Навсегда твоя

Чушь!

Я едва не фыркаю вслух и встречаюсь со взглядом Славы, в котором вижу такой же скепсис, как у меня, что заставляет нас обоих забыться на секунду и чуть не улыбнуться друг другу. Я быстро опускаю глаза, а мой бывший друг замечает:

– Тогда я займу свою прежнюю комнату, как только устрою мать в клинике. Надеюсь, мою спальню не превратили во что-то другое?

– Не превратили, – коротко отвечает Свят, а затем обращается уже ко мне: – Дорогая, будь добра сходить и распорядиться, чтобы комнату Святослава привели в порядок.

– К-конечно, – поднимаюсь я с места, но замираю в нерешительности. – Мне… мне нужно затем вернуться обратно?

– Необязательно, милая. Можешь заняться своими делами.

– Х-хорошо. Приятного вам вечера. Была рада… – хочу я посмотреть на Славу, но не решаюсь и быстро выхожу из гостиной, оставив продолжение фразы висеть в воздухе.

Я выдыхаю с облегчением только тогда, когда закрываю за собой дверь в свою спальню и вижу радость на лице своего сына. Он тут же бросает игрушки и встаёт на ноги, протягивая свои ручки ко мне.

– Как всё прошло? – откладывая книгу, интересуется Зоя – няня моего малыша.

– Сумбурно, – выдыхаю я, направляясь к манежу. – Спасибо, что задержались, Зоя.

– Глупости, – отмахивается она и поднимается с кресла. – Я всегда рада проводить время с твоим карапузом – удивительно спокойный ребёнок. Но да, ты права, собственные внуки тоже жаждут моего внимания – побегу домой.

Я улыбаюсь, когда она подходит к нам и целует нас по очереди на прощание.

– Завтра обязательно расскажешь, как изменился Слава.

Я неопределённо качаю головой и поудобнее перехватываю в своих руках сынишку, пока Зоя идёт к выходу.

– Скучал по маме? – улыбаюсь я сыну и, прижавшись губами к его ароматной коже в изгибе шеи, кручусь по часовой стрелке, вызывая его беззаботный смех.

Господи, как же я его люблю! Митюша – лучшее, что случилось в моей жизни. Мне нет и двадцати одного года, а я уже самая счастливая мама на свете! Кто бы мог подумать?

– Ма-ма, дай! – требует он, указывая пальчиком на игрушки, когда я останавливаюсь.

– Хочешь ещё поиграть? Но, малыш, нам бы лучше уложить тебя спать.

– Серьёзно? По залёту? – холодно раздаётся за спиной.

Я дергаюсь от страха с малышом в руках и спешу отпустить его обратно в манеж. Зоя никогда не закрывает за собой двери.

– Не совсем… – развернувшись, едва слышно выдыхаю я.

Слава в мгновение ока сокращает расстояние между нами и шипит почти у моего лица:

– Как ты могла, Ясь? За моего отца? За человека, которого я ненавижу всем сердцем? Ты, которая лучше всех знала, что он из себя представляет?!

Меня больно режет осознание, что даже сейчас, в этой ситуации, он в первую очередь думает о себе. И я не собираюсь скрывать своего недовольства:

– Тебя не должны волновать мои решения после того, как ты вычеркнул меня из своей жизни, испугавшись изменений.

– И я смотрю, ты быстро нашла способ быть ближе ко мне, – выплёвывает он насмешливо.

Что?!

Я замахиваюсь для пощёчины, но бывший друг ловит мою руку, с силой сдавливая кисть пальцами, и тогда я бросаю ему в лицо:

– Не смей так говорить!

Слава усмехается, блуждая горящим яростью взглядом по моему лицу, запинается на губах, слегка морщится, поднимает глаза и злорадно заявляет:

– О, я посмею не только говорить. Ты, Ясь, на своей шкуре узнаешь вкус моей ненависти!

Он отбрасывает мою руку, словно она что-то мерзкое и, резко развернувшись, уходит. Спустя секунду онемения я бросаюсь за ним вслед и с силой захлопываю дверь. Мгновение тру кисть, которую обжигали его пальцы, а затем вижу напуганный взгляд сына и бросаюсь к манежу, падая на пол.

– Всё хорошо, Митюш. Можешь ещё немножко поиграть. Прости, что напугала.

Малыш мгновенно отвлекается на плюшевого зайца у своих ног и, подняв его, протягивает мне.

– Спасибо, родной, – обнимаю я зайца и смотрю на закрытую дверь.

Слава… Он ничего не знает. Ни-че-го. И я не уверена, что после его слов, когда-нибудь захочу открыть ему свою тайну.

Глава 2

Июль, 2012 год…

– Пап, а они точно будут? – спрашиваю я, переминаясь с ноги на ногу и жадно рассматриваю входящих на борт яхты пассажиров.

Все лица знакомые, но я жду особенных. Точнее выглядываю из толпы одно-единственное. Я очень жду своего лучшего друга. И волнуюсь. Тоже очень. Ведь мы не виделись почти год!

– Это же традиция нашего высокородного племени, Слава, – шутит папа, укладывая свои ладони мне на плечи. – Конечно, Серовы будут всем своим составом.

Ага. Только вот посадка скоро закончится!

– Но почему они задерживаются? – чуть ли не хнычу я.

И тут…

– Ясь! Яся!

– Слава! – подпрыгиваю я на месте, глядя в улыбчивое лицо друга.

Он бросает свой рюкзак к ногам матери и начинает бежать по трапу, раздвигая людей локтями. Я тоже хочу побежать навстречу к нему и потому вопросительно оборачиваюсь на папу.

– Беги, моя козочка, беги, – улыбается он.

И я срываюсь с места, чтобы через несколько метров со всего размаха врезаться в тело друга. О, как же я рада его видеть! Это первая наша настолько долгая разлука, и я переживала, что после неё нам будет немного неловко общаться, пусть мы и созванивались каждую неделю, но, похоже, всё в порядке.

– Ясь, – тяжело дышит друг мне на ухо, – что это между нами такое мягкое? У тебя, что, выросла грудь?

– Представь себе! – отпихиваю я его от себя и бью ладонью в плечо. – Придурок.

– Ну ты чего? – ржёт он. – Это же круто! Стала совсем девчонкой!

– А тебе до парня ещё расти и расти, малявка, – язвлю я, зная, как его бесит то, что я старше на полгода.

– Ну не скажи, – нагло ухмыляется он. – По соседству с моей школой – школа для девочек. И они мне проходу не дают, когда мы с пацанами выходим на прогулку.