Назови меня женой

— Пантелей, Пантелей, уходи поскорей, не задерживай добрых и честных людей.

Улыбаюсь Никиткиным прибауткам. И спустившись в холл, сразу попадаю под прицельный огонь черных негодующих глаз. Темная футболка, черные джинсы. Опаляющий взгляд. Для Пантелея смерть брата — большая трагедия. А тут я с любовником за ручку. Хороша!

Как только сдерживается, чтобы при всех не расправиться со мной.

— Нужно поговорить, — заявляет вместо приветствия и соболезнований. Нехорошо смотрит на Никиту и роняет небрежно. — Кто это? Пусть уйдет.

— Тебе надо, ты и уходи, — отрезает Макаров в обычной хамской манере. Пожимает плечами и прячет руки в карманы брюк. Гопник самый настоящий, а никакой не доктор!

— Янна, — грозно бросает Пантелей, по-хозяйски входя в первую попавшуюся переговорную. — У этого человека есть права находиться здесь? Если есть, то какие?

— Он — настоящий отец близнецов. А ты — Миланы. У вас права примерно одинаковые. Поэтому хватит рычать раненым медведем, — обрываю я Пантелея.

И пытаюсь мысленно прийти в себя.

Я сказала это вслух!

Поворачиваюсь к Никите, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию на лице. Но Макарова не прошибешь. Легкая усмешка, застывшая на спокойном лице, говорит сама за себя. Никита умеет держать удар. И еще вопрос, сказала бы я ему, не будь Пантелея.

— Настоящая греческая жена, — противно усмехается брат моего мужа и добавляет сурово. — Я отберу у тебя отель и Милану. Отдам девчонку жене. Пусть воспитает!

— Милана тоже моя, — фыркает Макаров и вообще ведет себя как последний придурок. Просто нарывается на драку. А у старшего Василиди характер взрывной и зверский.

Архип по сравнению с ним просто душка.

Был!

— А хрен тебе Милана! — орет Пантелей, ударяя по столу кулаком. Дребезжат стаканы. Падают бутылки. Одному Макарову все нипочем.

— Она от меня! Я точно знаю!

Закрываю лицо руками. Боже, какое позорище! Наверняка, и в холле все слышно. Теперь все узнают главную тайну Архипа Пантелеевича.

Он, конечно, лечился. И намеревался воспроизвести свое собственное потомство. Вот только кто бы у нас родился? Поэтому и ставила втихаря спираль. Думала обезопасить себя.

— «Жемчуг» тоже мой, — рычит Пантелей. — И ты, Янна, просто обязана…

— Обойдешься, — отрезаю глухо. — По документам дети от Архипа, а отель — наша с ним совместная собственность. Твое имя нигде не фигурирует. Ты вообще кто, Пантелей Пантелеевич?

Вскидываю голову и внимательно смотрю на бывшего родственника. Я наслышана о его бешенном нраве. Вот только надеюсь, никогда не испытать его на себе.

— Янна! — орет Василиди, не сдерживаясь. — Ты за все заплатишь! Влезла в нашу семью!

Потирает ладонью багровую шею и, схватив со стола бутылку с водой, делает пару жадных глотков.

— Не рыпайся, а то хуже будет. Я подам в суд и восстановлю свои права на собственность и отцовство.

— Попробуй, — пожимаю плечами. — Выставишь себя посмешищем. Никакой суд не отнимет ребенка у матери.

— Ты надурила моего брата, а теперь пытаешься обмануть меня.

— Неправда. Архипу нужна была большая семья, — вздыхаю тяжело. — Я столько раз просила у него развод. Только он не отпускал…

Пантелей морщится и пожимает плечами.

— Да знаю я!

Хочет добавить еще что-то, но, сунув руки в карманы, отходит к окну.

— Утром поговорим, — замечаю миролюбиво. — Решим, что делать с отелем. Мне он не нужен. Поэтому, если выкупишь мою долю, разойдемся по-хорошему.

— Я подумаю, — кивает старший Василиди и на крейсерской скорости направляется к выходу. Но как только за ним закрывается дверь, надо мной нависает Макаров.

— Это что сейчас было?! Как ты могла скрывать от меня столько лет?

— Ты меня бросил, Никита, — лепечу, спотыкаясь на каждом слове. — Архип, наоборот, красиво ухаживал и до свадьбы ни-ни. Я и подумала, что принц из сказки. Да и потом прошло слишком мало времени…

— Так всегда бывает, когда прыгаешь из одной койки в другую, — рычит Макаров.

Хочу дать ему пощечину и уйти. За пять лет ничего не переменилось. Макаров так и не поменял мнение обо мне.

Слезы душат. Пытаюсь выскочить из переговорной. Но Никита преграждает мне дорогу.

— Яна, это дело прошлое. Нужно подумать о будущем.

— Я пытаюсь, — признаюсь честно. — Вот только ты так и остался там, в том придорожном мотеле. И до сих пор считаешь меня деовчкой по вызову. Хотя тогда у меня никого кроме тебя не было. Но видимо я слишком легко тебе досталась.

И бросив презрительный взгляд на человека, которого любила всю жизнь, прохожу мимо.

Помрачневший Никита стоит скалой и не двигается с места. Мне бы заползти в темный угол и зализать раны. Пореветь белугой и решить, как жить дальше. Выкинуть из души и сердца Макарова и попытаться на обломках построить новую себя. Много дел наворотила. Мне и расхлебывать.

— Подожди, — хватает меня за руку Никита. — Не смей сбегать. Ты права, ничего не изменилось. Я люблю тебя. Все эти проклятые годы любил.

— Пусти. Я устала…

47

Никита

Ощущение — будто дали под дых. Врезали навылет. Особенно, когда Пантелей заикнулся о Милане. Представляю свою девочку в его лапищах и даже продохнуть не могу. В глазах темнеет от дикой злобы.

— Подожди, — хватаю Яну за руку. — Если устала, на руках отнесу в номер. Сделаю массаж. Как пес буду сидеть рядом. Только не уходи так. Прошу…

— Знаешь, — Яна смотрит на меня, не мигая. — В мире полно людей, на чье мнение мне наплевать. Но только не на твое, Никитос. И если ты до сих пор считаешь меня…

— Да ничего я не считаю! Люблю тебя. Но как представлю, что ты еще и с этим была, так сдохнуть хочется.

— Ты же доктор, Макаров. Про ЭКО знаешь? — печально улыбается Яна. Не двигается с места.

— Это была идея Архипа, — добавляет отводя взгляд. — Он мне не оставил выбора. Понимаешь?

Киваю и как зачарованный, глажу ее руки. От запястья к локтю. Выравниваю дыхание. Утыкаюсь носом в макушку и шепчу хрипло.