Назад в С.С.С.Р

Было видно, что новая знакомая, также как и парень старше меня на несколько лет.

– Я сейчас приду, - бросил зеленоглазый шатен блондинке. И дождавшись, когда она покинет зону слышимости, добавил: - Не хотите пойти с нами? На ВДНХ сегодня что-то интересное обещают.

Его глаза умоляюще смотрели на меня. Несмотря на свой юный возраст, о противоположном поле я была не самого лучшего мнения. Нет, я конечно знала, что мужики - кобели, но чтоб до такой степени...Не успела его пассия отойти от нас, как он уже за мной увивается. Дон Жуан, блин, доморщенный! Подумав, я решила согласиться. 'И вовсе не из-за него, - мысленно сказала себе я.

– Гулять в одиночестве, как изначально было мной запланировано, сейчас не казалось мне такой уж заманчивой идеей'.

– А Ваши друзья не будут против?
– На всякий случай уточнила я.

– Нет, - усмехнулся красавчик.
– Они любят погулять в большой компании.

Сначала я опасалась компании, помня еще со старшей школы, чем заканчиваются гуляния. Однако мои опасения оказались глупыми и напрасными. Андрей представил меня своим друзьям. Их оказалось шесть человек. Три парня и девушки, которые были одеты также экстравагантно, на мой взгляд, как и Настя. Парни были более консервативны. Рубашки белых или полосатых цветов с джинсовыми куртками и сами джинсы с кедами. Единственное, что их объединяло, были тщательно уложенные на пробор волосы. Ребята разглядывали меня также заинтересованно, как и я их. На фоне этой компашки я выглядела белой вороной. На мне была джинсовая юбка - стрейч, в весьма потертом стиле с белым топом с короткими рукавами. На ногах были колготки и туфли-лодочки на невысоком каблуке.

У меня было ощущение, что весь мир сошел с ума. Перед входом в павильон 'Центральный', возвышалась башня высотой более пятидесяти метров, которая была окрашена орнаментом с позолотой, изображающая злаки. На вершине башни стояла скульптурная группа 'Тракторист и Колхозница'. Вдоль здания пестрели лозунги под общим названием 'Моральный КОДЕКС строителя коммунизма':

'Забота каждого о сохранении и умножении общественного достояния',

'Взаимное умножение в семье, забота о воспитании детей',

'Непримиримость к врагам коммунизма, дела мира и свободы народов',

'Гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: человек человеку - друг, товарищ и брат',

'Высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественным интересов',

'Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест'.

Извинившись перед ребятами, я шла вдоль 'аллеи', читая 'кодекс'.

– Решили освежить в памяти?
– раздался за спиной голос Андрея.

Повернув голову, я встретилась с изумрудными глазами. Он стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к одному из плакатов.

– А остальные где?
– спросила я, чтобы что-то сказать.

Его интерес к моей персоне был виден невооруженным глазом, а дурой я никогда не была. Этот интерес нервировал меня. Хотя в современном мире пропагандируются свободные отношения, мне с детства привили устои, по которым жили наши бабушки и дедушки. Если я видела, что мужчина занят, для меня - это табу. А в том, что Андрей занят, сомнений не было. На память пришел настороженный и неприязненный взгляд карих глаз. Нет, я не испытывала к Наташе никаких неприязненных чувств и в какой-то степени понимала ее. Но бегать за мужчиной и отгонять от этого Дон Жуана всех жаждущих его общества женщин - не по мне это.

– Пошли в 'Центральный'.

– Может быть, пройдемся?

– показал он жестом на дорожку.

– Давайте, - согласилась я.

– Машенька, сколько Вам лет?

Резко повернувшись, я посмотрела прямо в его глаза.

– Мне кажется, мы с Вами состоим не в таких отношениях, чтобы Вы могли задавать мне подобные вопросы?

Андрей смутился.

– Не поймите превратно. Просто Вы выглядите взрослой, но иногда так строите речевые обороты, что понять Вас бывает весьма затруднительно.

Отведя от гипнотических зеленых омутов взгляд, прошептала:

– Семнадцать. В этом году заканчиваю школу.

– Простите мою неучтивость, - он склонил свою темноволосую голову.
– Просто мне казалось, что Вы старше.

– Это комплимент или повод для драки?
– улыбнулась я уголками губ.

– Советские школьницы обычно одеваются иначе, - пробежав по мне взглядом, пробормотал он.

– И как же нынче одеваются школьницы?
– вскинулась я, запоздало прокрутив в голове слово 'советские'.

Андрей снисходительно улыбнулся.

– Платье с белым фартуком, белые гольфы и такие же банты. Или же коричневые платья с темными передниками.

Я звонко рассмеялась, чуть склонив голову.

– Вы описываете школьную форму начала восьмидесятых. К счастью, эти времена канули в лету и у современных девушек большая свобода выбора, чем у их предшественниц.

– Не понимаю Вас, -честно признался собеседник.
– Вы иностранка?

– Всю жизнь прожила в России, - растерялась я неожиданному вопросу.

– Булочку хотите?

– Не откажусь, - улыбнулась я.

– Эй, уважаемый!
– Крикнул Андрей, подзывая продавца, торговавшего неподалеку с переносным подносом.

– Чего желаете?
– подойдя к нам, произнес мужчина.

Незнакомец был одет в красно-белый спортивный костюм с кедами. Веревка, привязанная за обе ручки подноса, была перекинута через шею продавца. На меня смотрели добрые серые глаза.

– Девушка желает булочку.

– Есть с яблоком, вишней, сдобная...- начал перечислять товар мужчина.

– Сдобную булочку, пожалуйста, - ответила я, доставая кошелек.
– Сколько?

– Девять копеек, - протягивая мне лакомство, улыбнулся продавец.

На автомате открыв кошелек, я вдруг резко затормозила.

– Повторите, пожалуйста, сумму, я не расслышала, - растерянно посмотрела на незнакомца.

– Держите, - протянул деньги мой кавалер.

Пожелав приятного аппетита, торговец не спеша побрел обратно.

– Ну, зачем же, я сама.

– Считайте, что мне захотелось побаловать Вас, - усмехнулся Андрей.

Пожав плечами, я убрала деньги в рюкзак и впилась зубами в ароматный хлеб. Ничего себе! Я даже зажмурилась от удовольствия. Ничего более вкусного мне не приходилось пробовать: пышная, ароматная и очень - очень вкусная. Проглотив, я повернула голову. Андрей с интересом рассматривал, как я жевала сдобу. Смутившись, запоздало поинтересовалась у него:

– Хотите?

Медленно наклонившись в мою сторону, кавалер, гипнотизируя меня своими изумрудными глазами, откусил кусок.

– Нравится?
– прошептала я, наблюдая, как он тщательно пережевывает, напоследок обведя языком контур губ, слизывая крошки.