(не) беги от меня
Шрифт:
Тяжело дыша, смотрим друг на друга. И я понятия не имела, что сказать, да и нужно ли? Но трезвость начала посещать голову, а кровь начала отходить с одного места, намекая на неразумность действий.
– Вика, ты очень красивая девушка, – не могу не согласиться, но на его заявление продолжаю молчать и улыбаться, уже отцепив свои руки. Не знала, куда их пристроить, пришлось прижать одеяло у груди. – Хочешь, я останусь, если тебе страшно? Или пойдем в мою спальню. Обещаю, что буду вести себя прилично.
Заявлять мне такое шепотом в губы уже по-моему переходит рамки приличия, а то, что сейчас было и вовсе сбило на хрен эти рамки. А что потом и дураку понятно. Только
– Все в порядке, правда.
Да уж, не так страшен змей Григорий, как вполне себе внушительного размера змей Руслана, который так упорно упирается в мое тело, сквозь махровое полотенце и одеяло.
Спокойно отреагировав на мой отказ, зеленоглазый секси-босс покинул мою спальню пожелав мне влажных снов. Сперва я решила, что мне послышалась, ан-нет.
Ну вот, попробуй теперь усни после такого...
Глава 20
– Неудобно мне быть на празднике без подарка, – одёргиваю Руслана, который пытается вытащить меня из комнаты.
– Не парься.
Ну и как я могу не париться?
Хотя я больше гружусь о произошедшем. Сперва голый Руслан, гуляющий в саду, потом Гриша, что б он мышкой подавился! Потом поцелуй все того же голого Руслана. Потом что? Тропический тайпан, живущий где-то в коморке у Ники попытается сожрать меня? И чтобы успокоить мои нервные клетки от пережитого, Руслан трахнет меня и молча удалиться из комнаты?
– За торт вычту из твоей зарплаты, – я покидаю раздумья и возвращаюсь в реальность, в которой продолжаю краснеть. – Да шучу я, успокойся. Лицо-то, как изменилось.
Прикладываю ладони к щекам. Не могло оно измениться! Ведь до меня сказанное не сразу дошло. Да и я не против за вычет зарплаты за торт!
– Да! Тогда вычитай из зарплаты! И скажешь, что торт… от нас! Иначе она не притронется к нему, если сказать, что от меня. Ладно?
– Ладно, ладно, – сказал, вытягивая губы в улыбку, и повел вниз по лестнице.
В доме было несколько итальянских друзей, и никто не говорил на русском. На английском, кстати, тоже. И ощущение себя не в своей тарелке развивалось стремительной скоростью с учетом того, что Руслан представил меня своим друзьям, а я понятия не имела, какой они сделали обо мне вывод хоть и вслух, но по-итальянски. Но все как один улыбались и кивали в мою сторону.
А хорошо ли я вообще выгляжу на данном мероприятии? На пару с Русланом мы были чуть ли не в домашней одежде, в то время как остальные очень даже организованно, для торжества. Девушки в платьях, на каблуках, парни в идеально выглаженных летних брюках и брендовых футболках. На запястьях каждого красуются модные, навороченные часы. А я в легком сарафане, с цветочным принтом, в котором разве что коров пасти? А секси-босс даже в потертых джинсах все такой же секси. Несколько секунд спустя из навороченной толпы итальянской элиты я заметила смазливую морду, шикарно разговаривающую на русском языке.
– Викуська-золотуська! – радостно подскочил блондин и поцеловал в обе щеки. Немного опешила от столь резкой итальянской любвеобильности. Но пора бы уже привыкнуть. По всей видимости, так себя ведут лишь крайне близкие друзья Руслана. Например, Кай и тот усатый повар. Хотя остальная мужская половина смотрит на меня так, будто готовы расцеловать за милую душу в обе щеки и не только. И это не осталось незамеченным. Кай приободряющее обнял меня за плечи. – Расскажи мне, о прекрасный
цветок, где тебя Русси раскопал? Откапал? Выкопал?Ага, вот прям с корнем.
