Найди меня, милая

На моем пороге стоял капитан Соболев собственной персоной.

— Вы с такой скоростью вошли в подъезд, что я не успел вас даже окликнуть, — ответил он мне, улыбаясь. — За вами что черти гнались?

— Черт. Один. Но очень настырный.

— Да?

— Ага. А теперь стоит на моем пороге и лыбится.

— Простите, что напугал, — наконец сказал Соболев, переминаясь с ноги на ногу.

— Вы всегда ходите в гости ночью? — не переставала я злиться.

Он задумался.

— Кто ходит в гости по ночам — тот поступает мудро, — попытался пропеть ночной посетитель, улыбаясь во весь рот.

Я тоже усмехнулась.

— Мне кажется, в той песне было утро. И вы совсем не похожи на Винни Пуха. На Пяточка, кстати, тоже.

— А на кого похож?

— На оборзевшего мента, которого мне придется поить чаем, — сказала я, впуская его, наконец, в квартиру. — Проходите.

— Как неприлично, Кира Юрьевна, — заметил он, входя и шутливо качая головой.

Я закрыла за ним дверь, повернулась к своему гостю. И тут до меня дошло, что я забыла зажечь свет. Мы стояли в темной прихожей, и я видела только блеск глаз капитана. У меня пересохло в горле от странной интимности этой обстановки.

— Оригинальный у вас прием гостей. — заметил капитан очень тихо, словно мы прятались.

Желая поскорее избавиться от ненужных мыслей на его счет, я щелкнула выключателем у себя за спиной. Но вместо света раздался щелчок и что-то легонько бабахнуло.

— Ой. — я вздрогнула от неожиданности. Мне показалось, что в нас снова стреляют.

Соболев рассмеялся.

— Не бойтесь. Просто у вас лампочка перегорела. Я поменяю, если найдете новую.

— Надо поискать.

Тут я поняла всю комичность данной ситуации.

— Я включу свет в комнате, вы раздевайтесь пока, — протараторила я, скидывая сапоги на ходу и топая в единственную комнату. Иногда я именовала ее залом. Схватив с дивана шубу, отнесла ее в прихожую, едва не столкнувшись с разувающимся капитаном лбами. Я рассмеялась, и вернулась в зал. Зажгла две настольные лампы у дивана по бокам. Сразу стало комфортно. По вечерам я не любила яркий свет. Мне нравился полумрак. На мой голос появился кот, я даже не заметила, откуда он вылез.

— Привет, дружок. — я погладила его, но на руки не брала, помня, что на мне дорогое Риткино платье. К тому же оно было черного цвета, а у моего британца светлая шерсть.

— У вас очень уютно. — в комнату прошел капитан, с интересом оглядываясь по сторонам.

Я обернулась.

— Вы шутите? — после роскошной квартиры подружки назвать мое жилище уютным просто язык не поворачивался.

— Нет.

— Вы как-то сказали, что Риткина квартира мне не подходит. — напомнила я зачем-то.

Соболев кивнул.

— Так и есть. А тут все очень похоже на вас. Мне нравится.

Я слушала и не знала, как должна реагировать на подобные замечания. Поэтому, почла за лучшее тему эту не развивать и промолчала. Тем временем Кирилл Сергеевич уселся на диван и стал гладить моего кота. Тот, кстати, был этому весьма рад и проявлял к Соболеву повышенное внимание.

— Узнал меня? — спросил у него капитан, чем в очередной раз привел меня в недоумение. Никогда бы не подумала, что такой человек может разговаривать с животным. Тот ему, разумеется, не ответил, но сам факт меня удивил.

Тут капитан, наконец, перевел взгляд в мою сторону. Учитывая, что я стояла, а он сидел, у него была возможность охватить взором меня всю. Я даже на миг перестала дышать, думая, какой меня увидит Кирилл Сергеевич. Ведь я была с новой прической и в платье с открытыми спиной и плечами. Я чувствовала себя привлекательной женщиной, но еще больше мне хотелось, чтобы это заметил Соболев. И он заметил, я поняла это по напрягшейся жилке на шее, где пульсировала кровь и застывшему взгляду.

