн, я назначил ей встречу на этот час.

– Барбара? Она бывала здесь раньше?

– Только дважды, ваша милость. В последний раз – три года назад.

Стук в дверь повторился, громкий и настойчивый, и на этот раз казалось, что гость гневается.

Букингем быстро поднялся и подошел к двери в соседнюю комнату.

– Я подожду здесь, пока она не уйдет. Избавьтесь от нее поскорее и, если дорожите своим носом, не говорите, что я здесь.

Хейдон кивнул и быстро убрал со стола многочисленные бумаги и звездные карты, предвещавшие Карлу II печальное будущее. Когда герцог исчез за дверью, Хейдон отворил входную дверь. Барбара влетела в комнату, как порыв ветра. Ее лицо полностью закрывала черная бархатная маска, а поверх ее рыжих волос был надет светлый серебристый парик.

– Черт вас подери! Почему вы так долго не открывали? Девицу у себя прячете?

Она бросила на кресло муфту из черного бобра, отвязала капюшон, скинула плащ. Потом подошла к камину погреться, отпихнув ногой спавшую дворняжку. Собака бросила на Барбару обиженный и презрительный взгляд.

– Господи, – воскликнула она, потирая руки и поеживаясь, – какой сегодня холодный вечер! Да еще морозный ветер задул!

– Позвольте предложить вам стакан эля, ваша светлость?

– Да, обязательно.

Хейдон подошел к столику и налил стакан, приговаривая:

– Сожалею, что не могу предложить вам что-нибудь более изысканное – кларет или шампанское, но, к моему великому несчастью, большинство моих клиентов по уши в долгах. – Он пожал плечами. – Говорят, это неизбежно, когда служишь богатым людям.

– Снова затянули старую песню, да? – Она взяла у Хэйдона стакан и стала жадно пить, ощущая, как эль согревает внутренности. – У меня чрезвычайно неотложное дело, в котором вы должны мне помочь. И очень важно, чтобы вы не ошиблись!

– Разве мое последнее предсказание было неверным, ваша светлость?

Хейдон чуть наклонился вперед, сложил руки перед собой – вся его фигура выражала подобострастие, а в голосе звучала надежда на похвалу.

Барбара бросила на него нетерпеливый взгляд поверх стакана. Тогда ее врагом была королева. Теперь же, сама не сознавая этого, она стала ее ближайшей союзницей. Барбара Пальмер отнюдь не желала, чтобы какая-то другая, возможно, более красивая и решительная, женщина вышла замуж, за Карла Стюарта, – ведь если с Катариной что-нибудь случится, то ее, Барбары, дни в Уайтхолле будут сочтены. Она знала это.

– Не беспокойтесь и не вспоминайте. Незачем вам так много помнить, – резко предупредила его Барбара. – Для вашего ремесла это небезопасно. Как я понимаю, вы давали советы моему кузену.

– Вашему кузену, мадам? – Хейдон изобразил недоумение.

– Не валяйте дурака! Вы знаете, о ком я говорю! О Букингеме, конечно!

Хейдон развел руками:

– Но, мадам… уверяю вас, вас неправильно информировали. Его милость был столь любезен, что освободил меня из тюрьмы Ньюгейт, куда меня посадили за долги. А долги появились из-за нежелания моих патронов оплачивать свои расходы. Но после этого его милость не оказывал мне чести своим визитом.

– Чепуха! – Барбара допила эль и поставила стакан на заваленную безделушками каминную полку. – Да Букингем даже собаке не кинет кости без того, чтобы не получить что-то взамен. Я хочу, чтобы вы знали о том, что мне известно: он приходит сюда, и вам незачем сообщать ему о моих визитах к вам. У меня столько же улик против него, сколько у него может быть против меня.

Хейдон, помня, что джентльмен, о котором идет речь, подслушивает под дверью соседней комнаты, решил не сдаваться.

– Я протестую, мадам… Над вашей светлостью кто-то подшутил, клянусь. С того времени я и в глаза не видел его милости.