Не брак, а так

Алиса, еще сонная, попыталась было пригладить волосы, а еще выпутаться из пледа, да чуть не упала с кровати.

— Эй! — раздался возмущенный вопль, потом какой-то шум.

Алиса, наконец вылезла с кровати и вовремя — в квартиру, оттолкнув Игната, влетел ее муж.

Таким Алиса еще не видела Германа. Весь красный, запыхавшийся, словно кросс бежал, в распахнутой куртке, волосы, всегда аккуратно уложенные, сейчас были еще более взлохмаченные, чем у Сабурова. А глаза — в глаза лучше было не смотреть. Мог бы убить взглядом, убил бы.

— Алиса! Собирайся! — хрипло проговорил Литвинов, закашлявшись из-за сбитого дыхания.

И тут же был припечатан к стене Сабуровым.

— А ты не охренел, Литвин?! — начал было он, но Алиса, испугавшись драки, громко воскликнула.

— Игнат! Пожалуйста!

Тот сразу же отпустил Германа, но все же не удержался и влепил ему подзатыльник.

— Хватит! — подскочила к ним Алиса и встала между ними. — Хватит!

— Я сказал, поехали домой!

Взгляд у Литвинова и правда был убийственным, непонятно, кого больше он ненавидел в этот момент — ее или Игната. И похоже, он был точно в такой же одежде, что и вчера. Значит, тоже ночевал не дома. Где он был, догадаться было несложно. Алиса может, и удержалась бы. Не появись вчера Яна в баре и не будь Литвинов настолько наглым, чтобы ввалиться в чужую квартиру и предъявлять свои права. Смолчала бы ради себя и Игната, который точно не заслужил видеть вот это все.

— А пошел ты знаешь куда, Литвинов? — Алиса сама удивилась, насколько спокойно прозвучал ее голос. Наверное, потому что она чувствовала себя в своем праве. — Иди туда, откуда пришел. К Ольховской своей вали! Я тебе не настоящая жена! Или забыл?

Герман, который еще совсем недавно, готов был разорвать ее в клочья, опешил.

— Что забыл?

— То, что сказал, когда мы пришли в наш номер после свадьбы! — Алиса чувствовала как в груди поднимается холодная ярость. — Там, где была Яна. Ты сказал, что я тебе не жена. И это правда, кстати. Я тебе действительно не жена и никогда ей не была! Только на бумажке, а на самом деле…

Герман стал красным как рак, открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут же его захлопнул. Алисе даже показалось, что ему стало стыдно. Наверное, и правда показалось.

— Даже так? — на полных губах Игната заиграла удивленная улыбка. — Литвин, ну ты и…

Но Герман его, казалось, не слышал.

— Так значит? — он смотрел только на Алису. — Тогда мы это сегодня же все исправим.

— С Ольховской своей исправляй! А мне оставь в покое!

Алиса рванула в коридор, схватила свою сумку, проверила ключи от дома и машины, телефон. Все на месте. И не глядя больше на стоящих мужчин, начала спешно обуваться.

— Ты куда? — Герман уже нависал над ней, но страшно Алисе не было.

— Домой! — процедила она. — Мне переодеться надо, у меня урок через два часа.

— Я…

— Даже не думай! — а потом посмотрела на Игната и сказала уже совсем другим тоном. — Спасибо тебе и… прости за… увидимся!

Герман ринулся было за ней, но Сабуров его удержал. Алиса была так зла на мужа, на его претензии, что уже хотела, чтобы Игнат и правда набил ему морду.

До дома она долетела за полчаса, обратно было сложнее, но она успела к своему первому уроку.

А в обед она позвонила вчерашней имениннице. Помимо приятельских отношений ее с Ниной связывало еще кое-что. Нина была практикующим психотерапевтом, с которым Алиса занималась уже третий месяц.

Глава 45

Алиса никогда не думала, что ей нужна профессиональная психологическая помощь. В отличие от многих ее ровесниц, она не стала жертвой модных коучей, “психологов-блогеров” и прочих астрологов. В ее семье довольно скептически относились к психотерапии, считая ее если не вредной, то как минимум бесполезной и даже оскорбительной для нормальных людей. А в семье прокурора Климова все были нормальными, по-другому и быть не могло.

О том, что Нина окончила медицинский и уже успела защитить кандидатскую, Алиса узнала далеко не сразу. К тому моменту она уже достаточно доверяла своей новой приятельнице, поэтому и решилась на первый откровенный разговор.

Их встречи не походили на классические сеансы психотерапии на кушетке и при приглушенном свете. Хотя в кабинете у Нины она бывала и не раз. Но намного чаще они встречались в обычных кафе, просто садились подальше от всех, чтобы не привлекать внимания, когда Алиса станет плакать. А плакала она почти на каждой встрече.

— Прости за вчерашнее! — начала Алиса. — Это был полный треш, да?!

Нина лукаво улыбнулась. Что особенно нравилось в ней Алисе — Нина никогда ее не осуждала и не ругала. Вообще никогда! Это было так непривычно.

— Все хорошо. Как ты добралась до дома?

Алиса как на духу выложила все события прошлой ночи и утра. А потом наблюдала как у всегда спокойной и доброжелательной Нины вверх ползли брови.

— И что ты думаешь обо всем этом? — осторожно спросила она.

Алиса помолчав немного, все-таки призналась.

— Да я с ума сойду с ними! И с Германом, и с Игнатом! Он мне нравится, очень, но я не представляю, чтобы сейчас с кем-то… А Герман, он… знаешь, я же накричала на него сегодня, и мне даже легче стало. Я обрадовалась так, что ему может быть плохо, а потом… так стыдно... Я понимаю, что он так только из-за Игната, и что я ему не нужна, но…

— Что но?

Алисе было стыдно отвечать на этот вопрос. А Нина не стала настаивать.

— Очень красивый этот твой Герман, — с легким вздохом сказала Нина. — У тебя не было ни одного шанса не влюбиться в него. Прости себя за это.

Алиса фыркнула. Она очень не любила, когда Нина заговаривала о прощении. Как вообще себя можно простить? Если бы она не влюбилась в Литвинова, то не было бы всего этого кошмара! Он бы и не знал о ее существовании, не возненавидел бы.

— А Игнат? — быстро соскочила с опасной для себя темы Алиса. — Как тебе он? Классный правда?

— Хороший парень, — улыбнулась Нина. — Но не такой простой, как тебе кажется. Сам себе на уме. Но к тебе относится искренне, насколько я увидела.

Алиса довольно улыбнулась, говорить о Сабурове было безопасно и приятно. Особенно было приятно одобрение Нины. Поэтому Алиса снова и снова возвращалась к вечеру в его квартире, переживая приятные эмоции.

Нина слушала, не перебивая, пока Алиса не замолчала.

— Ты бы начала с ним отношения, если бы была официально свободна? — наконец, спросила психотерапевт.

— Не знаю, — Алиса смутилась. — Он мне очень нравится, он… я не знаю, мне с ним очень хорошо, как с родным человеком, вот. Рядом с ним я не чувствую себя уродливой и жирной, как с Германом. Игнат… он… но… я боюсь, что ничего не получится и я потеряю самое ценное, что у меня есть. Его дружбу.

Нина понимающе кивнула.

— А Герман? Что ты почувствовала, когда он тебя поцеловал при всех?