Найди свой путь

Удары становились все сильнее, шкаф на глазах разлетался в щепки. Я зажмурился, стараясь не видеть того, что сейчас произойдет. Мир затопила яркая вспышка. Я упал, ударившись головой и, видимо, потерял сознание, погрузившись, наконец, в уютную и такую безопасную тьму.

Гриня.

Страх. Не думал, что страх сам по себе может напугать. Мечи в руках дрожали. Впервые я не мог взять себя в руки. Смерть рядом. Она дышит там, за дверью. Совсем близко. Я слышу бешеный ритм их сердец, вой тьмы в душе. Кажется, что сейчас оглохну.

Я убивал. Бывали у нас стычки с людьми, да и на спорах чести не раз мечи пили зеленую кровь сородичей. Но теперь… Я готовился убивать мирных жителей, которым просто не повезло. Как же после этого жить? Не знаю. Но рядом друзья. Те, кто заставил снова жить и радоваться. Если их не станет, то не станет и меня. Второго разрыва связей я не переживу. Ради них я буду стоять до последнего. Пусть потом не смогу спать всю жизнь, вспоминая этот вечер, но не отступлю. Тролль и Кир меня поддержат. Я вижу, как глубокая складка прорезала лоб северянина, его руки так же дрожат в предвкушении боя. Кир рядом, и тоже готов убивать.

А чуть позади, стоит, сжимая кинжалы Фей. Бледная, но решительная. Губы превратились в тонкую упрямую линию. Как она кинулась на помощь Киру! В тот момент мне захотелось тоже оказаться в беде. Она была готова идти одна, без нас. Не хотела втягивать в неприятности. Глупый, но красивый и смелый поступок.

Я не должен пропустить ни одного врага. Как бы мне хотелось, что бы ее здесь не было. Но вот она, рядом, и я буду защищать ее. Девушкам не место в бою.

А за спиной в маленьком и тесном погребе семья моего друга. Сколько мы выстоим? Полчаса? Хоть и против безумной и необученной толпы, но их слишком много. Разорваться невозможно.

Осталось немного. Сильные удары топора ломают последнюю преграду между нами. Я зажмурился, полагаясь лишь на слух, взвинчивая себя на максимум. Нас учили именно так. Не видеть, а чувствовать врага. Убивать так легче, видишь больше, чем глазами, но и одновременно сложнее. Слышать, как под твоей рукой разбивается на осколки чья-то душа — невыносимо больно.

Внезапно, в сумасшедший ритм чужих сердец ворвался стук лошадиных копыт. Подмога. Впервые за последние десять минут я позволил себе ослабить хватку на мечах. Сегодня от моей руки, возможно, не умрет никто.

Тролль.

Убивать для меня уже давно стало привычным делом. Но одно дело рубить врага, а другое — безумное стадо. Да еще и прятаться за чужие спины предлагают? Нет! Горы хоть и далеко, а не простят мне этого, когда явлюсь в Белые Чертоги на суд. Убивать слабых — неправильно, но и смотреть, как убивают друзей — грех. Вон, даже мелкий стоит, сжимая свои зубочистки, готовясь пролить кровь. Наш первый совместный бой. Забавно, что он же может стать последним. Но я не жалею. Пусть мы умрем, но в этот раз я не сомневаюсь, что поступил правильно, слушая свое сердце.

Когда бой был на расстоянии удара, мир взорвался нестерпимым светом. Я подумал, что это боги покарали меня за отступничество и мерзкие мысли, но оказалось, что равнинные божества куда как справедливее. Они послали нам спасение. Валяясь на полу и зажимая глаза руками, я расслышал тихий шепот Фея о том, что это подмога. Ничего, однажды наступит день, когда мы встанем плечом к плечу против настоящего врага!

Оксана.

Спустя полчаса мы сидели в одной из повозок лекарей, и пили противный укрепляющий отвар, кутаясь в широкие пижамы. Снаружи стаяла пятерка стражников на случай, если мы решим убежать. Мне забинтовали плечо, обработали множество мелких ссадин и царапин. Сай красовался перебинтованной головой. Как только в поле его зрения попали лекари, он изобразил смертельно больного, жалуясь на страшный ушиб мозга с вытекающим помутнение сознания. То он так пытался оправдать свое присутствие в зараженном районе. Так ему и поверили! Но голову на всякий случай осмотрели и перебинтовали, приложив какое-то лекарство. По возвращении в корпус нас погрузят в лечебный сон. Скорей бы. А то на одном упрямстве держусь, в глазах темнеет.

