Найти её

– Да.

Это слово вырвалось у неё, потому что она чувствовала себя правильно. Потому что её тело требовало, чтобы она приняла электрическую связь между ними, прежде чем она взорвётся на осколки. Нежный ветерок ласкал её кожу, и всё вокруг, казалось, двигалось как в замедленной съёмке.

Глаза Джонни вспыхнули, он на мгновение прикоснулся к её соску через лиф платья, и вздох всё ещё стоял у неё в горле, когда он опустился на живот между её бёдер. Его щетина на лице натёрла чувствительную кожу её ног, его большой палец нежно, дразняще лёг на её клитор, лаская бугорок через трусики.

– О боже, – простонала девушка, выгибая спину над землёй. – Мне нравится.

– Да, – его тёплое дыхание прошлось по её холмику. – Мне нужно, чтобы тебе это понравилось.

Давление усилилось вместе с темпом его растирания, и крик зажёгся в её горле, её бёдра изогнулись.

– Ну?

– Мне нравится это. Нравится это.

С грубым стоном Джонни сорвал трусики с её ног и отбросил их в сторону. Его угловатое лицо было затенено и освещено луной, великолепное, такое великолепное, когда он закинул её ноги себе на плечи и, пристально наблюдая за ней, провёл языком по её женской плоти, его веки становились тяжелее, чем дальше он двигался.

– На вкус как хорошая девочка, – сказал он, облизывая уголок рта. – На вкус как моя хорошая девочка. Так вот кто ты такая?

– Да, – простонала она, запустив пальцы в его волосы. – Да.

Хоуп всегда думала о сексе как о каких-то расплывчатых движениях, руках, губах, нежных словах, которыми они обмениваются. Сейчас же не было ничего расплывчатого. Язык Джонни между её бёдер был из плоти, и она никогда в жизни не использовала это старомодное слово.

 Однако другого описания того, что он делал, не было. Он посмотрел ей прямо в глаза, провёл языком по её клитору и превратил её в хнычущую, бесстыдную служанку для собственных нужд. Девушка не могла принять или остановить его прикосновение – она нуждалась в нём. Она нуждалась в этом, чтобы пережить одну секунду до следующей. Поэтому Хоуп притянула его лицо ближе и начала двигать бёдрами, ответное рычание Джонни вибрировало в её бёдрах.

Его большой палец занял место языка, волнуя эту чувствительную жемчужину плоти из стороны в сторону, вверх и вниз, двигаясь всё быстрее и быстрее, чем громче она стонала.

– Я первый мужчина, который доведет тебя до оргазма, Хоуп?

Она энергично закивала, давление, которого она никогда не знала, нарастало в нижней части её тела, звёзды наверху, казалось, расширялись и подмигивали ей, и о боже, её ноги не могли оставаться неподвижными. Она не могла дышать.

– А ты бы хотела, чтобы я был единственным мужчиной, который это делает, детка?

«О чём он спрашивает?»

Но она этого не знала. И она не могла понять, что он имел в виду, когда его плоский язык снова встретился с её клитором и окутал её большими, длинными облизываниями, перемежающимися с безумными маленькими вспышками.

– Да! – Хоуп закричала, её сердце выпустило какую-то неоспоримую истину, которую её голова ещё не осознала. – Да, я хочу этого.

– Будет сделано, – Джонни протянул руку и схватил её за руку сжимая. – Теперь ты моя, Хоуп.

Её сердце радовалось одновременно с телом, и это был взрыв чувств, полное, ноющее ощущение между ног поднималось к голове и ослабевало с огромной волной облегчения. Горло Хоуп начало жечь, и она поняла, что хрипло зовёт Джонни в ночное небо, её тело дрожало от макушки до кончиков пальцев ног. На открытом пространстве поля девушка чувствовала себя почти отвязанной от Земли, женщиной, парящей в атмосфере, никогда не вернувшейся на такую нормальную, приземлённую планету, и сердце подсказывало ей, что в этом есть доля правды. Она уже никогда не будет прежней.

Эта истина подтвердилась вдвойне, когда Джонни появился над ней, его невероятно красивое лицо было очерчено луной и звёздами. Его губы приподнялись в однобокой улыбке.

– Вот и всё, что ты можешь сделать, чтобы вернуть тишину, – он прищурил один глаз. – У меня всю неделю будет звенеть в ушах.

Хоуп ждала, что вот-вот наступит смущение, но оно так и не наступило.

Только радость. Та, от которой перехватывает дыхание.

– Видишь... – прошептала она, чувствуя себя свободной и великолепной. – Это отчасти твоя вина.

– Верно, – мужчина криво усмехнулся ей, но глаза его были серьёзны. Внимательны. – Я с радостью возьму вину на себя, если ты проведёшь со мной ночь.

Хоуп протянула руку и запустила пальцы в его волосы, у неё перехватило дыхание от безымянных эмоций, отразившихся на его лице.

– Я не могу представить себя в другом месте. 

Глава 4

Джонни так и подмывало поверить, что сегодняшняя ночь – всего лишь сон.

Однажды во время гастролей в Лондоне члены «Citizen» были приглашены на вечеринку в дом Мика Джаггера, и Джонни застрял в разговоре с говнюком Китом Ричардсом, который часами болтал о музе рок-н-ролла.

«Каждый раз в голубую луну», – объяснял он, пуская в воздух сигаретный дым, – «один удачливый сукин сын благословляется посещением музы, и она наполняет его голову новыми песнями».

Наблюдая за тем, как ангел-богиня с лунными волосами робко кружит по его гостиничному номеру, Джонни с трудом мог полностью отрицать возможность того, что Хоуп и есть то самое мифическое существо, о котором говорил Ричардс.

Её имя может быть единственным доказательством. Каждое мгновение с ней было настоящим переживанием, и она заставляла его хотеть выйти и испытать ещё больше. Смотреть, делать и дышать.

Эта девушка. Она заставляла его хотеть уйти и снова жить.

С ней.

Сегодня вечером она напомнила ему о том, что было. Как найти вдохновение в простом или неожиданном. Раньше ему это удавалось, но его любовь к музыке была поглощена непреодолимым шумом славы.

С Хоуп он снова услышал свои мысли.

Находясь рядом с ней, мужчина был возбуждён. Она заставляла его кровь качаться. Напомнила ему быть благодарным. Так что ей лучше не быть долбаной музой рок-н-ролла, потому что муза обычно исчезала, когда их миссия была завершена. И он не собирался отпускать её.

Джонни бросил ключ от гостиничного номера на современный зеркальный прикроватный столик и последовал за Хоуп в гостиную, где тонул в плюшевом ковре с каждым шагом. По сравнению с отелями, где он обычно останавливался, этот был шесть из десяти по шкале роскоши. Но Хоуп прошла на цыпочках через это место, как будто это был дворец, её глаза были широко раскрыты, как серебряные доллары, когда девушка смотрела в окна от пола до потолка, которые демонстрировали извивающуюся реку, деревья, луну и звёзды.