Найди меня

Пострадавший лежал лицом вниз и не подавал признаков жизни. В руке был зажат огромный, но растерзанный букет нежных и романтичных ярко-красных роз — точно таких же, как и та, что стояла у нее дома в вазе.

Сердце вдруг сжалось, а потом забилось сильнее.

Врач подоспевшей неотложки осторожно повернул пострадавшего, нащупал пульс: — Жив. Носилки!

Анжелу обдало кипятком: это был Артур! Тот самый, с грустными глазами, из быстрых свиданий…

— Кто-нибудь знает мужчину?

— Я, — Анжелика была словно в бреду.

— Вы кем ему приходитесь?

— Знакомая, — выдавила девушка еле слышно.

— Неважно. Поедете с нами.

Это был сон, самый страшный сон в ее жизни. Сидя рядом с Артуром (другого имени она не знала), Анжела с болью в сердце всматривалась в его посиневшее лицо, осторожно дотрагивалась до беспомощно свисающей руки с зажатым в ней букетом красных роз.

* * *

Ожидание было невыносимым. Снующие врачи и медсестры не обращали на нее никакого внимания, а в ее глазах застыл немой крик: — Что с ним?

Время, казалось, остановилось. Но мысли мчались неудержимо: — Куда торопился этот грустный человек? Опять мимо меня. Кому нес букет? Уж точно не мне! Господи, о чем я думаю! Человек между жизнью и смертью, а я о каком-то букете! У меня паранойя. Я страшный человек, Я просто больна желанием выйти замуж! Как я там писала в объявлении: «Нахожусь в активном поиске 24 часа в сутки 7 дней в неделю». Идиотка — здесь человек умирает, а я все о своем!

Дверь реанимационной палаты, наконец, открылась. Врач, строго глянув на Анжелу, спросил:

— Это вы приехали с пострадавшим? Он кем вам приходится?

— Никем, — брови врача приподнялись, — То есть, это мой друг, — торопливо добавила она.

— Ну что же, друг так друг, — ожидание Анжелики было на пределе. Врач улыбнулся и уже мягче добавил: — Жить будет. Легкое сотрясение, ушибы и перелом правой руки. Но до свадьбы заживет. Он еще успеет подарить вам розы.

— А к нему можно?

— Пока нет, он спит. Вот завтра — пожалуйста. А сейчас домой. Домой, милая девушка. Все будет хорошо.

Ночка выдалась та еще. Уснуть Анжелика так и не смогла. Рука постоянно тянулась к телефону — позвонить Ксюше, но Лика с трудом сдерживала себя. Дождавшись утра, она чуть свет уже была в больнице.

— Я к пострадавшему в аварии. Вчера вечером поступил.

— Имя, фамилия пациента?

— Артур, — затаив дыхание выпалила она.

— И все? — строгая женщина смотрела на Анжелу с упреком.

— Вы что даже фамилии его не знаете? Пациента с таким именем у нас нет. Вчера поступил один с сотрясением и переломом, только его зовут не Артур, а Богдан. Ну да, — медсестра перебирала листы назначений, — вот, Богдан Измайлов. Вы к нему что ли?

— Да-да, Богдан, — это я так, от волнения все перепутала. Именно, Измайлов. В какой он палате?

— Второй этаж, палата 21. Только недолго, а то скоро обход.

Анжелика с замиранием сердца подходила к двери: — А вдруг это совсем другой человек? Ну и что? Извинюсь и уйду. Настроена была решительно, хотя волнение зашкаливало.

Войдя в палату, остановилась в нерешительности. Мужчина лежал, повернувшись к окну, и лица его не было видно. На звук открываемой двери он не отреагировал, поэтому Анжеле пришлось окликнуть его:

— Артур? — шепотом позвала она.

Мужчина повернул распухшее лицо, на котором в обрамлении огромного синяка Анжелика увидела знакомые глаза. Только в них уже не было грусти. Он хотел было привстать, но боль в голове была еще слишком резкой, а рука в гипсе была такой тяжелой, что он отказался от попытки хотя бы присесть.

— Я..

— Не напрягайтесь. Я зашла проведать вас и спросить, может быть надо кому-то сообщить, что вы в больнице? — в вопросе явно присутствовал совсем другой смысл — к кому это вы так спешили с букетом? Но она не стала уточнять, куда он направлялся. Уж, наверняка, не к ней.

— Я давно хотел подойти к вам. Просто не решался, понимая, что произвел не лучшее впечатление после телефонного разговора. — Анжелика впитывала его слова, как сладчайшую музыку. Она готова была слушать Артура-Богдана до бесконечности, предаваясь нежным звукам его голоса, ласкающего струны ее исстрадавшейся от одиночества души.

— Молчите, вам нельзя много говорить, — думалось совсем другое: «Говори, говори, мне так приятно тебя слушать».

— Я и без того слишком долго молчал. Простите меня, Анжелика, — она удивилась и обрадовалась, что он запомнил ее настоящее имя, значит, думал о ней после того звонка. В ней уже просыпалось обычное женское кокетство:

— Но куда же вы так спешили с розами, что угодили под машину? — уже игриво спросила она.

— К вам. Наконец-то решился подойти, и вот, — здоровой рукой он красноречиво подчеркнул свое обезображенное травмой лицо и сломанную руку. — Я не знал, какие цветы Вы любите, поэтому решил купить розы… Однажды я Вам уже дарил такую, но не уверен, дошла ли она до своего адресата.

— Я не… Это Вы?..

— Я видел Вас на мосту влюбленных. Это я помог Вам открыть замок. Не думал, что в моей жизни еще когда-нибудь может случиться такое чудо. Вы, словно лучик солнца, ворвались в мое безрадостное существование. И я поверил в любовь с первого взгляда! — он говорил много, рассказывая во всех подробностях о том, как не удержался и взял записку, как оставил красную розу — символ мгновенно ослепившего его чувства…

Анжелика завороженно слушала.

Какой длинный путь она прошла в поиске того самого, единственного. А оказалось, все началось в тот самый момент, когда она, не особенно надеясь на вероятность встречи, написала на замке «Найди меня».

А судьба, похоже, решила вознаградить ее за упорное, почти маниакальное стремление к счастью.

— Но как Вы нашли меня?

— По номеру телефона можно вычислить любого человека. А для меня это вообще не составляет труда. Уголовный розыск. Прошу любить и жаловать, — уже улыбался он. — Кстати, разрешите представиться: Богдан Измайлов.

— Я уже знаю, — улыбалась она в ответ.

Их беседу прервала медсестра:

— Быстренько из палаты — обход.

Расставаться не хотелось даже на минуту.

— Я приду вечером, можно? — спросила она неуверенно.

— Не только можно, но и нужно. Я буду очень ждать и скучать. Прости меня, если сможешь.

— За что?

— За нерешительность и…

В палату вошел врач, Анжелика с сожалением отправилась на работу. По дороге думала о том, что это она должна просить прощения у… Богдана. Ведь это ей в голову лезли невероятные авантюры 24 часа в сутки и все 7 дней в неделю.