Найди свою судьбу

– Да, – подтвердил он и быстро пошел через зал к выходу, не потрудившись даже посмотреть, идет ли она за ним.

Когда они вышли на улицу, дождь уже кончился, было тепло, и только легкий ветерок приносил прохладу. Хайвел сунул ее вещи в багажник весьма непрезентабельного фургона и, открыв дверцу кабины, жестом предложил Тамсин сесть.

Она сделала это с явной неохотой. Не такой встречи она ждала, и ей было обидно до слез. Почему отец не приехал ее встретить, или хотя бы Джоанна, раз он сам не мог? Вместо этого незнакомца, который, кажется, готов думать о ней самое плохое, даже как следует, не познакомившись с ней.

Мужчина сел за руль. Тамсин привыкла быть на равных со знакомыми парнями, но рядом с этим человеком она чувствовала себя маленькой. От Хайвела Бенедикта исходил чисто мужской запах – табака и лосьона для бритья, и ноздри девушки слегка затрепетали. Ей почему-то захотелось узнать, кто он, чем занимается и где живет, но она тут же упрекнула себя за подобное любопытство к человеку с совершенно иным жизненным опытом. Ведь он принадлежал к поколению ее отца.

Машина шла ровно, подчиняясь сильным, умелым рукам Хайвела; интенсивное движение в районе аэропорта не вызывало у него беспокойства. Какое-то время Тамсин не отрывала глаз от необычного для нее левостороннего движения, а потом, наконец, решилась еще раз взглянуть на своего спутника.

Тамсин почему-то обратила внимание на густую поросль темных волос, выглядывавших из манжет его белой рубашки и массивные золотые часы на его левом запястье. На руке у Хайвела было только одно кольцо – золотая печатка с его вензелем.

Почувствовав, что за ним наблюдают, Хайвел посмотрел в сторону Тамсин и на мгновение их взгляды встретились. Девушка испуганно опустила глаза.

– Ваше путешествие прошло удачно? – вдруг спросил он.

– Да, кажется, все было хорошо. Я мало путешествовала в своей жизни, поэтому мне трудно судить. – Она вздохнула. – А где мой отец? Почему он не смог меня встретить?

– Он дома… в долине.

– Дома? – В голосе Тамсин послышалось возмущение.

– Да. Ваш отец – врач, не забывайте. Врачи не могут без уважительной, причины оставить работу.

– А мой приезд – причина неуважительная, – резко заметила она.

– Ему абсолютно незачем было ехать, – объяснил Хайвел. – Я все равно отправлялся в Лондон и предложил встретить вас вместо него.

– Понятно. – Тамсин едва сдержала резкие слова, готовые сорваться с ее губ. – Как он?

– Ланс? У него все в порядке. – Хайвел говорил с легким акцентом, который она затруднялась определить, но помимо своего желания находила красивым. У него вообще был очень красивый голос, и она усилием воли заставила себя подумать о чем-нибудь другом. Но это давалось ей с трудом. Удивительно, но этот человек волновал ее, как никто другой.

– Вы тоже врач, мистер Бенедикт?

Хайвел покачал головой.

– Нет. Исцелять людские тела не по мне.

Тамсин нахмурилась. Какой странный ответ, интересно, почему он так сказал? Но задать ему новый вопрос она не решилась. Места, по которым они проезжали, напоминали ей Новую Англию, там за океаном, и она спросила:

– Где мы находимся?

– Приближаемся к Мейденхеду. Как вы знаете, мы направляемся в Трефаллат, но чтобы добраться туда, нам надо доехать до границы.

– До границы? – Тамсин была заинтригована. – До границы между Англией и Уэльсом?

– Конечно. Хотя настоящей границы там нет. Просто продолжение дороги.

Тамсин заметила, каким недовольным тоном он произнес эти слова, и поэтому спросила:

– Вы националист, мистер Бенедикт?

– Националист? – Слабая улыбка тронула его губы. – Что вы можете об этом знать, Тамсин Станфорд?

