Навеки

Розалин уже готова была отказаться от задуманного, но вовремя взяла себя в руки. Торн подошел к двери. Что же делать? Надо во что бы то ни стало задержать его. Внезапно появиться перед ним, встать на пути? Розалин решила так и сделать в надежде, что ей не придется удерживать его слишком долго.

Эта мысль придала ей храбрости, и она решительно и громко произнесла:

— Простите, сэр, вы не могли бы мне помочь?

Он быстро оглянулся вокруг, но, никого не увидев, сделал еще один шаг к двери таверны. Розалин быстро вышла из тени на освещенное факелом пространство.

Яркое желтое платье сразу привлекло его внимание, и он остановился как вкопанный.

Розалин снова почувствовала, как внутри ее все замирает от волнения — она ведь так и не придумала, что ему скажет. В ее времени это было бы несложно — попросить объяснить, как добраться куда-нибудь, и потом 282 разыгрывать перед добрым самаритянином полнейшую идиотку, заставляя его по несколько раз повторять одно и то же. Но ведь в средние века молодые леди не имели привычки слоняться по городу в столь поздний час — они и днем-то редко выходили на улицу без провожатых. Поэтому эту идею пришлось сразу отбросить. Тем более что она уже на своем опыте убедилась в опасности такого предприятия.

Голубые глаза викинга лениво прошлись по ней сверху вниз — в ее время такой взгляд мог быть расценен как оскорбление, однако, по всей видимости, средневековые мужчины считали такое обращение в порядке вещей. Он вел себя точно так же, как и настоящий Торн при первой их встрече. Но это был не ее Торн — нужно все время об этом помнить. Этот человек ее не знает, видит первый раз в жизни — его пристальное и откровенное внимание вогнало ее в краску. К счастью, в неверном свете факела этого не было заметно.

Когда он наконец встретился с ней взглядом, то задал ей совершенно неожиданный вопрос:

— Где ваша свита, леди?

Она облегченно вздохнула: он сам нашел объяснение ее появлению в этом месте в такое позднее время. Ей, правда, следовало не глазеть на него в замешательстве, а самой что-нибудь придумать в свое оправдание.

— Я ее потеряла, — промолвила она, стараясь, чтобы голос ее звучал по возможности более испуганно.

— Потеряли?

— Да, потеряла сопровождавших меня рыцарей. Я несколько часов бродила по округе и искала их, но я боюсь уходить далеко — я здесь ничего и никого не знаю, да и место это мне кажется… не совсем безопасным.

— Куда вы направлялись?

— Я должна была быть у герцога. Он коротко кивнул. Это движение было ей так знакомо, что она с трудом спрятала улыбку.

— Должно быть, в таверне есть люди герцога Вильгельма. Я приведу их к вам, и они доставят вас, куда вам будет угодно.

— О нет; прошу вас, не делайте этого! — поспешно воскликнула она, лихорадочно стараясь придумать какое-нибудь оправдание своей неожиданной просьбе. Но ничего путного на ум ей не пришло, и она в отчаянии выпалила:

— Солдаты герцога — известные сплетники, а я не хочу, чтобы стало известно, что я потеряла свиту и скиталась в порту одна, без охраны. Моя репутация погибнет навеки. Сейчас обо всем, что случилось, знаете только вы и люди из моего сопровождения, но им будет стыдно рассказать о том, что они умудрились потерять меня.

Похоже, это объяснение его удовлетворило, но он по-прежнему не был расположен Помогать ей.

— У меня сейчас нет времени и вообще…

— У вас какое-то неотложное дело?

— Нет, но…

— А значит, вы спешите к вашим… развлечениям.

284 Я прекрасно понимаю вас. Торн, но поверьте, только крайняя необходимость заставила меня обратиться к вам за помощью. И герцог не оставит вас своей мило… Он перебил ее, мгновенно нахмурившись:

— Откуда вы знаете меня, леди?

Розалин мысленно охнула. Какая непростительная оплошность! Но ей так знакома была эта игра в вопросы и уклончивые ответы, что она на мгновение забыла, с каким из Торнов имеет дело. Не в силах найти приемлемое объяснение своим словам, она вынуждена была снова придумывать на ходу, пуская в ход загадочные намеки, которые, как она надеялась, помогут ей задержать его еще на некоторое время.

— Мне многое про вас известно, — кокетливо произнесла она.

— Как так? — удивленно спросил он. — Мне кажется, мы раньше не встречались — вы не из тех, кого я мог бы забыть.

Это замечание, прозвучавшее как комплимент, подействовало на нее самым неожиданным образом — она почти забыла, что перед ней не ее Торн. Она откровенно уставилась на него, взгляд ее был прикован к его губам. Он снова был вынужден прервать затянувшееся молчание.

— Так откуда же вы знаете меня, леди? Розалин вскинула на него глаза и прерывисто вздохнула. Вот если бы тот Торн не поцеловал ее перед уходом, не зажег в ней пожар страсти и… и вот теперь перед ней стоит его двойник — то же лицо, то же сильное тело, закаленное в боях, те же губы, которые знали каждую частичку ее тела… Хорошо еще, что она сразу не кинулась ему на шею.

— Ну про вас всякое рассказывают, — сказала она несколько ворчливым тоном, тщетно пытаясь приструнить разыгравшиеся чувства.

Ее тон заставил его вопросительно приподнять бровь и усмехнуться. Он, без сомнения, догадался, что она имела в виду — уж, верно, не его подвиги в сражениях.

Продолжая ухмыляться, он снова кивнул головой и заметил:

— Если вы выберете меня в свои провожатые, я не смогу гарантировать вам безопасность. Розалин недоверчиво хмыкнула:

— Вот уж никогда бы не поверила. Посмотрите на себя — да вы справитесь с любым…

— Я не смогу защитить вас от себя самого, миледи. Розалин растерянно захлопала ресницами:

— Я не понимаю вас.

Он не стал тратить времени на объяснения, а просто прижал ее к деревянной стене таверны, крепко обвил руками талию и приблизил к ней свое лицо — видимо, желая доказать, как опасно находиться с ним рядом.

Он целовался совсем как ее Торн — да и как могло быть иначе? Но теперь ей было значительно сложнее сохранять спокойствие: губы совершали столь знакомый ей путь по ее губам. Он прильнул к ней всем телом, словно для того, чтобы она могла познакомиться с ним поближе — как будто она раньше его не знала!

Ее же предупреждали не связываться с этим Торном. И почему она не послушалась? А теперь она скоро уже не в силах будет остановить его — да и сама этого не захочет.

Розалин напрасно напрягала слух, пытаясь уловить оклик настоящего Торна, но слышала только свое учащенное дыхание. Очевидно, ее Торн никак не может выпроводить сэра Джона, а потому ей придется задерживать здесь его двойника. Правда, она не собиралась переходить границу, которую этот Торн готов был перескочить в одно мгновение.