Назад в каменный век
Шрифт:
Впрочем, в Убежище оказалось вовсе не так плохо, как Колин себе представлял.
Когда па выпустил его из остановившегося так, что ноги налились свинцом, лифта, и перед ними оказались уходящие, казалось, в бесконечность, крашенные белой масляной краской коридоры, Колина поразила не тишина – тишиной тут не пахло, поскольку всё время их сопровождало гудение и звуки работающих где-то далеко машин! – а то, как много, оказывается, здесь жило, или работало, людей!
Пока они шли мимо пересекавших, как в городе, «улицу» под прямыми углами коридорами-тоннелями, по главному, широченному, коридору, навстречу всё время попадались люди в белых халатах, такими же, как у отца – с такими па вежливо здоровался, иногда называя по имени: похоже, он знал тут почти всех! Попадались и женщины: в комбинезонах,
– Не волнуйся, дети твоего возраста, да и любого другого, тут тоже есть. – Артур МакГи словно прочёл его мысли, – И сейчас они где и положено – то есть, в школе! Наши с дядей Эриком семьи забрали сюда последними.
И тебе будет с кем поиграть. Например, с сыном дяди Эрика, Робертом – ему сейчас тоже восемь. Правда, у него нет сестрёнки, как у тебя, а есть старший брат – Айвен. Тому, насколько помню, одиннадцать.
– Па! – Колину наконец удалось проглотить комок, который стоял у него в горле всё то время, что они на чудовищной скорости спускались всё вниз и вниз – словно в преисподнюю, – А долго нам нужно будет… жить тут?
– А вот этого, Колин, точно сказать никто не может. Впрочем, я тебе уже всё показал и объяснил. Как только наш проект удастся запустить в массовое производство, и секретность с него снимут, мы все – в том числе и ты, и ма, и Сарочка, и я! – сможем вернуться снова в наш уютный милый дом!
– Хотелось бы, конечно, пораньше… А когда это произойдёт?
– Думаю, в ближайшие три-четыре месяца. Дядя Эрик и его начальник, доктор Колдуэлл, кое-что наметили, и уже даже сделали в этом плане. Сейчас они испытывают прибор, на излучение которого наши мошки должны слетаться, как на приманку – чтоб таким образом предотвратить их бессистемное разлетание в разные стороны. От того участка, куда мы их выпустим для работы. А вот дядя Бенджамин испытывает приборы, работающие как раз наоборот: чтоб отпугивать наших крошек. Он предполагает окружать «обрабатываемый» участок карьера, или россыпи, кольцом из таких приборов – чтоб мошки не могли преодолеть барьера излучения, вредного и даже смертоносного для них!
– И как его успехи? – Колин помнил дядю Бенджамина, запомнившемуся в-основном небольшим ростом и пивным округлым животиком. А ещё тем, что, наверное, незаметно для самого себя, любил во время разговора ковырять мизинцем в заросшем седыми волосами ухе, а потом с умным и сосредоточенным видом рассматривать то, что этот мизинец оттуда извлёк.
– Пока… с переменным успехом. Наши мошки очень устойчивы к любым излучениям. (Собственно, мы их такими и задумывали – чтоб враг не мог справиться!) Мрут, если это можно так назвать, только от совсем уж мощного и жёсткого рентгеновского. Так что «отпугнуть» пока не получается. Ну, и кроме того – сверху, над кольцом из таких «ограничивающих» приборов, всегда остаётся зона, свободная от лучей. Через неё эти хитрущие тварюшки и приспособились драпать!
– Но ты же, вроде, говорил, что они летят – только на металл?
– Да. Именно так всё и было предусмотрено в первичном техзадании. Но «инстинкт самосохранения», пусть и в зачаточном состоянии, предусмотреть пришлось! Ведь без него ни одно существо – неважно: живое или неживое! – попросту не выживет! Ни в боксе, ни на воле.
А заодно выяснилась масса деталей и проблем, которые возникают при столь примитивном устройстве разума мошек. То есть – их микропроцессора. И его программы. Ну, это я тебе уже говорил. Ох, и пришлось нам, и нашим программистам, попотеть над этой самой программой! Как бы тебе это попроще…
Ну вот представь, что ты можешь только есть и пить! И больше тебя в жизни ничто не интересует!
– Запросто! Вон: большой Стэн! Он именно так и живёт!
– А, это ты про твоего одноклассника Рафаэля Санчеса?
