Найти наследство Лисидцыной

— Я просто уточняю, ты не против, если я буду без плавок, и давай, где там твоё вино? — собрался Гриша и выпалил на одном дыхании.

— Вот, это другое дело.

Пошла Люба за вином, у неё как раз было припасено пару бутылочек для такого случая.

— Вот, держи, штопор в столе.

— Спокойно, не надо меня учить, я и сам могу найти.

Вдруг «включил мужика» Гриша, и ему даже это понравилось. Он открыл вино, они выпили по бокальчику, потом ещё, потом на брудершафт, и пошли париться. В бане было отменно. В предбаннике тепло, в парной — жара, и пахнет ёлкой, свет приглушённый. Они сначала стояли, топтались на месте, ждали, кто первый разденется, а потом Люба говорит:

— Ты раздевайся, я пока дровишки подложу.

— Да не надо, жарко же.

— Надо, а вдруг, пока мы будем париться, баня остынет, и вообще, я лучше знаю, это же моя баня. Пока Люба отвернулась и стала подкладывать дрова, Гриша с бешеной скоростью разделся и пулей забежал в баню. Теперь нужно бы Любе раздеться и зайти в баню: «И зачем я бельё это надела, в бане без белья парятся, или всё же в белье пойти, а Гриша, интересно, в трусах пошёл?» Зайти, посмотреть, неудобно, спросить тоже. Пришлось искать в вещах, где его трусы. Не найдя их, она решила, что он в трусах: «Значит и я пойду одетая. Стоп, а что, я такая же, как Гриша стала, ещё не хватало, чтобы голос задрожал». Люба с гордо поднятой головой зашла в парилку, там, на верхней полке, прикрыв ковшиком то, что надо прикрыть, сидел Гриша.

— Ну что, ложись, я тебе спинку веником побью.

Гриша так с ковшиком и лёг на живот.

— Гриш, а мне воду на камни ладошкой лить?

— А, ну держи.

Он всё-таки расстался с ковшом, вернул его.

— Я не поняла, а где твои трусы?

— Мои?

— Ну да, мои, как видишь, на месте.

— Наверно, потерял.

— Потерял? Это как можно, сидя всю ночь в засаде, потерять трусы? С тебя, что, наркоманы сняли, когда убегали?

— Я не в засаде потерял, раньше, то есть я их не потерял, наверное, у проруби оставил.

— У какой ещё проруби? — почти командным голосом спросила Любовь; у Гриши даже мурашки появились.

— Я был на деле, нужно было одного человека домой вернуть, а он отказывался возвращаться. Сказал, что послушается только настоящего мужика, вот он сам — настоящий мужик, и я должен был доказать, что тоже мужик, и мы с ним поспорили, кто из нас не испугается и в прорубь нырнёт. Я нырнул, а он сказал, что верит мне, что я мужик и нырять не стал, пошёл домой. Вот козёл, до меня только сейчас дошло, как он меня развёл.

— А трусы здесь при чём?

— Так я нырял в трусах, а когда одевался, я, что, их мокрые надевать буду? Снял и, наверное, там забыл. Ну, Люба, ты парить меня будешь? Я, похоже, заболеваю.

— Ой, прости, Гришечка.

И Люба стала что есть мочи хлестать любимого. После тщательной пропарки Гриша решил отблагодарить, поцеловать Любу за проделанную работу. Но тут изо всех щелей повалил дым.

— Горим.

— Я тоже вся горю, Гриша.

— Да нет, мы горим, что ли.

Когда они открыли двери в парилку, там ничего не было видно, всё в дыму.

Выбежали они, в чём были: Любовь в красивом белье, а Гриша с ковшиком. Хорошо, что у Любы есть бдительная соседка, которой всё любопытно.

— Любочка, что случилось? Я случайно мимо проходила и…. ой, горим, я вызову пожарных.

И с криками убежала в дом. Пожарные приехали быстро и, надо сказать, очень вовремя, могла бы Люба (и не только она) лишиться жилья.

— Как же это произошло, Люб? — виновато спросил Гриша.

— Не знаю, наверное, когда дрова подкладывала.

— Вот, а я говорил, не надо больше, ну, не переживай, я по весне тебе новую баню сделаю.

