Найти наследство Лисидцыной
Шрифт:
— Она что, подозреваемая?
— Пока нет, но произошло убийство, и…
— Убийство? А разве не случайно на неё наехали?
— У нас есть подозрение, что не случайно.
— Но Маруся сказала, что вчера была без машины.
— Да, я видел, что без машины, но мне бы хотелось знать, во сколько она возвращается с работы? Всегда в одно и то же время или по-разному?
— Всегда примерно в одинаковое время, у неё кафе работает до восьми вечера, когда разойдётся весь персонал, она закрывает и идёт домой.
— Что, обязательно домой? Может, к подруге или на
— Нет, домой, это я знаю точно, у меня окна на дорогу выходят, а мы как раз ужинаем поздно, поэтому и видим её каждый вечер — возвращается как по часам. У меня иногда муж ругается: «Маруся уже дома, а я ещё голодный».
— Понятно, а можно с вашим мужем ещё поговорить?
— Его дома нет. А что, он вам то же самое скажет; да вы идите, вон, у Любки спросите, она тоже её всегда видит: когда уходит, когда приходит. Мы Любку за глаза пограничником зовём: она как часовой, всегда на посту.
— Хорошо, спасибо. Пойду, спрошу; а вы не подскажете, в каких домах сейчас хозяева на месте?
— Конечно, подскажу: везде, кроме моих соседей и вон того дома, — рассказывала Анастасия.
— Понятно, — ещё раз попрощавшись, Сергей решил зайти сразу к Любке.
«Пограничник», как сказала Анастасия, — если честно, так зовёт Любку только она одна, потому как у них вражда всю жизнь идёт, вот и не знают, как насолить друг другу. Сергей позвонил в дверь раза три, очень долго никто не открывал. Вот тебе и «Любка-пограничник», спит, что ли. Вдруг послышались шаги, и дверь открыла на вид очень приятная женщина.
— Добрый день. Следователь Макаренков, — представился Сергей.
— Здрасьте, Любовь, — как промурлыкав, сказала Люба.
Надо сказать, она не замужем, и то, что безумно хочет замуж, видно невооружённым глазом. Она, конечно, симпатичная женщина, но почему-то мужчины не спешат предлагать ей руку и сердце. Правильно говорят: каких-то любят, а на каких-то женятся. Вот она относилась, по всей видимости, к тем, которых любят. Сергей с каменным лицом начал задавать интересующие его вопросы.
— Любовь, я бы хотел узнать у вас про соседку, Марию, из восьмого дома.
— Да, я вас слушаю, только давайте пройдём в дом, здесь ужасно холодно, — как всегда, промурлыкала Любовь.
— Конечно, — и Сергей направился за ней. Шла она, как говорится, от бедра, плыла, в общем. Расположились они на кухне.
— Любовь, что вы можете рассказать о Марии? Охарактеризуйте её.
— Человек она обычный, не скандалистка; я её плохо знаю, мы просто соседки. Ну, поздороваемся с утра, ну, в баньку когда позовёт — обычные соседские отношения. А что случилось?
— Вы про вчерашнее происшествие слышали?
— Да, а при чём Мария? По-моему, просто свидетельница происшествия была?
— Она ни при чём, я просто проверяю всё. А в котором часу она обычно домой возвращается?
— По-разному, с восьми до девяти, хотя обычно в полдевятого.
— Спасибо, — Сергей хотел встать и уйти, но он не знал Любови: просто так она его не отпустит. Это же, возможно, её судьба, надо же проверить.
— Нет, нет, я
вас так просто не отпущу, попьём чайку, потом пойдёте.«Если сможете», — подумала Любовь.
— Мне некогда, нужно опросить всех соседей.
— А что их опрашивать, они вам скажут то же самое. А начальнику своему скажете, что дома никого не было.
— У меня нет начальника, я сам себе начальник и сам планирую свой день, — это он вообще зря сказал, потому как наша Любовь давно мечтала не просто выйти замуж, а желательно за начальника, и не важно, какого. И вряд ли теперь у него получится уйти от Любы живым.
— Ой, как приятно, значит, вы можете ещё и поужинать со мной. А что вы делаете завтра?
— Работаю, а что?
— Прекрасно, я к вам зайду.
— Зачем же, не надо.
— А вдруг я вспомню что-то очень важное.
— Ну, тогда заходите, а сейчас я пойду.
Около двух часов следователь Макаренков уговаривал отпустить его, ещё час, и расплакался бы. Уйти удалось лишь после того, как он наобещал встретиться и сходить в кино. Когда он выходил от Любы, а точнее, выбегал, натолкнулся на Анастасию, которую опрашивал три часа назад. Анастасия улыбнулась и сказала:
— Она у нас такая.
Сергей нахмурился и пошёл, не говоря ни слова. Набрал номер Гриши: решил узнать, как у того обстоят дела. Гриша не снимал трубку. «Наверное, тоже занят», — подумал Сергей, не стал больше беспокоить напарника и продолжил опрашивать соседей.
Глава 2
После ухода моих гостей я услышала разговор двух посетительниц; те говорили о вчерашнем прошествии.
— Бедная Катенька, только переехала, обустроилась, и — вот тебе на: как такое могло произойти, кому теперь всё достанется, кто её похоронит? Она мне говорила, что у неё никого нет. Только её помощница, но она не родственница.
— Да, наверное, государство заберёт всё имущество. А может у неё дети есть?
— Извините! — влезла в разговор. — Я случайно услышала вашу беседу. А что, она приехала сюда одна совсем?
— По-моему, только с помощницей. Я её соседка. Она приехала в прошлом месяце, в ноябре. У меня в тот день был день рожденья, и я пошла, чтобы пригласить её в гости. Она была такая приветливая. Но отказалась, сказала, что очень устала с дороги. Я не обиделась, в нашем возрасте это понятно. Меня, кстати, зовут Мария Гавриловна, а это моя сестра, Валентина Гавриловна.
— Очень приятно, тёзка, я тоже Мария, но все называют Марусей. Мария Гавриловна, а где вы живёте, я бы хотела съездить к Екатерине Ивановне, поговорить с её помощницей, возможно, у меня получится найти её родственников? Жалко бедную женщину.
— Да, конечно, попробуйте. Я живу на Фабричной улице, дом 23, а её дом — 25. И к нам заходите на чашечку чая. Я вас знаю, вы здесь хозяйка, замечательное кафе, мы с сестрой очень любим сюда ходить, и вашу выпечку обожаем.
Я поняла, что эта замечательная старушка может говорить часами, оно и понятно, ведь они на заслуженном отдыхе, а я себе этого позволить не могу, у меня ещё куча дел.