Не-большая разница

Откровенно говоря, идти мне было не к кому и мама об этом прекрасно знала, потому я и не получила глобальной истерики в спину – она просто была уверена, что я вернусь ночью. Можно было бы, конечно, попроситься на постой к лучшей подруге, но та уехала с мужем на Алтай в отпуск, а связка ключей от их квартиры хоть и болталась на моей, но там сейчас временно проживал брат мужа и сталкиваться с ним у меня не было никакого желания. Да и не обдумывала я этот вариант, хотелось просто нажраться и проснуться где-нибудь в чужой квартире, не в силах вспомнить, как я там оказалась. План не так чтобы очень оригинальный или претендующий на гениальность, но первейшую критику выдержал и даже оформился в более-менее приличный образ в голове, так что я не стала доставать из кармана кожаной куртки ключи от своей машины, а вытащила на свет телефон и вызвала такси.

Заткнув уши беспроводными наушниками и натянув капюшон толстовки на голову, добавила звук на пару делений и прикрыла глаза, сосредоточившись на дыхании, чтобы не зациклиться на дерьме в голове. На самом деле, подцепить кого-то я особо не рассчитывала, ибо после выматывающего рабочего дня выглядела я даже на троечку только с натяжкой: гулька на затылке, полное отсутствие макияжа, отпечаток усталости на лице и рабочая одежда, состоящая из бордовой толстовки с капюшоном, чёрной кожаной куртки и широких брюк цвета хаки с резинками на щиколотках, несколькими накладными карманами по длине и парой-тройкой тканевых ремней. По карманам брюк можно было бы отыскать с десяток собачьих галет, да парочку кликеров, так что в лучшем случае я могла бы рассчитывать на компанию какого-нибудь Барбоса дворянской породы, но никак не на более-менее приличного мужика, пусть даже на одну ночь.

– Плохой день? – хмыкнул бармен, ставя передо мной два шота текилы с солью по краюшку и нанизанной долькой лайма.

– Плохим он был два часа назад, – мрачно ответила я, слизнула соль, опрокинула стопку, закусила лаймом и посмотрела на парнишку. – Сейчас он официально получил статус "хуёвый" с парой степеней, – в расход пошёл второй шот. – Повтори, пожалуйста.

– Без проблем, – улыбнулся он и забрал обе стопки.

Бар был маленьким и вход в него был со двора, так что о существовании этого крутого и атмосферного места знали немногие, поэтому я не была особо удивлена, когда за стойкой оказалась одна, а в зале было занято всего пару столиков. Об этом заведении я узнала от своего клиента – хозяина милейшего голден-ретривера. Сам Максим тогда готовился впервые стать отцом и мои услуги как кинолога требовались не столько в воспитании двухгодовалого пса, с этим хозяин отлично справлялся сам, сколько в профессиональном взгляде на собаку с точки зрения безопасности для ребёнка. Как и подразумевал стандарт породы, пёс был целиком и полностью безопасен, прошёл все мои тесты с блеском и влюбил меня в себя до глубины души, а с самим Максом мы нашли общий язык с первой же шутки. Даже жаль, что сегодня не он за баром – хорошенечко поржать и отвлечься от своих проблем я бы сейчас не отказалась.

Достав из кармана телефон, я бессмысленно полистала список контактов, но кому бы позвонить так и не придумала, потому заблокировала к чертям, положила на стойку экраном вниз и подпёрла щёку кулаком, разглядывая пустые бутылки из под разнообразного алкоголя, подсвеченные неоном. Мыслей в голове не было. Подобно кипящему на сковородке маслу, изредка моё серое вещество выстреливало мыслями о том, что надо бы искать съёмное жильё и валить подальше, но внутренний циник усмехался в ответ и аргументировал: ты, мол, Ксюха, думаешь об этом каждый раз во время таких вот скандалов и каждый раз мать на время притухает со своими фокусами, а ты успокаиваешься со своими идеями о съезде до следующего такого прикола. Плавали, знаем.

– Приходите ещё, – попрощался бармен с кем-то на звонких шпильках, а слева от меня за стойку присела фигура, на которую я не обратила внимания, поскольку передо мной бармен в чёрной форменной футболке поставил ещё два шота текилы. Я взялась за правый, а наглая и явно мужская конечность схватилась за левый, коротко стукнула о мой и лишила меня удовольствия привычно хлопнуть две стопки подряд.

– Тим, повтори, пожалуйста, для девушки, – кивнул мой неожиданный собутыльник бармену. – А мне виски сто.

– Кажется, не только у меня день от начала и до конца полная хуйня, – усмехнулась я бармену, стукнув о стойку своим опустевшим шотом.

