Навсегда твоя

– Эм… Хочешь порезать торт? А я пока достану чашки…

– Отлично, – протягивает он руку к ножу в моей, но касается не ручки ножа, а моей кисти. – Слава…

Я дергаю руку к себе, но он лишь сильнее сжимает пальцы, другой рукой откладывая нож на столешницу кухонной стойки:

– Нет-нет, Слав, – примирительно произносит он. – Ничего такого. Просто я… Я хорошо помню, как вёл себя с тобой в юношестве. И хочу извинится.

– Все мы иногда совершаем глупости, – нейтрально замечаю я, не поднимая глаз.

– То, что творил я, глупостью можно назвать с натяжкой, – тихо смеётся Коля. – Я был настоящей свиньёй. И мне искренне жаль, Слава. Прости.

– Коль, я уже давно не держу на тебя зла, – всё же поднимаю я глаза на него. – Что было, то прошло.

– Камень с души, честно, – выдохнув, улыбается он. – И я… Слава, я не мог не заметить… У тебя… у тебя всё хорошо?

– Ч-что? У меня всё замечательно, – заставляю я себя улыбнуться.

И тут в кухню врывается… Слава. Секунду смотрит на пальцы Коли, обхватившие мою кисть, а затем бросается к нам. Всё происходит за одно мгновение, в которое я и вздохнуть не успеваю! Пальцы Славы впиваются в плечо Коли, оттесняя его от меня, а в следующий миг его кулак врезается тому в челюсть. Коля от неожиданности валится на пол, при падении задевая стоящую на стойке посуду, которая с громким звоном разбивается о плитку, но Слава не останавливается на этом – подскакивает к нему, хватает его за грудки и рычит ему в лицо:

– Ты мало получал, что ли, в своё время?! Жизнь ничему не учит?

– Слава! – бросаюсь я к ним. – Он… Коля просто извинялся!

– Что здесь происходит? – раздаётся за нашими спинами холодный голос мужа, который буквально леденит мою кровь. Я резко разворачиваюсь в его сторону и вижу всех гостей… Господи!

– Я… мне…

– Святослав, отпусти Николая и потрудись объясниться, – приказывает Свят сыну.

Слава отпихивает от себя Колю и медленно распрямляется, коротко смотрит мне в глаза, а затем переводит насмешливый взгляд на своего отца:

– У тебя под носом, дорогой па-по-чка, пристают к твоей жене. И я вместо тебя защитил честь своей мачехи. Забавно, правда?

Я в это время помогаю Коле подняться, но речь Славы заставляет меня отпрянуть от пострадавшего и с возмущением воззриться на друга:

– Ты…

– Ревность, сын, удел слабаков, – перебивает меня Свят. – И потом, Николай не настолько глуп, чтобы выказывать внимание моей жене в моём собственном доме.

– Всё верно, – кивает Коля, ощупывая челюсть. – Мы с Ярославой просто разговаривали.

Я встречаюсь с яростью в глазах Славы и заставляю себя кивнуть остальным в подтверждение слов Коли. Мой друг сжимает челюсть, прожигая меня гневным взглядом, словно я виновата в его несдержанности, а затем зло усмехается:

– Значит, я всё неверно понял. Прошу прощения.

Он разворачивается ото всех и покидает кухню через другую дверь. Я некоторое время обескураженно смотрю ему в след, пока меня не приводит в себя холодное замечание мужа:

– Дорогая, нужно предложить нашему гостю холодный компресс.

Ответный взгляд Свята, когда я коротко смотрю на него, не предвещает для меня ничего хорошего.

Глава 9

Наши дни…

После того, как мы со Святом провожаем гостей, он отправляется в свой кабинет, наказав мне убрать со стола остатки ужина, а на кухне осколки посуды. Я облегчённо выдыхаю – если это всё, что ждало меня после той сцены, я обошлась малой кровью.

После необходимых дел, я возвращаюсь в гостиную – убедиться, что ничего не забыла, и вижу на веранде Славу. Он стоит спиной к окну, руки в карманах джинсов, а лицо поднято к небу.

