Назад в СССР: 1985 Книга 4
Шрифт:
— Ну что, ты все понял? — еще раз спросил старший лейтенант Корнеев, пытаясь определить, все ли аспекты я воспринял как надо.
— Так точно, — кивнул я. — Сделаю.
— Хорошо,— он закрыл красную папку, что держал в руках. — Ты самый перспективный кандидат, поэтому кураторы единогласно выбрали тебя на это дело.
— А как же сержант Горчаков? — поинтересовался я.
— Не совсем то, что требуется,— уклончиво ответил старлей. — Все, хватит болтать. На всякий случай еще раз спрошу — задачу понял?
— Угу...
— Что за ответ? — нахмурился Корнеев.
— Так точно!
—
После чего я покинул выделенный для руководителя группы кабинет, прикрыл за собой дверь. Взвесил выданную мне сумку. Не было никакой необходимости ее открывать, потому что и так знал, что внутри.
На часах было двенадцать часов ночи. Поставленная мне задача была очень интересной, но одновременно сложной. Меня только что назначили учебным диверсантом, задача которого проникнуть на станцию и заложить в помещение «Б331» макет взрывного устройства.
Я сначала улыбнулся, затем судорожно выдохнул. А как, блин, это сделать?
Мой пропуск не позволяет ходить по всей территории. Где находится это помещение и что внутри него нужно «взорвать», я тоже не знаю. Помощников у меня нет. Время на выполнение — двенадцать часов. Точнее, уже меньше.
Нет, определенно это задание имело огромное значение для всего нашего подразделения. Чтобы поймать диверсанта, нужно самому мыслить как диверсант. А как это сделать? Правильно, влезть в его шкуру.
Честно говоря, у нас было много занятий по выявлению противника, но ни одного, где объясняли, что нужно делать. Мне предстояло самому решить, что и как делать, каким методом действовать.
По легенде, мои сослуживцы не знали, что я учебный диверсант. Им сообщили, что меня отправляют куда-то к руководству, на оформление документов. Звучало не очень убедительно, но все отреагировали нормально.
Одежда у меня осталась прежней — темно-синяя «Афганка», от нее нужно было избавиться. В таком виде я привлеку к себе много внимания. Но с другой стороны, многие сотрудники уже знали, что на территории предприятия присутствовали студенты из Москвы. Однако суточный наряд на местах несения службы, был прекрасно осведомлен, куда нам можно ходить, а куда нет. Там раз-два и обчёлся. В итоге — палка о двух концах.
Однозначно, мне нужна другая одежда. А лучше, еще и пропуск.
Наверняка в комитете знали, что мой отец тоже работает на станции... Не могли не знать. Да сто процентов, что всю мою семью уже «прошерстили», вплоть до царских времен. Сегодня была не его смена, но это и не важно. Я все равно не знал, где он работает — четвертый блок большой, свободно разгуливать по нему и искать отца никто не даст.
Наряд «вэвэшников» сидел не только на определенных нам точках, но и на каждом этаже, во всех корпусах. В том числе и подвальных помещениях, где располагались бомбоубежища. Да, они здесь тоже были, на случай начала артиллерийских обстрелов или даже войны в целом.
Солдат на АЭС было человек пятьдесят точно. Были ещё и патрули. Скорее всего, на вечернем разводе их заранее проинструктировали, чтобы следующие сутки были особенно бдительны, потому что...
Кое-какой план я уже накидал. В нем, конечно, была уйма дыр и не стыковок,
но это лучше, чем ничего. У меня еще было время вернуться в отведенное нам помещение. Сейчас, в ночное время, никто из наших не спал — у Горчакова и остальных была своя вводная, подробностей которой я естественно не знал.В нашем помещении никого не было — кровати оказались пусты.
Отыскав среди вещей свой вещмешок, я покопался и вытащил оттуда папку, где хранил документы. Быстро вывалил содержимое наружу, нашел среди них украденный пропуск Андрея Нагорного. Сам не знаю почему, но чуйка подсказывала таскать его вместе с собой. Как оказалось, не зря.
Повертев его в руках, я понял, что он лучше моего — был разрешен пропуск почти во все зоны. Замечательно. Только вот фотография не соответствовала. Нагорный был постарше, лет на пять, может больше. Да и типаж совсем другой.
В соседнем кабинете среди канцелярского скарба, я отыскал тонкое стальное лезвие. Аккуратно отодрать им фотографию со своего пропуска и переклеить ее на документ Нагорного не составило труда. Правда пришлось придавить сверху и подождать, чтобы пропуск «шубой» не пошел. Особенно хорошо получилось потому, что печать на обоих пропусках стояла в том же самом месте, в правом нижнем углу. С виду, если сильно не приглядываться, выглядело вполне достойно.
Эти навыки у меня остались еще с курсантских времен в девяностых годах. Тогда приходилось подделывать товарищам пропуска в общежитие, иначе злая бабушка-вахтерша не пропускала. Сколько лет прошло, а мышечная память и навыки сохранились, даже не смотря на перерождение в другом времени.
Конечно, уровни совершенно разные. Где пропуск на АЭС, а где в общагу... Но, по факту, что то картонка, что это. Почему бы не рискнуть?!
В административном корпусе одежда всего рабочего персонала такая же, как и у всех остальных. Но в ночную смену большинство сотрудников находятся дома и мирно спят, а на работу прибудут лишь к утру. Это натолкнуло меня на дельную мысль.
Когда у человека самая глубокая фаза сна? Правильно, под утро. Часов в пять. Вот тогда и нужно исполнить мой трюк. Но я еще не готов.
Выбравшись наружу и прикрыв за собой дверь, я тихо направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Свет повсюду был приглушен, работало только дежурное освещение. Было тихо.
Я подошел ближе, прислушался. Сразу за углом, совсем рядом был пост суточного наряда. Мельком выглянув из-за угла, я разглядел двоих ефрейторов, что сидели на стульях и рассказывали друг другу какие-то веселые истории. Видимо их вообще не волновал тот факт, что ночью посторонние могут шастать по пустому административному корпусу ища, где бы заложить бомбу. Ну и хорошо, мне же проще.
Прогулявшись по коридору, понял, что все двери закрыты и опечатаны. Ключи наверняка сданы дежурному по корпусу. Насколько я помню, они должны храниться либо в пластиковых, либо в алюминиевых тубусах, в отдельных шкафах или сейфах.
То же самое было и на остальных этажах. Пару раз я видел вдалеке патрульных. Может их никто и не предупреждал... Или это касалось не всех. В любом случае, пока мне удавалось контролировать и себя и ситуацию. Мозг спешно соображал, как действовать дальше.