Найди меня, мама

— Сереж, ты цветы отправил Марии Витальевне? Не забыл?

Мама появилась в комнате и вопросительно уставилась на меня. Она перетирала бабушкину посуду, а я терпеливо ждал, чтобы вместе поехать к маминой старой подруге и моей первой учительнице, по совместительству. У нее юбилей и нужно обязательно поздравить. Это традиция и ее не нарушают уже многие годы. Мама на традициях помешана. На Новый год всегда оливье, советские комедии и Советское же шампанское.

— Нет, мам, я ничего не забыл. И про лекарства ее Джету тоже, — припоминаю, что всунул эти пункты в поручения для Дарьи.

Даша, Даша… Заболтала меня о трусах, и я забыл о главном — их содержимом… себе любимом. Спина снова ноет. Нужно найти массажиста с выездом.

Записываю в органайзер, напомнить заказать сеансы лечебного массажа.

Даша Александровна — женщина загадка. Вот уже неделю не могу выкинуть тебя из головы. В тупик меня ставишь своим непонятным поведением. Понять не могу твои мотивы от слова совсем. Что же ты забыла у нас в "корпорации монстров", Дарья Александровна? Опытным путем мы с братом вычислили, что клинья ты не подбиваешь, ни под него, что логично. Кому сдался этот шут гороховый? Ни под меня, что говорит о твоем, Даша, очень плохом вкусе на мужчин. И тем не менее факт, что никто другой в нашей компании твоего интереса не вызвал, не считая моего сына Вадьки. Значит, привело тебя не "в активном поиске". Информацией не торгуешь, секреты фирмы блюдешь, Рома уже подсуетился с проверками. Работаешь добросовестно, но более хлебное местечко не присматриваешь. Не вынюхиваешь, не пытаешься выслужиться или подсидеть кого. Как бы ты не уверяла меня, милая, но карьерой тоже не пахнет.

Я озадаченно тру виски, пытаясь решить загадку моей помощницы.

Но зачем-то она пришла? Написала заявление на увольнение и ушла с хорошей должности. Сама, никто не гнал. С фирмы, где заработала себе отличную репутацию. Не стыкуется. Личной жизни у Дарьи нет, сердце разбитое ни при чем, трагедий последнее время не было, собачки-кошечки-родня живы-здоровы, чтобы кардинально менять жизнь. Очевидных причин переходить к нам, нет. Что же заставило эту женщину так поступить? Что заставляет ее терпеть и не роптать? Она ведь не из робкого десятка, а помалкивает там, где другая бы истерику устроила. М-да, загадка, а я люблю разгадывать. И для начала надо выбить Дашу из ее привычного состояния. У Ромки получилось, когда выдал ее за невесту. На его неожиданное заявление среагировала через чур спокойно, точно ждала, но ситуацией не воспользовалась. Ромка ей точно не нужен. Может это женская хитрость — привлечь его равнодушием. Но что-то подсказывает мне, что Даша не играет. В разгадке ее тайны с первого дня ее появления мы с Романом ни на шаг не продвинулись. Брат и я, как тот воз, что и ныне там.

— Сереж, я все перемыла, перетерла. Бабушка приняла лекарства и спит. У нас с тобой есть немного времени поговорить, — мама села на потертый диванчик, прикрытый пледом, поправляя закатанные рукава кофточки.

— О чем? — я повернулся к ней, упираясь ладонями в подоконник.

— О девушке, которую вчера привел Роман, — мама никогда не замечала нелогичности ни в вопросах, ни в рассуждениях, как и на этот раз.

— Мам, девушку привел брат. Может, спросишь у него?

— Нет, я хочу спросить именно у тебя. И не просто так. Она же у тебя работает. Ты знаешь ее лучше, — не сдавалась мама. — Рома влюблен. Он ее идеализирует. Но ты взял ее на работу. Это вопрос денег. Ты смотришь на нее другими глазами. В этом случае ты себе никогда не врешь.

Спасибо, мама, за высокую оценку!