— Правда?

Мы тоже времени зря не теряли, попили чайку и стали делится своими мыслями.

— Сергей, что вам удалось выяснить по этому делу?

— Ничего особенного, всё это связано с каким-то наследством, многое могла бы объяснить Светлана, но она опять пропала. Марусь, обещай, что если она тебе позвонит, сразу перезвонишь.

— Хорошо, обещаю. Она просила никому не говорить, и я, не подумавши, помчалась к ней.

— Очень плохо, что не подумавши; она, скорее всего, связана с убийцей, а может она и есть убийца. Не зря она встречу тебе здесь назначила, если бы я не позвонил, тебя никто здесь не нашёл бы.

— Да, страшно подумать, но вряд ли она убийца или связана с ним. Зачем рисковать и назначать мне встречу, а если бы я в милицию позвонила, то поймали бы их с поличным, и раз вы её ищете, то могли приехать сюда, чтобы проверить, не живёт ли она здесь. А почему она здесь не живёт? Место тихое, никто её не найдёт, палатка с едой рядом. Возможно, тот, кто за ней охотится, её знает, и очень хорошо.

— Это тоже вариант. Как твоя голова? Давай, посмотрю.

Сергей подошёл поближе, чтобы осмотреть голову, от него приятно пахло, мне очень захотелось его поцеловать Я сделала первый шаг, он был не против, но потом почему-то смутился и вышел на улицу. Я легла на диван и провалилась в сон. Проснулась от запаха кофе, я выспалась как никогда, усталости нет совсем, голова не болит, и хорошее настроение.

— Доброе утро, Сергей.

— Доброе утро, кофе будешь?

— Да, спасибо, как спал?

— Нормально, только неудобно, сидя в кресле. Машину я твою прогрел, позавтракаем, и нужно ехать. А как ты спала?

— Я не помню, просто провалилась в сон, и всё, я так рано никогда не вставала и чувствую себя прекрасно.

Ужасно не хотелось ехать домой, возвращаться в реальность, здесь — как в сказке побывала. Хотя сначала мне дом не понравился, темно, сыро, да ещё по голове получила ни за что. Мы собрали со стола, сели в свои машины и поехали. Мне пришлось заехать в гостиницу, забрать Марусю, она, по-моему, обиделась на меня. И правда, непонятно, зачем нужно было её брать с собой, если здесь она всё равно одна была, разве что накормлена. Я расплатилась за номер и за опеку над Марусей. Сергей меня ждал внизу, хотя я велела ему ехать домой, меня не ждать.

— Нет, я провожу тебя, чтобы ты никуда не свернула.

Мужик сказал, мужик сделал. Проводил до дома. Как только переступила порог, сразу поняла, как устала. Я сходила в душ и решила прилечь, включила автоответчик: Светлана! Я вскочила, усталость сразу прошла.

— Мария, извини, что не приехала, я видела, как ты подъезжала к моей даче, а за тобой ехал он, позвоню позже.

И повесила трубку. Могла бы и поподробнее рассказать, кто ехал за мной, или как-то предупредить. Ясно одно: она жива, здорова, только напугана. Чего она так боится? Она сказала, он ехал за тобой, значит это мужчина. Но откуда он узнал, что я еду к ней? Наверное, он за мной следил, и, возможно, они знакомы. Нужно узнать круг её друзей, особенно мужчин, а для этого придётся ехать опять в Волгоград. Сергей не пустит, а он, что, мне муж? Нет, скажу ему, что еду что-нибудь в кафе своём купить. Для начала нужно доехать до него. Я быстро собралась и поехала на работу.

— Марусь, беда, — прямо в дверях меня ошарашила Лена.

— А что случилось?

— Марусь, всё закончилось. Продукты, салфетки и прочая утварь. А я не могу дозвониться до тебя. Звоню на сотовый, ты не берёшь трубку, дома тебя нет.

— Да, Лен, извини, я совсем закрутилась с этими событиями, составь список продуктов и дел.

— Всё готово, уже написала.

Лена протянула мне список; ого, я это всё должна успеть сделать до выходных, нужно приступать немедленно.

— Да, ещё тебя спрашивал какой-то мужчина, ждал целый час и ушёл.