Называй меня Богом

Ответ я мог получить лишь в месте, где хранились все предсказания и летописи, хоть как-то относящиеся к богам. В месте даже более древнем, чем любой из богов. В месте, находящемся вне пространства и времени. В Храме. Конечно, я осознавал, что Далила, Верховная Жрица, наверняка не будет рада моему визиту – мужчин в святая святых не жаловали, но мне было наплевать. Я слишком бог и слишком стар, чтобы думать о чьих-то еще желаниях. Был, есть и буду - так я подумал.

Поднявшись на ноги, я снова осмотрелся, пытаясь запечатлеть эту картину до следующего раза. Не важно, когда он настанет, завтра или через тысячу лет, но я буду помнить об этом мире особенном для каждого бога, всегда. Именно это место мы создавали, забыв все распри и взаимную неприязнь, Светлые и Темные рядом. Мир, где все мы могли осуществить свои желания и создать свое собственное подобие рая, как бы он не выглядел в итоге. А ведь возвращение домой всегда похоже на маленькую смерть и последующее возрождение.

Из травы поднялись золотистые искры, окутав меня своим ярким сиянием. Они не задели ни траву под ногами, ни мою одежду, заставляя все вокруг тлеть в ожидании скорой смерти. Лишь поднялись вверх и соприкоснулись с моей кожей, поглотившей призрак огня без следа. Я был здесь. Я был готов. Я пришел в миры вновь, будто Феникс, восставший из пепла.

***

Появившись во вспышке белого пламени, я прошелся по залу. Бело-голубой мрамор и сумрак, резные эрзацы дверных проемов и бездонные потолки, струящиеся мантии жриц и послушниц, отличавшиеся лишь цветом. Незыблемыми оставалось и спокойствие этих стен. Что бы ни происходило в веках, Храм не менялся, даже не накапливая пыли в глухих закоулках. Моя извечная тяга к знаниям просто вопила от возбуждения в этих стенах. Именно тут я мог найти то, что жаждал – летописи, где записаны пророчества. Конечно, я уже читал их все, произнесенные самыми лучшими прорицателями и записанные руками искусных писцов, но это было другое.

Память не совершенна и со временем всегда перестаешь помнить то, что тебя захватывало когда-то. Особенно, если ты очень и очень старый Бог. Из миллиона прочитанных свитков, я мог вспомнить лишь пару тысяч. А ведь меня достаточно долго не было, за это время наверняка появились новые записи. Мне хотелось поговорить с Далилой, Верховной Жрицей, и, если удастся, с Архивариусом. Это было в моих интересах – обе могли натолкнуть меня на важную мысль или даже точно указать на причину происходящих изменений. Впрочем, в последнее верилось слабо. Я просто допускал такую возможность.

Вокруг сновали послушницы – традиционный цвет их одеяний не дал мне ошибиться. Их стройные ножки то и дело мелькали под длинными подолами мантий, перенося хорошеньких обитательниц с места на место. Вот уж верно, ни одной дурнушки. Я улыбнулся про себя. Храм всегда выбирал в услужение девушек, которые отличались красотой. Традиция, которую я очень одобрял – особенно пять тысяч лет назад, когда любил участвовать в церемониях. А почему бы нет? Мне было любопытно, я всегда любил женщин, да и энергии от меня не в пример больше, чем от любого смертного, пусть даже и специально отобранного…

Налюбовавшись видами вокруг, я стянул с себя покров невидимости. Конечно, Храм в какой-то мере пожирал или усиливал способности вошедшего, в зависимости от своих собственных предпочтений, но, как бог, я имел определенные вольности. Эффект был достаточно предсказуем – удивленные взгляды, шок, потом визг и беготня врассыпную. Иногда у меня возникало впечатление, будто послушниц выращивали где-то отдельно, вывешивая на стены фотографии мужчин с надписью «Берегись!» или даже хуже. Впрочем, оно быстро исчезало, когда я вспоминал об оргиях, где под воздействием специальных масел, порошков и какой-то еще хрени, эти девственницы вели себя не благороднее обычных нимфоманок. А кто говорил, что служить Шейд легко?

