Навигатор счастья

– И все равно мы не станем выполнять ваши приказы и участвовать в вашей игре, – категорично заявил Волков. – Всё, что вы можете сделать, – превратить нас в бездумных марионеток. Ни один из нас не будет подыгрывать вам добровольно.

– Ты так уверен?

Простой вопрос, но от него становилось жутко.

Это воздействие с помощью сомнения, о котором только что говорилось, или нечто большее?..

17. Вне правил

Алиса долго искала и наконец с торжеством нащупала брешь.

Отлично. Теперь можно скользнуть в мир снов, уходя от внимания кукловода. Она не успела ничего сказать Олегу, но надеялась, что он догадается и сможет поддержать ее обмякшее тело так, чтобы не особенно привлекать внимание.

Кукловод сказал, что инициаты для него мелковаты. Следовательно, он не один из них. А как же быть с теми доказательствами, которые находил Олег? Разве он не видел скачанный с диска лозунг инициатов? Разве не проходил под именем Мельникова в систему академии, где хранились сведения о некоторых игроках?.. Очень странно… Олег нахмурился, вспоминая, что при проходе на сервер академии вляпался во что-то вроде мазута. Алиса рассказывала, что из такой субстанции и состоят Темные миры. Выходит, доказательства были фальсифицированы. Кто-то скомпрометировал инициатов в глазах ребят. Зачем? А хотя бы затем, чтобы они не обратились к тому же профессору Мельникову. Умно. Волков с трудом удержал стон. Сколько же ошибок удалось совершить за такое короткое время! Они попались на приманку, словно глупые утки, не видящие дальше своего носа и жадно хватающие дарованные им небом куски хлеба. Уток не интересует, кто кидает хлеб. Главное – набить брюхо. Так же поступали и они. Недостаточно усердно искали, верили первому же сфабрикованному доказательству. Так что проигрыш вполне закономерен и, если честно, заслужен. Но и это не повод сдаваться. Если уж сделал глупость – признай ее и постарайся исправить. Лучше поздно, чем никогда.

Девушка шагнула в пространство, открывая дверь в один из коридоров и… вдруг оказалась в уже знакомом черно-смоляном мире. Подошвы кроссовок тут же прилипли. Алиса попыталась вырваться, но не смогла – земля держала крепко.

– Ну вот ты и вернулась, – послышался позади нее голос. Не мужской и не женский, не старый и не молодой. Странный, будто тоже вымазанный в липкой смоле, безличный, страшный.

Оглянуться не было сил. Алиса застыла, чувствуя, как струной, до боли, натянулся позвоночник.

Само пребывание в Темных пространствах будто лишало возможности к сопротивлению, а смоляная земля поглощала без остатка не только малейший солнечный отсвет, но даже смутную тень надежды.

Здесь не было ни надежды, ни любви. Ничего не было. Только тяжелая пустота и давящее отчаяние.

– Не бойся, – продолжал голос. – Ты мне нужна. Даже не представляешь, как ты мне нужна.

– Отпусти моих друзей! – на пределе сил проговорила Алиса.

– Я их не запирал, – сообщил голос безразлично. – Это сделал один из вас. Вы, люди, все делаете сами. Самая большая подлость, предательство, равнодушие – только ваши заслуги.

– Это не так, – прошептала девушка.

Она понимала бесполезность спора, и все же ей казалось важным говорить хоть что-то. Пытаясь возражать, она еще боролась, создавала вокруг себя защитные стены, как учила их Ника.

– Это так, – отозвался стоявший за спиной собеседник. – Вы стыдливо прикрываете свою истинную натуру, стараетесь показаться лучше, а зря. Главное в вас – стремление любой ценой сохранить свою жалкую жизнь. Зависть и жадность, самолюбие и похоть – вот что доминирует в вашей натуре.

– Но есть любовь и сострадание, – возразила Алиса.

