Найди свой путь

Я накинула на голову капюшон, вытирая мокрое лицо, и сделала первый шаг на нужную улицу. Предпортовый район вернулся к привычной жизни. Я видела яркий свет в окнах, слышала тихие разговоры и громкий смех. Ничто не напоминало больше о той ночи. Словно забытый сон. Над головой, покачиваясь на ветру, сияла знакомая вывеска. Я поднялась на три ступеньки крыльца и остановилась, глядя в новую деревянную дверь, которая еще пахла смолой. Перевожу дыхание и настойчиво стучу, сдирая кожу с костяшек на пальцах.

— Фей? — удивленно смотрит на меня Кир. — Что ты тут делаешь?

— Привет, — улыбаюсь я. — Пустишь зайти?

— Да, конечно, — оправившись от неожиданности, улыбается он. — Заходи. Мы тебя горячим настоем напоим. Выпечка с утра стоит, но мы подогреем и вкусно накормим.

— Спасибо, — захожу в смутно знакомый зал, оглядываясь. Обстановка та же, а вот атмосфера совершенно другая. Уютно и тепло, настолько, что греет душу. Хорошая семья у Кира.

— Доброй ночи, — поднимается со стула беловолосый, что спрятался в самом дальнем от входа углу.

— Это наш постоялец, Сант. — Представляет его Кир. — Отец давно хотел сдавать комнаты внизу, а тут как раз он появился.

— Понятно, — киваю я, следя за беловолосым. Он спокойно опустился обратно за стол, пододвинув к себе чашку с горячим настоем.

— Сейчас все принесу, подожди, — кивает радостный Кир. — Будешь рассказывать, как живется там, за стенами, — подмигнул мне и убежал в неприметную дверь за стойкой, что вела на кухню.

— Не ожидал, — Сант крутил кружку в руках, задумчиво изучая содержимое. — Честно.

— Что ты хочешь? — спрашиваю, садясь напротив.

— Как это ни странно, но спасти мир, — грустно улыбается он, поднимая на меня свои ледяные глаза. А в следующий миг мир вокруг потемнел, словно кто-то лампочку выключил.

Кир.

Корпус. Он напоминал о моей трусости каждый день, возвышаясь над городом среди других башен. Я проходил мимо толстых стен, изредка останавливаясь в воротах. Заглядывал внутрь, выискивая друзей. Куда бы я ни шел ноги неизменно приводили меня сюда. Жалел ли я? Да. Очень. Но гордился собой за то, что нашел смелость уйти. Теперь в моей голове были не захватывающие истории с храбрыми героями. Отнюдь. Я понял, что Наблюдающие — люди, самые обычные, со своими чувствами, мыслями, проблемами и слабостями. А приключения — это не весело. Это страх, ненависть и боль. То, с чем приходится сталкиваться обычным людям. Лишь от них самих зависит, смогут ли они справиться, выиграть эту схватку за жизнь. И знать, что никто не поможет, не будет крутого поворота сюжета со сказочным спасением. Когда я это понял, то по-настоящему испугался. За себя. Я струсил тогда, могу струсить снова. Просто спрятаться за умирающих друзей, опустить меч и отпустить, открывая спины товарищей.

Постепенно жизнь налаживалась. Я готовился к поступлению в академию служек. Быть чиновником почетно. Буду сидеть в кабинете, и перебирать бумажки, забыв о давней мечте. Мечты иногда должны оставаться мечтами. А жизнь продолжается. Я вырасту, буду работать, а вечерами читать про приключения. Такая жизнь не плоха. Так живут многие и я смогу.

Я почти забыл о корпусе, когда в нашем доме появился этот человек. В нем было что-то неуловимо знакомое и пугающее. Я не мог избавиться от ощущения, что грядет буря. Но время шло, он поселился у нас, уговорив отца сдать комнату, а больше ничего не происходило. Я следил за ним целые сутки, пока не успокоился. Но странности начались снова, в тот момент, когда дождливой ночью следующего дня на пороге появился Фей. Я всей кожей ощутил неладное. Оставлять его наедине со странным беловолосым мужчиной, который целый день сидел в общем зале, не хотелось. Я изобразил бурную деятельность, скрывшись в кухне и загремел пустой кастрюлей. Сам же внимательно следил за Феем и незнакомцем. Они около минуты сидели напротив, сверля друг друга взглядами, а затем, беловолосый, неуловимо быстрым движением выкинул вперед руку, пережимая Фею артерию. Фей медленно начал сползать со стула на пол, теряя сознание.

