Навсегда

Внезапно до нее дошло, что в трубке что-то говорят. Стефани повернулась, прижимая трубку к уху, потом опять оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на…

… на пустое кресло. Этого не может быть!

Она моргнула.

Куда он девался?

Раздался голос телефонистки:

— Говорите.

— Спасибо. — Стефани в последний раз пробежала взглядом по холлу. Его не было. Но не померещился же он ей!

В это время такой родной голос Сэмми произнес:

— Алло?

Стефани почувствовала сладкое, ни с чем не сравнимое облегчение при звуке этого голоса.

— Дядя Сэмми? — выдохнула она. — Дядя Сэмми, слава Богу, что ты дома.

— Детка? Боже мой! Я уже голову сломал — думал, как бы с тобой связаться. Ты откуда?

— Я в Канне. Ты знаешь…

Он перебил ее.

— Детка, надо поговорить! Тут кое-что произошло. Я тебе рассказывал об Аароне Кляйнфелдере? Который был в коме?

— Дядя Сэмми! У меня только одна минута!

— Детка, слушай меня! — Никогда еще он не говорил с ней так резко. При других обстоятельствах это насторожило бы ее; сейчас же на счету была каждая секунда. Ей надо было успеть вернуться к Эдуардо до того, как он начнет разыскивать ее.

— Дядя Сэмми! Я не могу больше говорить! Я только хотела тебе сказать, что мы собираемся лететь в Бразилию.

— Детка? Детка, ты будешь меня слушать или нет? — Тон Сэмми стал еще более жестким. — Аарон Кляйнфелдер…

— Ради Бога, потом! — В голосе была смесь детской мольбы и вполне взрослого раздражения. Она смотрела в сторону ресторана, ожидая, что вот-вот оттуда выйдет Эдуардо.

— Детка, ты вообще представляешь, во что ты влезла? Нет? Ну что ж, готовься. Аарон Кляйнфелдер умер, потому что он обнаружил этот секретный…

— Он… умер? — пробормотала ошарашенно Стефани. — Но мне показалось, ты только что сказал, что он был в ко…

— Он был.

Сэмми быстро рассказал ей о том, как Аарон вышел из комы, но вскоре после перевода из отделения реанимации умер.

— Детка, его задушили. Он убит.

— Убит! — Стефани сжала телефонную трубку. — Дядя Сэмми, ты уверен?

— Да, — устало сказал Сэмми, — убит. И убийца оставил визитную карточку на подушке. Та же красная роза. Ты можешь поверить?

— Боже мой!

Стефани, глубоко вздохнув, прислонилась лбом к стене телефонной будки. Как она жалела, что у нее нет этой роскоши — свободного времени, чтобы обсудить с Сэмми все подробности. Но увы. Она подняла голову.

— Дядя Сэмми. Мне действительно пора бежать. Я попытаюсь позвонить, как только доеду до Бразилии.

— Детка! Ты меня дослушаешь наконец? И ради Бога, не вешай трубку! Ты не должна, я повторяю, не должна ехать куда бы то ни было с де Вейга, тем более в Бразилию. Я знаю, это звучит, как в мелодраме, но Аарон Кляйнфелдер, Винетт Джонс и твой дед были убиты, потому что они узнали что-то, чего им не полагалось знать. Пожалуйста, детка, пожалуйста! Не думай, что ты неуязвима. Потому что ты уязвима!

— Дядя Сэмми, я…

— Не перебивай меня! Ну же, детка, как мне тебя убедить? Неужели ты думаешь, что они остановятся перед тем, чтобы убить тебя?

Стефани передернулась. Убить. Боже!

— Детка, я хочу, чтобы ты немедленно вернулась в Нью-Йорк. Немедленно. Первым же самолетом. Когда ты приедешь, мы сядем и вместе хорошенько все обдумаем. Наверняка мы вместе сможем придумать более безопасный способ продолжить это дело. — Сэмми сделал паузу в надежде понять, как прореагирует Стефани на его заявление. Но, не услышав ничего в ответ, спросил: — Детка, ты меня слушаешь?

— Да, — вздохнула Стефани, — слушаю.

— Отлично. И ты поступишь так, как я тебе сказал, правда? Прямо сейчас, после того как повесишь трубку, отправишься в ближайший аэропорт. Он находится в Ницце, насколько я помню.

Но Стефани больше его не слушала. Ее внимание привлек солнечный зайчик, пущенный открывавшейся дверью ресторана.

Она инстинктивно вдвинулась поглубже в сумрак телефонной будки, отвернувшись лицом к стене, пытаясь стать маленькой и незаметной. Затем, затаив дыхание, она медленно повернула голову и осторожно глянула в холл.

Эдуардо! Он искал ее!

С ее губ сорвался непроизвольный стон. Она с отвращением глядела на телефонную трубку, как будто вдруг обнаружила, что все это время держала в руке змею.

— Детка! Детка! Ты меня слышишь! — летел из трубки голос Сэмми, ставший вдруг очень громким.

Поколебавшись лишь долю секунды, она повесила трубку, опять глубоко вздохнула и еще раз посмотрела через плечо.

Как ей повезло! Эдуардо стоял спиной к ней, глядя в противоположную сторону.

Улучив момент, она схватила сумочку и выскочила из будки. Заставив себя непринужденно улыбнуться, она направилась к Эдуардо. Вот она уже стоит прямо у него за спиной, а он по-прежнему ее не замечает!

Она похлопала его по спине.

— Привет! — сказала она. — Это прекрасное существо — оно что, только стоит или может двигаться и разговаривать?

Он обернулся.

— Откуда ты взялась? Мне казалось, я все осмотрел.

Она загадочно улыбнулась.

— Разве я тебе не рассказывала? Во мне есть индейская кровь — со стороны матери. — Она улыбнулась и взяла его под руку. — Ну что, ты уже расплатился или нам надо возвращаться в ресторан?

— Все в порядке. Но уже поздно. Нам надо торопиться.

Эдуардо усадил ее в «роллс-ройс», ожидавший их у центрального входа. Стефани втянула воздух. В машине пахло так, как пахнет абсолютно новый, очень дорогой кожаный бумажник.

— Боже мой, — она провела пальцем по гладкой перчаточной коже обивки. Потом взглянула на Эдуардо. — Скажи мне, верна ли эта пословица: позаботься о роскоши, а каждодневные нужды позаботятся о себе сами?

Эдуардо засмеялся:

— Надеюсь.