— Вы сегодня очень красивы, Кира Юрьевна. — наконец тихо произнес он, не отрывая от меня глаз. Голос звучал так, словно он произносил слова на выдохе. — Как будто были на шикарном приеме.

Он усмехнулся, а я, наконец, смогла ответить:

— Угадали. Я была в ресторане.

— Понравилось?

— Не очень, если честно. Рита познакомила меня с другом Фридриха.

Соболев встал с дивана, подошел к окну, взял фото в рамке с подоконника. На нем были запечатлены я и Даниил.

— Ну и как?

— Что как? — не поняла я.

— Друг.

— А. — я махнула рукой. — Не очень.

Мы помолчали. Капитан пялился на фото, я на спину капитана. Наконец, мне это надоело.

— Это мой брат, Даня. — я забрала фото у него из рук и поставила назад на подоконник. — Хотите чаю? — предложила я.

Он улыбнулся.

— Пожалуй.

Я с облегчением отправилась на кухню. Включила чайник, достала вазочку с печеньем и две чашки. В голове вертелась куча вопросов, которые я не могла задать Соболеву. Например, зачем он притащился так поздно. Почему ведет себя так странно. Что об этом думает его Анастасия. Но, если честно, интуиция подсказывала, что спрашивать обо всем об этом не стоит. Я просто была рада тому, что он сейчас здесь, со мной. Что смотрит почти с восхищением. Остальное было за дверью, и поэтому как бы не имело особого смысла. Я понимала, что все это глупости влюбленной бабы, живущей со своим котом, но ничего не могла с собой поделать.

— Вам черный или зеленый? — громко спросила я, надеясь, что он услышит.

— Черный.

Спустя десять минут, с подносом в руках я направилась в зал. И едва не столкнулась с Кириллом Сергеевичем в прихожей.

— Простите, я подумал, может вам надо помочь. — он хотел взять у меня из рук поднос с горячими чашками, но получилось, что случайно положил свои ладони на мои руки.

Я дернулась от неожиданности. Поднос в руках закачался. Спасая его от падения, Соболев сжал мои пальцы. Сложилось впечатление, словно наши руки приросли к этому дурацкому подносу. Я сглотнула и посмотрела на капитана. Его лицо было так близко, что мне стало не по себе. Я могла разглядеть морщинки у его глаз и чуть потрескавшиеся на морозе губы. Смотря в голубые глаза, я подалась вперед. Соболев до боли сжал мои пальцы, впиваясь взглядом в мое лицо.

«Еще чуть-чуть, и он меня поцелует!» — панически пронеслось у меня в голове.

И я тут же отпрянула в сторону от Кирилла Сергеевича. Он вынужден был разжать пальцы. Я сунула ему в руки поднос, а сама поспешила назад на кухню.

— Совсем забыла про лампочку. — крикнула я оттуда, грохоча шкафчиками.

Не знаю, с чего я решила, что банки с крупой идеальное место для хранения лампочек.

— Не торопитесь. Меня развлекает ваш кот. — отозвался капитан.

Я прислонилась лбом к вытяжке, слушая, как бешено стучит сердце. Немного успокоившись, пошла к Соболеву в комнату. Мой британец примостился с ним рядом. На меня даже не взглянул, что было весьма обидно. Кирилл Сергеевич листал книгу, что лежала у меня на столике возле дивана.

— «Жажда жизни. Ван Гог.» — прочел он вслух и улыбнулся. — Интересуетесь искусством?

— Скорее историей знаменитых людей. — Ответила я.

— Уже узнали, зачем он отрезал себе ухо?

— Еще нет, к сожалению, — покачала я головой и развела руками. — У меня нет запасных лампочек.

Взяла стул и уселась напротив капитана. Сидеть с ним на одном диване было бы слишком тесно. Не знаю, как ему, но мне-то уж точно. Я вообще старательно избегала смотреть в его сторону, пила чай, и мечтала, чтобы он поскорее ушел. Чем были заняты мысли Соболева, понятия не имею, но мне показалось, что ему тоже не очень уютно в моем присутствии. Тут мне вспомнился его взгляд всего несколько минут назад, и я почувствовала, что краснею. Подняла глаза на мужчину.