Как и следовало ожидать, Далила появилась почти сразу. Пышные волосы, уложенные в изысканную прическу, отливали медовым золотом, прекрасная грудь вздымалась под тонким одеянием, ноздри гневно раздувались, а большие синие глаза метали молнии. Очертания этого тела не давали спать многим, даже я мог признаться, что много веков назад жаждал затащить её в постель с весьма определенной целью, о чем благополучно предпочел забыть впоследствии. Верховная Жрица, одна из самых прекрасных женщин всех пяти миров, была чертовски на меня зла. И мне это дико нравилось.

– Здравствуй, Далила, - баритон, который многие дамы находили очень сексуальным, многократно отразился от стен, и заполнил помещение. – Ты так же прекрасна, как и в день нашей последней встречи. Расскажешь мне последние семейные сплетни, или придется узнать все самому?

– С возвращением, Светлейший, - она, как и полагается, приклонила голову и поочередно прижала раскрытую ладонь к глазам и сердцу. – Вы, как я смотрю, по-прежнему смущаете моих подопечных своим сиятельным видом. И правилами всё так же норовите пренебречь. Вы же знаете, что появление в Храме мужчины, пусть даже и Бога, необходимо согласовывать со мной.

– А ты все не можешь простить мой портрет, гулявший по кельям? – я покачал головой. – Полноте. Вживую я намного горячее. Не сердись, прекрасная, меня ведь так долго не было, нельзя ли быть чуточку теплее?

– Я и не думала сердиться, - заявила она, сделав строгое лицо. – На Земле и вправду есть на что посмотреть. И как я могу знать что-то о богах, тем более, сплетни? Постыдились бы такое спрашивать. Кстати, сегодня Вы не единственный гость из Неффастуса, здесь мистерия Салах и Богиня Истины. Я как раз только что поприветствовала их…

Салах, или мистерию Похоть, я помнил хорошо, даже слишком. Красивая как произведение искусства. Жаркая, как сам ад… Яркие вспышки чувственности мистерии, неоднократно пытавшейся убедить меня в своем верховенстве, были едва ли не лучшим времяпрепровождением на Неффастусе. Похоть была бы безумно хороша, если бы одно большое «но». Будь я на Земле, то назвал бы мистерию феминисткой, в этих же мирах – просто ярой сторонницей матриархата. Помниться, у нас бы даже получилось, но эти её нелепые представления о том, что мужчина не может быть хорошим правителем… Возможно, стоило бы убедить её в полном одобрении этих затей, и после... Нет, терпеть ревность очередной дамочки, которая будет предъявлять на меня свои претензии... увольте. Но встретить Салах, было бы наслаждением, как и всегда.

Истиной же была моя младшая сестра, Зариланна, женщина трудная во всех отношениях. В какой-то мере я ее любил, но встретить сейчас не хотел бы.

– Я не говорил, что был на Земле, Жрица.

Улыбнувшись, я наслаждался произведенным эффектом. На лице Далилы было написано крайнее возмущение. Это было… приятно. Не каждый день мне удается вызвать такие сильные эмоции у Верховной Жрицы.

– Если Светлейший не имеет больше вопросов, - наконец выдохнула она, - то я хотела бы уделить внимание делам насущным. В Корр-У близится праздник Омовения Светом, а в Шезгарте вот-вот старшие дочери некоторых кланов войдут в силу. Мне надлежит осветить ритуал и подготовится к празднеству.

Верховная Жрица всегда была смелой женщиной. Кто еще осмелился бы указывать богу на дверь, пусть и в такой завуалированной форме? В другой раз, возможно, я не оставил бы это без внимания, но, почему-то, именно сегодня мне этого не хотелось. Или воздух, Неффастуса, легкий и сладостный, так повлиял? Он все еще ощущался, тая дымкой на кончике моего языка.

– У Светлейшего есть еще вопросы. Например, о предсказаниях, - Жрица выжидающе выгнула бровь. Она не понимала, что я хочу сказать, а понимал ли я сам? – Хотя не важно.