– Я читаю книги, – ответила Тамсин. – Я читала о жителях Уэльса. Знаю, что у них есть свой язык, и они пытаются сохранить свою самобытность.

– В самом деле, знаете? – Его насмешливый голос смутил ее. – И почему это американская девушка, как вы, вдруг заинтересовалась нами, бедными варварами?

Тамсин покраснела.

– Вы забыли, мистер Бенедикт, что я наполовину валлийка.

– Ах, да, я забыл. Но думаю, меня можно простить за это. Такой гибрид, как вы, выращенный в искусственной атмосфере теплицы, вряд ли может наследовать признаки своих менее культурных предков.

– Мне кажется, вы намеренно хотите обидеть меня, мистер Бенедикт, – сказала Тамсин, задетая его словами.

– Обидеть? – В его низком красивом голосе звучала ирония, – Почему вы так решили?

– У меня создалось впечатление, что вы считаете, будто мне недостает каких-то качеств, – ровным тоном ответила Тамсин. – Это из-за того, что я впервые приезжаю навестить отца?

Хайвел нажал на тормоз, когда прямо перед ними вывернула машина.

– Ну… вы ведь до сих пор мало интересовались его делами, не так ли?

– На это были причины.

– Я знаю о них. Это ваша мать.

– Разве это не оправдание?

– У вашей матери очень силен собственнический инстинкт, – холодно заметил он. – Но когда ей это становится нужно, она охотно взваливает заботу о дочери на отца.

Тамсин сердито взглянула на него.

– Я вовсе не нуждаюсь ни в чьей заботе. Я сама могу о себе позаботиться. И если отец не хочет, чтобы я приезжала, он мог бы отказаться сразу…

– Спокойно, Тамсин Станфорд. Я не говорил, что ваш отец не хочет вас видеть. Напротив, я представляю, с каким нетерпением он ждет вас. Просто я выразил свое личное мнение.

– Тогда лучше оставьте его при себе, – бросила Тамсин и стала сосредоточенно рассматривать пейзаж, стараясь избавиться от чувства, которое пробудил в ней этот человек. Это было ощущение неловкости и растерянности, от чего у нее сразу испортилось настроение.

Некоторое время они ехали молча, и Тамсин сосредоточила свое внимание на тех местах, которые они проезжали. Местность вокруг была холмистой, по обе стороны дороги тянулись зеленые поля, прерываемые кое-где перелесками и небольшими речушками. Они миновали населенные пункты с незнакомыми Тамсин названиями: Неттлбед, Шиллингфорд и Абингдон. Девушка обратила внимание на старинные церковные постройки, которые ей хотелось бы посмотреть поближе. Если бы ее встретил отец, все было бы иначе. Но она постаралась подавить в себе чувство обиды, которое могло бы испортить предстоящую встречу с ним.

Хайвела Бенедикта, кажется, нисколько не угнетало установившееся молчание. Время от времени он доставал трубку, закуривал и после нескольких затяжек вновь убирал. У Тамсин появилось искушение сказать ему, что она не переносит сильный запах табака, но поскольку это не было правдой, девушка промолчала.

Наконец она решила нарушить молчание.

– Вы живете в Трефаллате, мистер Бенедикт? – спросила она.

– Я живу в долине, – не спеша, ответил он. – Трефаллат – это крошечный поселок, в нем не более десятка домов. А основное население долины живет на фермах. Но это вы скоро сами увидите.

Тамсин вздохнула.

– Кажется, это очень уединенное место. Мама так и говорила о нем.

– Ваша мать о нем вспоминала? – Хайвел наклонил голову. – Она права. Место действительно уединенное. Но мы его любим именно таким.

Тамсин недоверчиво покачала головой.

– А какие у вас развлечения? – Она слегка покраснела. – Я хочу сказать, не хотелось ли вам жить поближе к Лондону или Кардиффу? Вы не чувствуете себя… ну, изолированными?

Хайвел искоса посмотрел на нее.

– Изолированными от чего? Что ваши города могут нам дать?