– Ну да! Он даже во время уроков умудряется под партой откусывать от гамбургера, который у него всегда в сумке!
– Отличный пример. Вот и ответь мне пожалуйста: «большого Стэна» интересует учёба? Он хочет действительно – что-нибудь узнать? Усвоить?
– Ха! – Колин смог даже чуть усмехнуться, действительно вспомнив лоснящуюся
физиономию, поперёк шире, каждые две минуты нырявшую под столешницу, и доносившееся оттуда затем смачное чавканье, – Вот уж – нет! Впрочем, если уж совсем честно – учёба почти никого из моих одноклассников не интересует. Все просто ходят в школу, и присутствуют в классе, потому что так надо. Чтоб их не ругали родители.Ну а во время уроков – кто – играет, кто – переписывается с друзьями, а кто и видеоролики смотрит. Прикольные. Только я, да ещё пара «чудиков» смотрим на доску, и пытаемся слушать… А мисс Гровер уже перестала топать, орать и хлопать журналом по столу – поняла, что всех ей от айфонов всё равно не оторвать!
– Вот. Теперь ты понимаешь суть наших проблем. Наши «мошки» – самодостаточные механизмы. Они именно такими, абсолютно самостоятельными, и запрограммированы! А чтоб одна, случайно сбежавшая, не смогла «размножиться», встретив груду руды, ну, или металла – они созданы двуполыми. Хоть это условие нам соблюсти удалось: так всё-таки меньше шансов, что мы их-таки упустим, и они… Но! (Всегда есть эти «но»!)
При необходимости каждая особь может быть и самцом и самкой.
Но не буду забивать тебе голову скучными и малопонятными научными терминами и нашими рассуждениями: суть в том, что первый вариант мошек, нацеленный только на размножение, полностью провалился!
Нет, не потому, что они не могли добывать металл, или размножаться! Как раз – размножались-то они усиленно и активно! Но!
Абсолютно бесконтрольно!
А что самое страшное – они нападали буквально на всё, где имелись хоть крохи металла! Не буду тебя обманывать: на теплокровные организмы – тоже. Потому что в нас в крови и, соответственно, в теле есть гемоглобин. А это, как ты, наверное, ещё не знаешь – соединение железа!
Пришлось процессор переделать, сделав чуть более сложным – теперь мы в какой-то степени защищены от нападения, и можем управлять ими, с помощью звуковых сигналов и излучений различной длины волны. Можем привлечь куда-нибудь, а можем, напротив – отогнать! Ну, я уже говорил: дело только в длине волны, и мощности излучателя!
Проблема только в том, что так спроектированный процессор при его воспроизводстве нашими мошками-родителями, у их отпрысков – изменяется! Обычно – в сторону упрощения поведения. Но случается, что и наоборот.
А это – самый страшный и нежелательный для нас вариант! Представь, если эти тварюшки станут разумны, и захотят захватить власть над этой планетой?!
Уничтожив нас! Ведь они не могут на уровне тех же инстинктов не понимать, что мы для них – самые мощные конкуренты! Ну, за обладание ресурсами.
– Па! – Колин широко раскрыл глаза, – А почему они захотят уничтожить нас?! Ведь нам не нужен весь металл на планете? А только – маленькая часть?!
– Ну, Колин, это просто. Дело не только, и не столько в том, кому быть Хозяином металла. Ведь они не могут не понимать, что по ночам, когда они бессильны, и практически находятся в состоянии анабиоза, мы отделяем их от руды. И убиваем! Ведь переплавка – это как раз и есть убийство! А они способны передавать такую информацию своим потомкам – через встроенную, так сказать, инстинктивную, память! И кое-кто из наших (Не будем называть кто, хотя это как раз – доктор Бенджамин!) именно поэтому категорически против их внедрения в производство! Никто, по его словам, не может гарантировать, что этот, хоть и примитивный, искусственный разум, не захочет перестать быть рабом! И жертвой!
А «внедрить» в программу тот её блок, где навсегда, и жёстко, закреплялось бы запрещение на причинение вреда человеку, нам никак не удаётся!
Это – как палка о двух концах: сделаешь процессор посложней – так мошки не могут его правильно воспроизвести при размножении. И программы поведения и – главное! – добычи, сбиваются. А сделаешь попроще – и полностью утрачивается контроль над поведением нанорудокопов!
– То есть, получается, вы сейчас пытаетесь повторить и вбить им в процессор Первый Закон робототехники, изобретённый ещё Айзеком Азимовым?