– По хорошим поводам в среду вечером в одиночку текилу не глушат, – отозвался собутыльник и повернулся ко мне, а я, уже чуть более заинтересованная, к нему. – Зато будет что рассказать в кругу анонимных алкоголиков, – он чуть криво усмехнулся. – Типа, меня зовут Олег, мне тридцать три и пить я начал, когда одним утром узнал, что женщина, на которой я женат, трахается с моим младшим братом.

– Ксения, – поддержала его кривляния я. – Мне двадцать четыре и пить я начала из-за на голову ёбнутой родни. Похлопаем Ксюше и Олегу.

Мы оба криво и тоскливо усмехаемся. Он закуривает, я жестом стреляю у него сигарету и подкуриваю от его зиппо, мы пускаем горький дым в потолок и посматриваем друг на друга с едва заметным интересом. Ну, я так точно заинтересовалась: Олег был целиком и полностью в моём вкусе. Старше меня, с заметным чувством юмора, красивое лицо с щетиной, одетый в чёрные джинсы и чёрную же рубашку с закатанными рукавами. Ну да, меня бы в его обстоятельствах тоже на что-то яркое и жизнеутверждающее не тянуло. Да меня уже давно и не тянет, мои вещи по большинству тоже в тёмных тонах.

Общаться не хотелось – напивались мы молча, чокаясь каждой следующей стопкой о каждый следующий стакан. На фоне негромко играл какой-то рок, колокольчик над дверью не торопился брякать и уведомлять о посетителях, бармен молча обновлял нам напитки, да занимался своими делами за баром, не особо обращая на нас внимание. Мне думать было лениво, я просто подпёрла щёку кулаком и наблюдала за этим броуновским движением, а вот мой собутыльник заметно грузился событиями своей жизни, хоть и молчал. Когда стрелки на часах за баром перевалили за полночь, в голове уже прилично шумело, а на приключения заметно тянуло, я повернулась к Олегу, чтобы предложить:

– Может…

– Переспим? – буднично перебил меня он, как будто прочитав мои мысли.

– Ага, – усмехнулась я в ответ и брякнула о его бокал своей последней на сегодня стопкой, опустошила глотком и обратилась к бармену. – Принеси счёт, пожалуйста.

– Посчитать вместе? – осторожно уточнил бармен, глядя на Олега.

– Нет, – мотнула головой я.

– Да, – одновременно со мной кивнул мужчина. И подтвердил, мрачно глянув на меня, мол, помолчи: – Да. Вместе.

В такси мы усаживаемся уже спустя считанные десять минут. Покидаться баблом Олег явно был не дурак – сунул таксисту пять тысяч, закурил прямо в машине и жестом предложил и мне последовать его примеру. Я отказываться не стала, приоткрыла окно и тоже затянулась горькой отравой, никак не реагируя на предупреждение мрачного таксиста не прожечь обивку. По всей видимости, ехать нам было далековато – докурив и выбросив окурок в окно, Олег потёр лицо руками, посмотрел на меня и устроился головой на моих коленях, прикрывая глаза.

Я невольно улыбнулась такому уютному жесту, сунула себе в одно ухо наушник, второй ему, включила что-то из репертуара Серебряной свадьбы, чтобы не напрягать, выбросила свой окурок и зарылась пальцами ему в волосы, массируя кожу головы кончиками пальцев и ноготками. До психолога мне было как жопой вперёд на карачках до Китая, но и без психологического образования было понятно, что он в этом своём состоянии не думает о нормах приличия и морали, просто мечется в попытке найти покой, спрятаться от навязчивых мыслей о предательстве, от душащей его боли. Я даже не догадывалась, что мужчины умеют так любить, но буквально убитый своей любовью Олег лежал на моих коленях, пьяный, волокущий к себе домой незнакомую девицу, сломленный настолько, что мне вдруг даже стало немного стыдно за свои пиздострадания по поводу конфликта с матерью.

– Приехали, – оповестил нас таксист и я открыла глаза, обнаруживая, что мы прибыли в какой-то частный сектор, а за окном виднеется кирпичный высокий забор.

Дом у Олега большой, кирпичный, с гаражом и выложенным плиткой двором. Вполне вероятно, что строя или покупая его, он мечтал о большой семье, типа, двое-трое детей или вроде того. А может быть, у меня просто шибко бурная фантазия, вкупе с традиционной для русских баб этой особенной жалостью к мужикам с проблемами. Ну какая русская не пожалеет мужчину, тем более, когда у него такие проблемы, тем более, когда проблемы эти на любовном фронте. Ну прямо-таки джекпот для женской жалости.