Все произошло настолько быстро, что я не успел даже толком сориентироваться. Я выскочил в зал, сжимая в руках любимый мамин нож, но было поздно. Седой подхватил тело Фея на руки и исчез в сиянии пространственного перехода. Я остановился в центре пустого зала, глядя на полупустую чашку отвара на столе.

Я с трудом оторвал непослушные ноги от пола. Сердце бешено колотилось в груди. Сорвался с места, выбегая на улицу в одной рубашке. Ледяной дождь отчаянно бил в лицо, словно заставляя вернуться, но я бежал вперед. Мимо мелькали яркие фонари и темные переулки. Я бежал так, как никогда не бегал.

В воротах корпуса меня остановили дежурные, встретив выставленными мечами. Я едва успел остановиться, только сейчас заметив, что так и бежал, сжимая в руках кухонный нож.

— Позовите Калистара! — пытаюсь перекричать дождь и ветер. Меня не слушают и грубыми пинками гонят прочь.

— Что происходит? — окрикнул стражей кто-то. Поворачиваюсь к темному провалу ворот.

— Кир? — изумленно спрашивает Гриня, выходя вперед. Рядом Тролль и как ни странно блондинистый аристократ. Все серьезные в полном боевом комплекте.

— Стажер Кир? — удивленно смотрит на меня главнюк, который так же почему-то гуляет ночью по корпусу со стажерами.

— Там, Фей, — отталкиваю в сторону застывших постовых и подхожу к ребятам. — Он забрал его.

— Кто? — хватает меня за рубашку Гриня, — Кто ее забрал?! — он кричит мне прямо в лицо. Тролль едва справляется, оттаскивая странно изменившегося зеленого в сторону.

— Беловолосый. Он усыпил его, а потом ушел через переход, — потираю шею, передавленную воротом рубахи. — Я не успел, — из онемевших от холода пальцев на мостовую падает нож.

— Веди туда, — приказывает главнюк, отбирая у одного из постовых плащ, и отдает мне, накидывая на плечи. Я порывисто киваю и срываюсь с места в обратном направлении, замечая, что рядом, огромными скачками бежит знакомый пес, верный спутник Фея.

Оксана.

Я хуже призрака. Ничто, пустота, что поселилась в одной из комнат огромного замка. Даже служанки у меня теперь не было. Отец вычеркнул все упоминания обо мне, даже даты рождения теперь не найдешь. Единственный, кто обо мне помнил, был Райн. Он иногда останавливался во время тренировки во дворе и поднимал голову к моим окнам, подолгу глядя в мутные стекла моей темницы. С того дня половину его лица всегда закрывала черная маска, скрывая страшный ожог. Я каждый раз пряталась за стеной, избегая его взгляда. Он не приходил. Не решался нарушить запрет отца.

Непослушными руками провожу первую неровную линию на глянцевом полу. Свежая кровь расползается, словно впитываясь в камень. Горло, сводит судорогой, с трудом выводя песню на непонятном языке. Я не могу допустить ошибку. Я так долго искала. Месяцы, годы, ушли на поиски того, что может вернуть мне смысл жизни. Это не первый ритуал, но самый ответственный. Предыдущие — мелочь, проба сил. Я хочу ощутить силу внутри. Вспомнить, каково это, не чувствовать боль и пустоту. Малые ритуалы лишь ненадолго помогали, как настойки лекарей от головной боли. Теперь же я нашла то, что поможет мне снова стать живой.

Последние линии ложатся на пол. Я заканчиваю песню, срывая голос. Тело не слушается, ног не чувствую. Падаю, пачкаясь в засыхающей крови. Хриплю, словно умирающий зверь. Тело разрывает на мелкие кусочки, а затем медленно, словно наслаждаясь моими муками, собирает обратно, склеивая, как расколотый бокал. В груди тлеет огонек. Такой знакомый и почти забытый. Сила.

Встаю на колени, прижимая дрожащие руки к груди и улыбаюсь, облизывая кровь с прокушенных губ. Сила. Она внутри. Прикрываю глаза, вспоминая формулу. По закрытым векам бьет яркий свет. Распахиваю глаза, глядя на свое творение. Тот самый огненный шарик. Такая малость.