— Рома, Рома… Влюблен, влюблен, — зацепился я за мамины слова, которые мне совсем не понравились. "Влюблен" — это вообще не о Ромке. Он этим переболел, как ветрянкой, еще в седьмом классе и больше не восприимчив к чувствам. Это его же слова, — Мам, может, я тоже в нее влюблен и буду неадекватен в оценке, — выдаю я, не подумавши.

Лицо мамы вытягивается и бледнеет под слоем косметики. Ярко накрашенный рот некрасиво кривится в гримасе. К бабке не ходи, ясно, что мама не в восторге от новости. Но она умеет держать себя в руках. Справляется с эмоциями, и только голос выдает ее истинные чувства.

— Сереж, ты же не серьезно. Я надеялась, что ты и Юля помиритесь, — начинает растерянно лепетать мама, не ожидавшая такого заявления от меня. — Ты ж понимаешь, что у Вадима сейчас трудный возраст. Ему нужны оба родителя.

— Они у него есть. Вадька — не сирота, — жестко отрезаю я.

Тема Вадима и его будущего, нашей с Юлией безответственности поднимается не первый раз.

— Но он совсем не общается с братом. А вдруг он свяжется с какой-то нехорошей компанией, — мама поджимает губы. — Школа у него приличная, но это не отменяет…

— Нам пора, — поднимаюсь я, прерывая наш разговор.

Если сейчас не закончить, разговор затянется до вечера, а то и до следующего вечера.

— Ты подумай, сынок. Юля всегда мне нравилась, — она поднимается следом. — Не стоит рубить сгоряча. Все еще можно…

— Нельзя, — резко обрываю, но смягчаюсь, понимая, что мать в моих проблемах не виновата. — Мам, мы расстались с Юлей. Это было ее желание. Сейчас я понимаю, что она права.

— Юля была у меня и просила поговорить с тобой.

О, нет! Только не вздумай нас мирить! Мне на Юлю с большой колокольни. Только решим с кем жить Вадьке, сразу же разойдемся, как в море корабли.

— Но я вижу, что это бесполезно, — мама печально улыбается. — Ты влюбился. В эту свою помощницу. Как вы с Ромкой будете ее делить?

— Мы с Романом ничего и никого не делили. И начинать не будем, — я сделал пару торопливых шагов, стараясь убежать от начинавшего раздражать разговора. — К тебе просьба: перестань приводить дочерей своих подруг на смотрины для Ромки и меня. Мы как-нибудь сами справимся. Никаких Маш больше!

— Я вижу, как вы справляетесь, — мама прошла следом за мной. Прикрыв дверь, упрямо поджав губы, разглядывала меня.

— Все нормально, — отмахнулся я, надевая пальто.

— Из-за этой твоей помощницы чуть не подрались. Как дети, честное слово! Каждый раз такое, когда вы встречаетесь. В следующий раз берите с собой своих мальчишек.

Мама ворчала, не одобряя наше с Романом поведение. Помогая ей одеться, все думал про помощницу. Совсем не о том, о чем предположила мама. Вечно она видит все в романтическом свете. А я решаю совсем другой вопрос: кто эта Дарья Пименова, и что ей от нас надо?

Мой утонченный ум придумал кое-что, пользуясь плавающей формулировкой в договоре, заставил выполнять совсем уж несуразные вещи. Изощряюсь, как могу. Как еще вывести ее на чистую воду?

Посмотрим, как она отреагирует на мою задумку. По телефону она нервничала, пыталась уколоть. Не женщина — колючка, кактус. Кстати о цветиках… Минимализм в ее кабинете коробит даже меня. Уж на что я не любитель захламления пространства. Но Дарья меня переплюнула. Подарил ей картину одинокой сосны, убив двух зайцев: кабинет оживил и намекнул на ее одинокое положение. Но она не поняла намеков. Даже не поинтересовалась, откуда взялась картина. Почему такое пренебрежение? Уверена, что знает от кого? Думает на кого-то конкретного? На Романа? Или еще кто? Разведенка Борисыч пару раз ей улыбался. Только развелся и туда же…