– Огород Москвой зовётся. Знаешь такой? – такое чувство, что на зависть женской половине я ютюсь в дружеских объятьях Кая. Будто он для них недосягаемая вершина, а до меня снизошёл. Главное, ничего не перепутать.
– Знаю, но я там не бывал.
– Почему же?
– Падали там больше, чем на свалке. А я романтик.
– Ну прям камень в мой огород.
– О нет! Я не хотел тебя обидеть! Но там ведь злые все, ну, кроме тебя! Винир даю ты сама не москвичка. Слишком милая и добрая, а главное, натуральная. Так что ты меня не разубедишь. Руслан чего стоит! Как приедет, так проходит переаклиматизацию. Чтобы вернуть в него сей романтический итальянский дух надо… – Кай склоняется к моему уху, чтобы явно раскрыть мне секрет. Я охотно жду, при этом серьезно хмурю брови в ожидании.
– Что надо? – шепчу. Господи, интересно же!
– Да, Кай, что тебе надо от Вики?
Откуда ни возьмись, подходит Руслан и ломает всю малину. Застукав меня и Кая в странной такой позе, еще и у холодильника.
– Говорю, надо бы коктейль приготовить для именинницы. Её первый алкогольный коктейль!
– Я тебе такой сейчас коктейль приготовлю, никогда не отрезвеешь. Пойдем, есть что обсудить.
Босс чем-то обеспокоен, на меня особо не смотрит, но в Кая запустил гневный взгляд. Тот виновато кивает и удаляется с Русланом, оставляя меня наедине… у холодильника.
– Ну и где мой подарок? – не понимаю, как можно так бесшумно подъехать ко мне на этом двухколесном транспорте? Я непросто не услышала, а еще и испугалась.
– Потерпишь немного? – пришла у меня тут идейка в голову… не первый раз гениальные мысли посещают меня на кухне. – Будет, только Руслану знать не нужно.
Сделала таинственный вид, поиграв бровями. Глаза рыжей сразу же заблестели и ярко загорелись в предвкушении. Одобрительно кивнув, девчонка удаляется, оставляя меня в полном одиночестве. Я позволила бесцеремонно запустить руку в холодильник и достать первое попавшееся – бутылочку вина. Что ж…
Для восемнадцатилетия, вечеринка, мягко говоря, тухлая. Хотя девчонка выглядит радостно. Со всеми разговаривает, всем улыбается. Это ее искреннее состояние или маска, за которой все же скрыта тоска?
Как оказалось, мать слишком занята работой, как и отец. Если ты занят своим богатством это ни черта не повод оставлять своего ребенка, тем более с ограниченными возможностями. Тем более в день совершеннолетия! Но Нике, кажется, было все равно. Она к этому привыкла. Кого она уж точно не ждала так это мать. Та для нее словно чужая женщина, у которой она была на попечении, а у отца уже и во все новая семья, наверняка и дети.
И все же я находила это грустным. И подпирая стену с бокалом вина в руке, я не упускала возможности наблюдать и анализировать. Свою маму я не знала. Ее не стало при родах. Отец воспитывал меня, периодически сбагривая то своим родителям, то родителям мамы. Потом не стало и его, и опекунство взяли родители отца. Они просто жили ближе, чем другие бабушка с дедушкой. И только мне исполнилось восемнадцать, я окончательно осталась одна. Были у меня тетки, да я их и не видела никогда и не зналась с ними даже по телефону. А каково вот так вот, имея все, но не родителей, которые живы, вроде бы и рядом, и в тоже время отсутствуют в твоей реальности? Хорошо, что у Ники есть любящий ее брат и ползучие гады. А у меня была только я и по сей день пока что ничего не изменилось. Работа для меня была всем, и той не осталось.