Теперь мы сидели в повозке и грустили. По виду Иртана можно не сомневаться в жестоком наказании. Одного Кира хотел отпустить, но он отказался, заявив, что мы пришли его спасать. Спасли. Чуть ли не до смерти. Настоящие друзья.

— Хороший выходной выдался! — отхлебнув настоя, оптимистично сообщил Тролль.

— Это все северяне такие или ты — особенный? — поинтересовался Сай.

— В смысле? — не понял Тролль.

— Все, говорю, ненормальные или ты один не удался? — перебирая завязочки на рукаве выданной больничной рубашки, перефразировал принц.

— Слышь, принцесска, себя видел? Среди нас только один головой болеет! — не остался в долгу Тролль.

— Я, в отличие от некоторых, не радуюсь такому паршивому во всех отношениях дню, — заметил он, поправляя сползающие на глаза бинты.

— А я оти-по-мист! — запинаясь, сообщил Тролль. — И радуюсь, что мы живы!

— Оптимист, — улыбнулась я.

— Еще и неуч! — не смолчал принц.

— Сейчас договоришься, принцесска, в самом деле голова заболит! — начал закипать Тролль.

— Попробуй, — хмыкнул Сай, рассматривая свою повязку в карманное зеркальце с оправой в нежный розовый цветочек. Гриня тут протянул к нему руки. Не меньше принца заботясь о своем внешнем виде.

Я окинула взглядом всю нашу компанию. Грязные, побитые, в больничных пижамах. Вспомнился слоган из рекламы, «Такие разные. И все-таки мы вместе.». Четыре слона и я, моська. Счастливая улыбка сама выползла на лицо.

— Стажер Лайрэт, — резанул по уху необычный голос главнюка. — Чему радуемся?

— Тому, что доблестные Наблюдающие нас спасли! — вытянулась я по военному и отдала честь.

— Вы головой ударились? — с сомнение оглядел он меня. — Что за странные телодвижения?

— Это я честь отдаю! — радостно сообщила я.

— Что отдаете? — опешил черноглазый. — Зачем мне ваша честь, вы же не девица! И как можно в принципе отдать кому-то свою честь? Вас лекарь осматривал?

— Так точно! — гаркнула я, демонстрируя перебинтованную руку.

— Хватит мне голову морочить! — повысил он голос. У меня кишки аж задрожали. Почему у него такой голос? Тоже полукровка какой-то? По виду не скажешь.

— Извините, — буркнула я, садясь на место.

— Итак, господа стажеры, — вкрадчиво начал Калистар. — Не объясните ли мне, почему вы оказались в зараженном районе, да к тому же от вас темной силой разит едва ли не больше, чем от артефакта. — Мы сидим, молчим. Головы опущены, переглядываемся. — А так же у меня есть отдельный вопрос к стажеру Лайрэт. С какого, позвольте узнать хрена, ваша собака настолько не воспитана, что покусала всех Наблюдающих?! — его голос постепенно повышался. В одной из коробок зазвенели стеклянные банки. Я скривилась. Молодец, какой Зверь! Значит, именно он привел подмогу. Надо будет ему в следующий выходной огромный кусок мяса купить, с кровью, что бы сочился. Хотя, нет. Ни ногой больше из корпуса, если сейчас не выгонят.

— Фей, — толкнул меня Гриня. — Он ответа ждет.

— Извините, — что еще сказать-то?!

— Извините? — наклонился он к моему лицу. — Извините?! — ударил по ушам его голос. Опять загремели склянки. В голове у меня зашумело, перед глазами поплыли разноцветные пятна. Так уже бывало пару раз после тяжелых тренировок. Мне даже иногда казалось, что я вижу ауры людей и предметов. Но это довольно быстро проходило.

— Как мне теперь отчет писать? Думаете, никто не заметил, как вы пробрались через оцепление в зараженную зону? На графиках аналитиков вы сверкаете всеми цветами радуги! Малолетки безмозглые! А еще в одной из подворотен города обнаружен всплеск темной силы, где так же явственно читаются ваши следы. — Все больше распалялся главнюк. Шум в голове все нарастал. Каждое слово, словно хлыстом било по сознанию. И почему он рядом со мной стоит?! Отойти подальше не судьба? Из носа потекло что-то теплое. Я вытерла рукавом рубахи. Кровь. Блин, откуда?!