Не бесите ведьму!

До места мы добрались быстро.

Село наше еще восстанавливать и восстанавливать.

Я сразу отправилась в дом, где был устроен лазарет. Часть уже выздоравливала и сидели на улице, грелись на солнышке и дышали свежим воздухом. Но были еще и лежачие, кому сильнее от степняков досталось.

— Марфа Васильевна! — приветствовали меня сельчане почтительно, но и радостно

— И вам здравствовать! — улыбнулась им в ответ — Ну давайте рассказывайте и показывайте! У кого что болит?

— Все хорошо! Спасибо тебе! Спасибо, что не оставила нас! Если бы не ты — многих из нас уже и в живых бы не было! Вон Кондрат! Не ты бы, его Зинка уже бы вдовой была, а детишки — безотцовщиной — это все дядька Петр рассказывал

— Да неушто, дядька Петр, ты думал, что я вас брошу? А вот ты что сам то встал раньше времени? Дай ка я твои ожоги осмотрю!

— Осмотришь, конечно! Только ты сперва в избе, тех осмотри. Им нужнее!

— И их осмотрю! Пойдемте все в дом. Специально для этого и пришла.

— Хорошая ты девка, Марфа! Всегда была доброй и отзывчивой! — вставая продолжал меня нахваливать дядька Петр.

Дядьку Петра я всегда любила.

Сколько помню, он всегда был добр к ребятне. Своих детей у них с теткой Агафьей, не было. А он детей любил.

Тетка Агафья тоже всегда была приветлива, но вот с дядькой Петром было проще.

Во время налета степняков, как я поняла, тетка Агафья в лес ходила. Дядька Петр же на реке был, на рыбалке. Увидал с реки, что дым над селом поднимается и кинулся домой. Добрался до села, а там беда такая — горит село.

Вот он и бросился оказывать помощь, как только понял, что в селе что-то не так.

А тут и земля задрожала, кони заржали, люди загомонили.

Сильно разбираться не стал, а сразу к односельчанам на помощь ринулся.

Кинулся помогать к первой горящей избе. Помогал всем чем мог.

Ожоги получил, но продолжал помогать спасать людей и имущество из огня. Говорят, что даже пару степняков прибил.

Спасал детей, прятал и совершенно не обращал внимания на себя. А так как многих вытаскивал из горящих домов, то не трудно представить, что было с ним. Агафья вернулась, когда мы с отрядом Яромира уже были в селе, а села, практически, не было.

Дядька же Петр был в жутком состоянии. Ему я уже помогла и он лежал укутанный в простыню пропитанную мазями.

Ух и голосила же Агафья тогда!

А дядька Петр так на нее тогда шикнул!

Никогда я от него ничего подобного не слышала. И ведь сам был слаб, как новорожденный малыш, но жену заставил рот закрыть и помогать. Удивительный он человек!

Вот и сейчас вошли в избу, где больные были и он меня сразу потянул к тому, кому моя помощь была важнее.

— Нет, дядька Петр! — улыбнулась ему — Давай ка я тебя первого осмотрю! А потом ты мне помогать будешь. Согласен?

— Ну если так, то давай!

Осмотрела его и осталась довольна. Ожоги они такие противные. Затянутся тонкой молодой кожицей, которая еще и чесаться начинает. Неаккуратно можно содрать ее, а потом еще и осложнение в виде гнойника получить.

Вот и у дядьки Петра свежая кожица появилась.

— Чешется? — участливо спросила я

— Ничего! Я терплю, милая! Это не самое страшное. — ответил мне дядька Петр

— Давай ка я тебя мазью намажу и пойдем другим помогать.

— Давай!

Он мне помогал и тут.

Велел мазать себе спину, а сам себе грудь и руки, куда доставал, мазал.

— Так быстрее будет — приговаривал при этом.

А ведь было ему местами больно. Иногда и простая царапина неприятные ощущения вызывает, а тут ожоги!

Тихий, спокойный, работящий мужичек, а сколько в нем силы!

Вместе с дядькой Петром мы обошли всех больных. И он мне «сдал» всех, кто не хотел честно признаваться в своих болях.

Сам же не пожаловался ни разу, но про остальных рассказал все. Зато я смогла помочь всем более эффективно. А то кто-то храбрился, кто-то стеснялся… И толку от этого?

Ох уж эти мужчины, иногда, как малые дети!

И все же все шли на поправку и меня это радовало.

Помимо раненых я еще осмотрела Ясю, младшую сестру моей подружки по юношеским временам, Галинки. Яся была беременна и, на фоне всего случившегося, ходила тяжело. В общем то с ней было все в порядке, но вот успокоительные капельки я ей оставила.

Потом еще бабке Степаниде капельки и растирку от ревматизма дала. Несколько малышей осмотрела.

А еще меня просили посмотреть и коров, и кур, и коз, и поросят….

Прошлась по огородам, постаралась и с урожаем помочь.

Одним словом: день в Соколках прошел очень плодотворно и насыщенно.

На пепелище родного дома не пошла. Не смогла.

Галинка и Яся позвали меня отдохнуть, да чай с пирогами попить.

Мы отправились в общую залу, которая сейчас служила кухней-столовой для всех жителей Соколок.

Бабы и тут дежурили по очереди. Готовили, кормили, убирали. Девчата им помогали.

Пока в Соколках все было общее. Не восстановились еще Соколки.

Но сельчане у нас всегда были дружными. Вот и сейчас они все делали сообща. В общей кухне было несколько женщин. Кто-то детишек кормил, кто-то для больных еду готовил.

Я вошла, поздоровалась. Мне ответили с улыбками, за стол пригласили.

Села за стол и мне тут же придвинули миску с пирогами и большую чашку свежезаваренного смородиново-малинового чая.

Ох и душистый напиток на свежих листиках!

А пироги!

Ммммм!

Тесто мягкое, пышное, начинка свежая, сочная.

Были пироги с рыбой, грибами, зеленым луком и яйцами. А еще завитушки со свежими лесными ягодами.

Я втянула ароматы носом и даже зажмурилась от удовольствия. Мне кажется, что такие вкусняшки умеют готовить только у нас в Соколках.

Вот прямо, как в детство окунулась…

— Устала? — участливо спросила Галинка

— Очень! — честно созналась я

— Как сама то живешь? — опять спросила Галинка усаживаясь рядом

Остальные бабы тоже подтянулись к столу с кружками чая в руках.