– Любовь? О нет. Эгоистичное желание, чтобы тебе принадлежал другой человек. Стремление удерживать его рядом, приспосабливать под себя и перерабатывать, как перерабатывает удав заглоченную добычу. Сострадание? Эгоизм и конформизм, стремление уберечь свой душевный покой и показаться лучше себе и окружающим. Все высокие слова только прикрытие. Вспомни, Алиса, ты ведь видела истинное чудовище. Ты ведь его узнала. К чему же лицемерие?

Девушка зажмурилась. Вот почему она боится оглянуться. Что, если за ее спиной снова всего лишь зеркало?

– Ты вспомнила, – в голосе послышалось что-то вроде насмешки. – Видишь, вовсе не обязательно прятаться. Почему бы тебе, наконец, не признать то, что ты пыталась скрыть даже от себя?

– Я чудовище, – едва слышно пробормотала Алиса.

Она стеснялась своего положения в школе, и она добилась популярности, приобрела возможности, которые возвышали ее над другими, словно бы делали ее лучше, превращали в сверхчеловека. Ей хотелось получить Олега, и она его получила. А перед этим добилась Криша – только для того, чтобы после выбросить его, как надоевшую игрушку. А как она относилась к Юле? Разве не радовалась тому, что Олег выбрал не ее? Разве где-то в самой глубине души ей не было приятно, что та остается третьей в их компании, что она, Алиса, важнее?..

Если бы Алиса Панова могла пошевелиться, она упала бы на колени, вцепилась руками в волосы и громко зарыдала.

Прав был отец, сбежавший из семьи: его дочь – настоящее чудовище.

* * *

– Спасибо, что пришел, мой мальчик.

Я вздрогнул. Только что я находился в запертой комнате, рядом с Юлей, слушая плоские шутки самозваного клоуна – и вот все это исчезло. Теперь я сижу за рулем гоночного автомобиля, на бешеной скорости мчащегося по автотрассе.

Голос слышится с заднего сиденья, однако в зеркале я никого не вижу. Хочется оглянуться, но я слишком боюсь. Нет, даже не того, что выпущу из вида дорогу, а того, что позади меня никого не окажется.

– Ты многому научился, ты очень способный. Но сможешь еще больше. Скажи, ведь тебе всегда было тесно в так называемом реальном мире?

Я кивнул. Машина летела по изгибающейся петлей дороге, я чувствовал действие центробежной силы, и это, если честно, было здорово.

– А кто вообще сказал тебе, что тот мир, который ты видел ежедневно, реален? Разве ты не знаешь, что мы сами выбираем свою реальность. Каждый по своим возможностям. И твои возможности гораздо шире, чем у большинства.

Он говорил тепло и ласково, как отец. Не мой реальный отец, а тот, которого я воображал себе так часто – который слушал и понимал меня, напускал на себя суровый и безразличный вид, но на самом деле ужасно гордился мною.

– У тебя будет не один мир, а множество миров. Ты сможешь управлять ими и изменять их. Я же говорю, что ты очень способный мальчик. Я сделаю тебя своим помощником. Знаешь, ни на кого нельзя положиться, но тебе я верю. Ты честный, добрый и смелый. Это самое главное. Хочешь заняться по-настоящему важным и серьезным делом?

И тут я понял, что едва не совершил глупость. Я пришел в надежде уничтожить игру. Но что же будет после этого? Все те же серые будни, что и раньше. Новые друзья по завершении дела потеряют ко мне всякий интерес – да и какие они друзья? Я для них скорее инструмент. Юля Красицкая даже не взглянет в мою сторону. Они в академии такие все крутые, с суперспособностями, а я обычный, совершенно обычный.

Но что мне сейчас предлагают? Может быть, очередную иллюзию?

Ну и пусть. Уж лучше я выберу прекрасный иллюзорный мир, чем побитым вернусь в свое болото. Нужна ли мне та реальность, где самое прекрасное и волнующее происходит в книгах, а люди тратят бесценное время на работу, метро, жадное поглощение жратвы и поспешный секс в перерывах. Нужна ли мне такая реальность?