Навсегда твоя роза

Нужно сделать все для его выздоровления… А потом она уйдет из жизни Майкла Рафферти навсегда.

— Это несправедливо, отец. Отели «Палас» принадлежат мне. Ты сказал об этом, когда мне исполнилось шесть лет.

— Тогда я не знал о существовании Диллона.

— Но я твой законный сын!

— Я не могу винить Диллона за его рождение. Если бы я знал раньше…

— Если бы ты знал, то не женился бы на моей матери, и я бы не родился. Ты предпочел бы это? Ответь. Так?

— Нет, нет, Майкл, я всегда гордился тобой, но и Диллоном тоже… Если бы вы оба научились приходить к компромиссу. Вы ведь когда-то были друзьями и смогли бы делить отели «Палас».

— Слишком поздно. Ты уже принял решение. Я поеду в этот забытый богом городишко и добьюсь, чтобы мое досталось мне.

— Майкл…

— Встретимся через год.

— Майкл…

Роза приложила мокрую тряпку к горячему лбу Майкла. Он лежал абсолютно спокойно, кожа на лице казалась болезненно белой, губы посинели, дыхание стало прерывистым и почти неслышным. Приступы рвоты прошли, но их сменили забвение, жажда и холодный пот.

Проведя два дня без сна, Роза выбилась из сил, но не отходила от Майкла, даже когда Янси являлся на ночь. Девушка хотела остаться с мужем, если внезапно понадобится ему. Она надеялась на выздоровление мужа. Если Майкл умрет, придется всю жизнь чувствовать вину за дурные мысли.

Рафферти часто бредил. Он кричал и бормотал большую часть времени. Иногда обращался к отцу, но чаще к мужчине по имени Диллон. Однажды звал Лилиан. Кто она такая?

Сегодня, осматривая пациента, врач сказал, что наступил момент кризиса, и дела пойдут на поправку. Роза страшно надеялась, что это так, однако Майкл выглядел слишком бледным и обессиленным.

«Пожалуйста, поправляйся!»

Роза мысленно представляла мужа, каким он был в день поцелуя: одетый в воскресный костюм, темный пиджак, белую рубашку с черным галстуком. Без шляпы. Он снял ее в доме, и солнце позолотило волосы. Девушка помнила силу его объятий и биение сердца.

Теперь она наклонилась и смахнула со лба непокорную прядь золотистых волос. Рука задержалась, пока Роза рассматривала суженого.

Даже с двухдневной щетиной на лице муж выглядел красивым. Даже чересчур. Он прекрасно сложен.

Роза покраснела, разглядывая голую мужскую грудь и простыню, прикрывавшую живот. До вчерашнего дня она не видела обнаженного торса, а теперь знала о его теле все.

Обмывая горячее от температуры тело, она старалась не замечать разницу между мужчиной и женщиной. Муж был очень болен, а Роза просто исполняла свои обязанности. Их физические различия не имели значения.

Но она все заметила и с испугом думала, что значит оказаться с Майклом в постели и позволить ему большее, нежели поцелуй. Туманные рассказы матери и откровенные замечания женщин на посиделках теперь казались ей более понятными, но и рождали множество вопросов.

Неужели можно стать настоящей женой Майкла?

Девушка закрыла глаза и отдернула руку. Грешно иметь такие мысли, когда муж, возможно, умирает.

Кроме того, подобные интимные подробности ей ни к чему. Через год она покинет Хоумстэд и Майкла Рафферти. Ничто не заставит ее остаться. Никогда.

Кэтлин обняла его.

— Майкл, это Диллон. Он будет жить с нами. Надеюсь, ты, будешь относиться к нему, как к родному брату.

— Почему он должен жить с нами? А где его семья?

— Его бедная мама умерла от воспаления легких. А его отец… Диллон никогда не знал папу… Но это не его вина. Он хороший мальчик. Будь добр с ним, Майкл. Ему меньше повезло в жизни, чем тебе.

— Мы станем большими друзьями, обещаю.

— Большими друзьями, — тихо произнес Майкл и повернул голову на подушке. — Обещаю.

Роза мгновенно склонилась над ним и провела рукой по лбу.

— Майкл, Майкл…

— Обещаю…

— Майкл, ты слышишь меня?

Девушке показалось, что ресницы мужа вздрогнули.

— Пожалуйста, проснись, — она склонилась ближе.

Он подчинился, открыл глаза и посмотрел на жену.

— Он был моим другом, — проговорил муж хрипловатым от болезни голосом. — Зачем я сделал это?

Потом глаза опять закрылись.

— Майкл!

Но он опять ускользнул от нее.

— Вам когда-нибудь говорили, что вы, самая красивая женщина в Сан-Франциско, мисс Оверхарт? — спросил он, когда они вальсировали в бальном зале отеля «Палас». — Зачем вы тратите время на Диллона, если знаете, что я лучше?

— Ничего я не знаю, Майкл Рафферти. И что вы имеете против собственного брата?

— Вы знаете, что отели унаследую я, а не Диллон. Ему придется уехать из Сан-Франциско и добиваться успеха в другом месте.

— Значит сплетни — правда? Диллон незаконнорожденный? — ее глаза удивленно расширились. — Но вы так похожи. Я никогда не верила разговорам.

Он мог бы сказать больше, но навредил сильнее, промолчав.

— Все будет в порядке, Роза, — заверил доктор Варней, пряча стетоскоп в черный кожаный портфель. — Давайте ему бульон и чаще протирайте тело мокрой губкой. Лучше всего, если ваш муж останется в постели, пока весь яд не выйдет из организма.

— Но почему он до сих пор не проснулся?

— Майкл очень болен. Укусы змей опасны. Их было три, и яд мог убить его. Если бы он действительно попал в вену, то привел бы к смертельному исходу. Ваш муж — счастливчик, и сон для него — лучшее лекарство.

Роза смотрела на Майкла, страстно желая его пробуждения, благодарная, что он выжил. Теперь не придется чувствовать себя виноватой.

— А как вы, Роза? Поспали?

— Немножко.

Врач приподнял пальцем ее подбородок.

— Пусть мистер Джоунз присмотрит за вашим мужем ночью, а вы отдохните. Присутствие Янси в вашем доме бесполезно, коль вы не позволяете ему даже пальцем шевельнуть.

Девушка пожала плечами.

— Со мной все в порядке, честно.

— Я не шучу, милая. Вы должны сегодня поспать.