Найди меня в темноте

И, не дожидаясь ответа, бросилась прочь.

– Льиса!

Эмоции душили, глазам было горячо, дрожь делала движения рваными. Удалившись от причины такого моего состояния на достаточное расстояние, я растерялась. Куда дальше? Пользуясь случаем, контроль над телом перехватила кошачья часть меня. Как это - куда? Конечно, в безопасность. А безопасное место в доме было только одно - комната. И хотя лично я дороги так и не запомнила, дымчатая знала, куда идти. И уверенно вела.

Хлопнула дверь за спиной, и стало немного полегче, хотя руки по-прежнему тряслись и сердце болезненно колотилось. Поняв, что истерика отменяется и глупостей мы не наделаем, кошка привычно ретировалась в потаенный уголок души и стала незаметной.

Я задумчиво оглядела дверь. Замок бы и правда не помешал.

Странно, ведь это его комната. Но почему-то я воспринимаю ее и своей тоже, и именно здесь чувствую себя в безопасности.

Забравшись под одеяло, я сделала то, что всегда безотказно помогало выплеснуть лишний негатив. Расплакалась.

И сама не заметила, как задремала.

Чувство такта оборотню оказалось не чуждо, потому что мое уединение он нарушил только через два часа. И весьма своеобразным образом, надо заметить.

– Мр-мр-мр-мр-мр...

Было тепло, тесно, замечательно пахло топленым молоком и этот умиротворяющий звук... Все заботы вдруг показались чем-то далеким и незначительным. Может, не так и плохо, что я стану кошкой? Зато мурчать смогу, это мило.

Волос коснулась рука, я вздрогнула и распахнула глаза.

Квейн лежал на боку, поверх одеяла, гладил меня по волосам, слегка почесывал за ушком, отчего по тело распространялось щекотное тепло, его грудь вибрировала и... он мурчал. Прямо так, в человеческом облике!

Крик так и не случился. Я приоткрыла рот, но не издала ни звука, так и замерла, зачарованная бархатистыми переливами.

Ох-х... Надо бы срочно вспомнить, что он - монстр, но... не хотелось.

– Если закричишь, сюда опять все сбегутся, - с легкой грустью в голосе произнес он.
– Не надо, ладно?

Слабый кивок вышел как-то в отрыве от сознания.

– Ты...
– хотела сказать что-то обвинительное насчет случившегося во время знакомства со стаей, но ляпнула совершенно другое: - ...мурчал?

– Ага, - широкая и настоящая улыбка была какой-то неловкой, будто ему нечасто приходится улыбаться.
– И ты тоже со временем сможешь.

М-м... Пожалуй, единственный положительный момент в том, чтобы быть кошкой.

А Квейн молодец, что не стал лезть под одеяло. Когда между нами столько преград, мне спокойнее.

– Насчет случившегося, - оборотень вновь стал серьезным.
– Это было необходимо.

– Убить?
– я тут же взвилась.

Слишком живо было в памяти то, что Квейн проделал со мной, когда я встала у него на пути.

– Поставить на место, - назвал это так, как сам видел, мой мурлыкающий собеседник.

– Радикальные же у тебя методы, - прошипела ему в лицо.
– У оборотней за малейшую провинность сворачивают шеи?

Стиснув челюсти так, что на щеках заходили желваки, кот глубоко вдохнул, выдохнул и, только взяв эмоции под контроль, пустился в объяснения:

– Если бы он вызвался биться со мной за тебя, все равно бы погиб. Но это могло создать прецедент, вызовов стало бы больше, соответственно, больше трупов. К тому же, ходят весьма достоверные слухи, что он с дружками, вдохновившись моим примером, присмотрели троих ведьмочек и сегодня вечером планировали напасть на них с целью превращения. За такие выходки без необходимости в любом случае полагается смерть, но я решил разобраться с ним раньше, чем пострадают девчонки. Ну что, тебе все еще жаль этого урода?

Под внимательным взглядом зеленых глаз, являвшихся почти отражением моих собственных, стало немного стыдно.

– А ты точно не врешь?
– глупо, но я ухватилась за соломинку.

– Прислушайся к себе, - пальцы Квейна совершили очередное поглаживающее движение за ушком, и я еле сдержала довольный стон.
– Чувствуешь обратное?

Нет. С ним тепло и хорошо. И кошка размякла, обещает устроить нахалу веселую жизнь потом, но как-то без энтузиазма.

– Кстати!
– вдруг вспомнила важное.
– Я, кажется, тоже чувствую подлость, злые намерения... ну, и все такое.

– Почему бы и нет?
– Квейн еще раз неумело улыбнулся, а я сама немного пошевелилась, потерлась о его пальцы и блаженно вздохнула.
– Тебе вполне могло передаться что-то от меня.

Минуту мы молча рассматривали друг друга. Вот странность, мне никогда не нравились такие как он. Не люблю задиристых и агрессивных, всегда тянулась к спокойным и уравновешенным. Однако моя единственная подруга - ну почти девчачья копия Квейна. Подумала и стало смешно.

Оказывается, я многого о себе не знала!

Щеки коснулось дыхание с запахом топленого молока, который могло учуять только тонкое обоняние оборотня. Я даже не поняла, в какой момент его лицо оказалось так близко от моего. По губам скользнули губы... Ласково потерлись, слегка прихватили. И все закончилось.

Лежим, смотрим друг на друга...

Секунды бегут, неловкость нарастает.

Надо бы что-то сказать.

О, вот оно!

– Спасибо за ведьмочек, - это было от души.

Второй поцелуй был где-то даже желанным. Квейн притянул меня вместе с одеялом к себе и прижался к губам. Сначала мягко, словно давал привыкнуть. Часть меня требовала немедленно принять меры, отстраниться, отгородиться от него, но другой части было любопытно. В итоге решила подождать немножко, а уже потом... Не успела придумать, что. Поцелуй стал настойчивее, он кружил, затягивал в омут. И я послушно прижималась к оборотню, довольно жмурилась, подставляла губы, скользила пальцами по колючим щекам.

М-м... Еще минутку...

Его руки забрались под одеяло и ласково заскользили по моей спине.

И тут вспышка боли! Небо, как не вовремя!

Боль заставила дернуться, отпрянуть от Квейна и замычать. Внутри словно невидимые когти драли. Наверное, так ужасно не было, даже когда Квейн меня поранил...

– Льиса?

От макушки до пят прокатилась волна жара, делая кожу неприятно влажной и липкой. Что ж такое-то? Что со мной происходит?

– Болит... Словно рвется внутри что-то... И жарко!

Беспокойство в глазах Квейна быстро сменилось пониманием.

Опомниться не успела, как он ловко вытряхнул меня из одеяла... а потом и из платья. Раздался треск рвущегося белья. Хм. И я еще думала, что хуже уже быть не может? Что ничего более возмутительного со мной не случится? Наивная! Прибью поганца! Все физиономию ногтями разукрашу! Но прямо здесь и сейчас я разрывалась между ступором и болью...

Значит, потом прибью.

– Ты оборачиваешься, - изволил пояснить кошак, спихивая меня на пол.
– Прямо сейчас. Не бойся и делай, как я учил.