Не бойся темноты

— Не имею представления. Возможно, сыграло роль ваше внешнее сходство. Плюс явный интерес Даниэля.

— Ведь вы не допускаете мысли, что я бы возжелала стать демоном? — неуверенно поинтересовалась девушка, испытывающее глядя на него, — Или допускаете? Раз я сегодня нахожусь здесь…

Мужчина осторожно взял ее за руки и посмотрел ей в лицо. И Тома заметила в его глазах печаль и усталость. И невольно стало жаль этого человека, с которым так некрасиво поступила ее величество судьба.

— Тамара, есть один человек, очень заинтересованный в возвращении Лары. И он тебе хорошо знаком.

— Даниэль, — в ужасе прошептала Томка.

Теперь ей стал совершенно понятен интерес блондина к ее скромной персоне. Вот так и рушатся девичьи грезы и разбиваются сердца. И стало так гадко на душе, что слезы сами покатились из глаз, как бы ни силилась Томка их остановить. Она вырвала руки из захвата оборотня и прижала их к лицу, стирая непрошеные слезы. Не здесь и не сейчас. Нельзя раскисать на глазах Карлайла.

— Демоны отличные менталы и питаются в основном отрицательными эмоциями человека, — Томка словно издалека слышала голос Карлайла, слишком потрясенная, чтобы мыслить связно, — А Дани к моему глубокому сожалению, наполовину демон. Сама понимаешь, расположить, одурманить и заставить принять за чистую монету любую придуманную им легенду, не составит для ментала особого труда.

Он положил ей руки на плечи и легонько сжал в порыве чисто по-человечески поддержать девушку.

— Мне жаль.

Внезапно проскользнувшая мысль, заставила Томку резко обернуться и с подозрением уставиться на оборотня.

— А, может, это вы нагло врете?! Почему я должна вам верить? Насколько я помню, Лара едва не убила Даниэля в ту роковую ночь. С чего бы ему желать ее возвращения?

Карлайл лишь усмехнулся на подобное заявление. Но взгляд его был вполне серьезен.

— Дневник старины Артура не самый лучший источник информации.

Девушка недоуменно уставилась на него.

— Я сама видела, как Даниэль хромает.

Карлайл оставил без внимания последнюю фразу и, обогнув диван, подошел к стеллажу с книгами. Он присел на корточки и принялся увлеченно перебирать папки на самой нижней полке. Затем поднялся, задумчиво потер подбородок и повернулся к письменному столу, чтобы продолжить рыться в его правом ящике.

— Что вы ищите? — спросила Томка, решительно сбрасывая с плеч пиджак Карлайла, — Верните меня домой.

Вопреки Томкиным ожиданиям оборотень даже не взглянул в ее сторону. Он так увлеченно перерывал различные журналы, газеты и просто белые листы, ворохом рассыпанные рукой хозяина по столешнице, что невольно стало любопытно.

— Вот! — воскликнул он и протянул девушке пожелтевшую газету.

Томка развернула бумагу и присела на диван. На первой полосе была фотография приятной девушки с короткими темными волосами, внимательным, умным взглядом и потрясающе задорной улыбкой. Заголовок гласил «Памяти Грейс Грин». Томка подняла ошарашенный взгляд на Карлайла.

— Да-да, — подтвердил он ее самые худшие предположения, — Это дочь Томаса и Марты Грин, у которых ты гостишь.

— Не знала, что у них была дочь, — пробормотала она, не отрывая взгляда от фотографии, — Красивая…

Карлайл подошел со спины, то же посмотрел на фото и сказал:

— Да, Дани считал так же.

У Томки аж глаз дернулся от удивления.

— Вы хотите сказать, что она и…

— Они встречались долгое время. Вплоть до того как она покончила с собой, — безжалостно поведал оборотень.

Теперь Томке стал понятен, тот полный ярости и злобы тон профессора Грина, при разговоре с Даниэлем. Его осуждающий взгляд. Его скорбь.

— Какой ужас, — прошептала она, — Бедный профессор. Но почему она это сделала?

— Я могу только строить предположения, — Карлайл лишь неопределенно пожал плечами, — Отношения с сыном у нас, как понимаешь, не доверительные. Если не хуже. А Томас Грин уверен, что Грейс жила под постоянным давлением. Он не одобрял их связь и пытался всеми способами оградить дочь, но не смог.

Оборотень некоторое время помолчал, глядя на Тамару, словно оценивая, стоит ли говорить следующее:

— Грейс была очень эмоциональной девочкой. А мой сын наполовину демон. Ему необходимо чем-то питаться.

— Питаться? — в ужасе переспросила Томка, — Он, что пьет кровь?

— Если бы, — криво усмехнулся он, — Поверь, вампирам в этом вопросе гораздо проще. Я же тебе говорил, что демоны питаются отрицательными эмоциями. Страх. Ненависть. Отчаяние. Взрослый чистокровный демон, вполне может питаться на расстоянии. Ментально воздействуя на толпу, к примеру. Это выливается в массовое насилие, драки. Но Дани полукровка. Ему необходимо гораздо меньше энергии, но и добыть он ее может только при близком контакте.

— Кошмар, — только и могла сказать девушка, — И вы хотите сказать, что он специально доводил Грейс?

— А сама как думаешь? — мрачно поинтересовался Эдвард.

Теперь она начала понимать, почему испытывала такой страх, когда они с Даниэлем были на смотровой башне. Он ее использовал! И видимо выражение Томкиного лица, многое сказало оборотню о ее мыслях.

— Вижу — он уже и тебя попробовал, — сказал он это так зло, словно ненавидел ее в этот момент.

Взгляд оборотня был тяжелым, обвиняющим. Как будто это она была виновата в эмоциональной диете его сына. Повисло многозначительное молчание, и Томка поняла, что ей просто срочно необходимо в туалет. Терпеть сил не оставалось.

— Э-м-м, господин граф, — робко начала она, — А можно мне руки помыть?

Удовлетворив естественные надобности, Томка почувствовала себя намного лучше. Стоя у зеркала в ванной комнате, она с наслаждением подставила горящие ладони под прохладную воду. Девушка и не заметила, что при падении разодрала их. Хоть и не до крови, а все равно больно.

Вода отмыла грязь, уменьшила жжение. Но что уймет нарастающую боль в груди?

— Дура ты набитая, — говорила она своему отражению в зеркале.