Навсегда их

Нет.

Никогда.

Мэг уставилась на бокал вина. Упасть в постель — снова в постель — с Тео и Галеном было ошибкой. Но так хотелось. Их нити уже опутали её и перевернули с ног на голову всё, что она воспринимала как истину. Может, они и испытывали дискомфорт от того, что она расплачивалась за последствия их взаимного удовольствия, но она не стала бы что-то менять.

А вы бы стали?

Нечестно.

Но с другой стороны, жизнь вообще несправедлива. Она знала это чересчур хорошо.

Мэг была здесь. Они были здесь. Опасность таилась в тенях вокруг них и не проявляла никаких признаков того, что скоро рассеется. Она отказалась от их предложения поселить её где-нибудь, пока всё это не закончится, отказалась сидеть сложа руки, пока важные вещи в её жизни решаются без её присутствия.

Что ещё она может потерять, если снова включит в эту смесь секс?

Больше, чем ты можешь себе представить.

— Мэг?

Она моргнула и поняла, что разговор продолжался без неё. Ужин давно закончился, тарелки были убраны, и осталось только вино. Мэг подняла свой бокал, чтобы скрыть смущение, отчаянно надеясь, что они подумают, будто её румянец вызван тем, что она не видит их всех голыми вместе.

— Извини, я думала совсем о другом.

Тео развалился в кресле по другую сторону стола, лёгкая улыбка тронула уголки его губ.

— С тех пор как мы сели за стол, ты постоянно отвлекаешься. О чем ты думаешь?

Придурок, ты точно знаешь, что у меня на уме. Это так называемое наказание. Она сделала глоток вина.

— А должно что-то быть?

— Перебираешь все возможные варианты наказания, которые Тео мог бы состряпать в своём необъятном мозгу, — Гален пристально смотрел на неё своими темными глазами, заставляя её отрицать это.

Разговоры с ним напоминали игру кошки с мышкой. Даже когда Мэг знала, что должна отступить или свернуть, то не могла удержаться, чтобы не попасться на наживку.

— Я уже взрослая женщина. Я не буду наказана только за то, что случайно подслушала часть вашего разговора.

— Хм-м-м, — Тео смотрел на бокал так, словно в нём хранились все тайны Вселенной. — Это всего лишь игра, принцесса. Мы оба знаем, как ты любишь играть, как это тебя возбуждает. — Опять эта улыбка, та самая, которая обещала исполнить все её самые тёмные, самые грязные фантазии. И, чёрт возьми, Мэг знала, на что он способен. Тео отодвинул свой стул назад. — Но никогда не говори, что мы тебя принуждали, — он допил вино и взглянул на Галена. Ожидая знак, он поднялся и последовал за Тео к двери.

Мэг уставилась на них.

— Что вы делаете?

Гален уже исчез в дверном проёме, но его тень почти полностью скрыла стену. Тео повернулся к ней лицом.

— Ты же знаешь, что у наказания две стороны. Если ты этого хочешь, то мы будем в последней спальне в конце коридора, — он сделал паузу; голубые глаза словно раздевали её, обнажая грехи. Тео пожал плечами: — Если ты этого не хочешь, то на этом всё и закончится.

— Закончится? — она сглотнула, в горле неожиданно стало сухо. Конечно же, он блефовал.

— Мы позаботимся о твоей безопасности, Мэг. Деньги твои без всяких условий. Вот это? — он сделал жест, чтобы охватить их обоих и Галена. — Это совсем другое дело. Если ты хочешь этого — нас — тогда ты должна принять этот вызов. Никакого принуждения. Никакого соблазна лишить тебя рассудка. Прими решение, все обдумав.

— Тео… — Мэг не знала, что сказать. Всё начиналось так легко, когда она не знала, кто такие Тео и Гален, а позже, узнав и разъярившись, решила, что это не имеет значения. Сейчас предстояло принять трудное решение, и лгать себе она не имела права. — Что если я передумаю?

Он даже не отвёл взгляда.

— Это твое решение. Я не требую, чтобы ты подписала пожизненный контракт, принцесса. Я бы не смог, даже если бы захотел. Моя жизнь не принадлежит мне.

Он принадлежал Талании.

Это должно было остановить ее, остудить пыл. Она не могла иметь Тео постоянно, и Мэг знала без тени сомнения, что без Тео и Гален ей не принадлежит. Мужчина предложил ей что-то временное, и если она не могла принять этого, то незачем подниматься в комнату.

— Подумай об этом. Прими решение, — он повернулся, не сказав больше ни слова, и ушел, Гален отстал от него лишь на полшага.

Мэг следовало бы вымыть бокалы и подняться в комнату, где они оставили её сумки. Не та, что в конце коридора, хотя её она достаточно хорошо запомнила по их стремительному бегству во время осмотра дома. Очевидная хозяйская спальня в особняке, полном люксов; гардеробная больше, чем вся её квартира, массивная ванна-джакузи и огроменный кафельный душ с не менее чем пятью душевыми насадками.

И кровать.

Эта кровать была такой большой, что могла уместить пять человек, и стояла на массивной кованой железной раме, каждый угол которой поднимался вверх по спирали, словно пытаясь поцеловать сводчатый потолок. Эта кровать была создана для траха.

Но наказание, от которого невозможно уклониться…

Однако это предупреждение никак не повлияло на ее желание. Мэг медленно пила вино, позволяя правде заполнить все внутри. Никакого решения ещё не было принято. Но её цель была определена в ту же секунду, когда она решила отправиться с Тео и Галеном. Признав это, она поняла, что все мосты сожжены. У неё больше ничего не осталось, только гордость, и она требовала проигнорировать предложение Тео и пойти спать в одиночестве. Лучше лежать в своей кровати и представлять все грязные вещи, которые они могли бы делать, чем подвергаться наказанию, как будто она была непослушным ребёнком.

Но было ли это действительно лучше?

Нет.

Прошлой весной она думала, что у неё будет только одна ночь с Галеном и Тео, и поэтому она впитывала каждую минуту с ними, как голодная женщина на пиру, который она за всю свою жизнь никогда больше не посетит. Они преследовали какую-то цель — ту, которая, они уверены, поможет вернуть Тео на трон, — и их приключение может закончиться через день, неделю, месяц. А может быть, оно растянется на следующие девять месяцев, пока часы будут отсчитывать время коронации Эдварда Фитцчарлза.

Так или иначе, неужели она действительно готова лишить их всех того, чего они хотят из-за её гордости?

Мэг допила вино. Потом вымыла все три бокала и поставила их на сушилку. Она поднялась наверх, вошла в свою комнату и приняла самый быстрый душ в своей жизни, даже не останавливаясь, чтобы насладиться мозаикой, выложенной плиткой на стенах душевой. После недолгих размышлений она натянула короткий шёлковый халат, висевший на двери сзади. Возможно, она желала их, но не собиралась появляться голой в качестве подношения.