Я тихонечко выдыхаю и иду к нему.

Зачем? Кто бы знал.

Друг никак не реагирует на моё появление, хотя я точно знаю, что он слышит стук моих каблуков. Значит, не удивлён? Ждал меня?

– Почему ты его ударил, Слав? – остановившись рядом, тихо интересуюсь я.

Слава опускает голову, усмехается самому себе, а затем поворачивается ко мне:

– Сработала старая привычка.

– Какая?

– Защищать свою лучшую подругу, – пожимает он плечами, отвернувшись.

– Почему ты решил, что я в беде? – непроизвольно улыбаюсь я.

– Ты выглядела напуганной. Вежливо улыбалась, да, но в глазах стоял страх. – Слава вновь смотрит на меня: – Если он просто извинялся, то что тебя так напугало, Ясь?

– Меня… ничего, – вновь чувствуя тревогу, отвожу я глаза. – Наверное, тебе показалось.

– Вот опять. Что он тебе сказал?

– Ничего особенного. Просто спросил, всё ли у меня в порядке.

– И ты испугалась этого вопроса, потому что?..

– Потому что с твоим появлением всё стало ещё хуже! Слав, – не выдерживаю я, поворачиваясь к нему всем корпусом, – нам нужно поговорить. О том, что случилось у конюшни. О том, что происходило за ужином. Ты не должен мне мстить, не должен меня ненавидеть. Забудь, что мы были лучшими друзьями и просто воспринимай меня, как жену своего отца. Как незнакомую девушку, к которой ты будешь относится с должным уважением. В конце концов, я не сделала тебе ничего плохого!

– Не могу, – поворачивается и он ко мне лицом.

– Что именно из ранее перечисленного?

– Всё. Я помню всё, Ясь. И я хочу тебя за это ненавидеть, но выходит плохо. Ты мне не чужая, никогда не была чужой. И твой поступок… Я хочу знать настоящую причину. Поэтому я здесь. Думал, что остался, чтобы мстить, но нет. Мне нужна правда. Плюс, меня не слабо тянет к тебе на физическом уровне, – усмехается он, к концу речи превращаясь в самого себя.

Я непроизвольно скриплю зубами:

– Как и к любой представительнице женского пола!

– А говорила, что не ревнуешь, – сужает он глаза. – Как давно ты стала такой лживой? Что превратило тебя в человека, которого я не узнаю?

– А ты когда-нибудь меня знал, Слав? По-настоящему? Может быть, я всегда была лживой.

– Ты о своих чувствах ко мне? – берёт он меня за руку. – Пусть так. Но в остальном я тебя знал. И та Яся не вышла бы замуж без любви.

– Та Яся не знала предательств, не думала, что в один прекрасный день останется без поддержки, совершенно одна. Она жила в выдуманном мире, в ожидании чуда. Но случилась жизнь, розовые очки разбиты. – Я высвобождаю руку из его пальцев: – Не зачем тебе здесь оставаться, Слав. Не зачем делать вид, что тебе есть дело до меня. Ты чувствуешь себя преданным, да, и я это понимаю, но два с половиной года, что мы обходились друг без друга, говорят о многом. У нас у каждого своя жизнь, и давай всё так и оставим.

– Нет, – говорит он твёрдо, вновь беря меня за руку. Чуть накланяется в мою сторону: – Нет, Ясь. Не оставим. Я не оставлю. Потому что мне не плевать на тебя. Два с половиной года? Большую часть этого времени я считал, что ты замужем, хотя бы за приличным человеком. Считал, что ты сама преувеличила степень своих ко мне чувств и одумалась в последствии. Но теперь я вижу, что всё не так. Вижу, что ты погрязла в болоте. Осталось выяснить добровольно ты это сделала или тебя вынудили.

– Ищешь больше причин для ненависти к отцу? – усмехаюсь я. – Слав, тебе давно не шестнадцать, ты можешь порвать с ним всякие отношения и быть счастлив. Но тебе всегда нравилось его ненавидеть, верно? Делать виновником всех своих бед? Потому что брать вину на себя ты так и не научился.