Не брак, а так

— И снова привет! — Она переминалась с ноги на ногу и виновато смотрела на Литвинова. — Это дико тупо, но у меня сдохла зарядка. Я, конечно, куплю новую, но можно пока вашей попользоваться?

Герман впустил ее в номер, а сам пошел обратно на свою террасу.

— А я часто вижу вас, — Эля снова появилась рядом, села в плетеное кресло. — Мои окна вон там, вас оттуда хорошо видно. Все время с ноутом сидите. Работаете, да?

Она глядела на него с любопытством, но настороженно.

— А тебе, смотрю, нечем заняться? — гробовато спросил Герман, чем тут же вогнал девушку в краску.

— Простите… я не хотела… правда…, — она начала запинаться как школьница. — Я подумала… вы все время один… может… я могу помочь чем-то?

— И чем же? — в глазах Литвинова мелькнул интерес. — Я и правда один.

— Ну вот! — девушка радостно засветилась. — Я вчера плавала на катере на соседний остров, нереально красиво, это у нас тут тихо как у пенсионеров, а там чего только нет. Два ночных клуба, один вообще на пляже, может, не такие крутые, к каким вы привыкли, но точно можно оттянуться… и не надо хоронить себя заживо, все в жизни бывает…

— Не такие крутые, как я привык? — Герман медленно повторил за Элей. — А откуда ты знаешь, к чему я привык, а?

— Ой! — она испуганно закрыла рот ладошкой, в глазах заметался страх. Девушка вскочила с кресла, но Литвинов не дал ей сбежать.

— Сядь! — рявкнул он. И та безмолвно подчинилась.

Он молчал примерно полминуты, не обращая внимания на горестные вздохи Эли.

— И сколько тебе моя мать заплатила, чтобы ты меня здесь развлекала? — наконец спросил он. По молниеносной возмущенной реакции Герман понял, что ошибся.

— Да как ты смеешь! — она вскочила, готовая броситься на своего обидчика. — Я тебе не шлюха! Никто меня не нанимал! Я сама могу кого угодно…

И тут же сдулась, упала в кресло, закрыв лицо руками. Ему даже жаль ее стало. Герман присел перед девушкой на корточках.

— Ну и кто у нас папа? — проникновенно спросил он? — Олигарх? Министр? А может, генеральный прокурор?

— Что? — она недоуменно взглянула на Литвинова, но тот не дал себя обмануть.

— Такие хорошие милые девочки не вешаются на незнакомых мужиков на курортах. Ты здесь из-за меня.

Эля покраснела, отвела взгляд в сторону. Герман вздохнул.

— Думаешь, я принц из сказки? Нет, Эля, я совсем другой персонаж. Беги от меня и не оборачивайся. Поняла!

— Нет! — она упрямо выпятила нижнюю губу. — Я… ты мне нравишься… очень… Я… сама…

— Конечно, сама! Мать мою знаешь? Или отца?

Она молчала.

— А они тебе рассказали, как в первую брачную ночь я трахал не жену, а свою подружку, жену запер в чулане, и она все слышала? — вкрадчиво мягким тоном спросил Герман. Внутри клокотало столько злости, что он едва сдерживался. Но и щадить эту дуру он не стал. — Вижу по твоим глазам, что не рассказывали… Думаешь, я шучу? Нет, Эля. Я превратил жизнь своей бывшей жены в ад и она сбежала от меня, хотя и любила сильно. Хочешь, как она? А я именно так с тобой сделаю. Хочешь?

Эля бросила на Германа яростный взгляд и оттолкнув от себя, выбежала из террасы, через несколько секунд хлопнула входная дверь.

А еще через десять минут Герману позвонил разъяренный отец.

Глава 85

Герман

— Щенок! Ты кем себя возомнил, мерзавец?! Да я тебя размажу! Ты хоть представляешь, кто ее отец?! Да ты себе приговор подписал! Всем нам! Меня с матерью подставил. Ты о ком-нибудь кроме себя способен думать? Сейчас поползешь на коленях к этой девочке и будешь вымаливать прощение…

Аркадий Литвинов орал так, что Герман подумал, что отца вот-вот хватит удар. Он молча слушал проклятия и угрозы, не перебивал, но в душе не чувствовал никаких угрызений совести. Эгоист до мозга костей.

— А что ты хотел, пап? — устало спросил Герман, когда из динамика телефона стали доноситься лишь возмущенные хрипы. — Решил из меня шлюху сделать? Сколько можно меня подкладывать под нужных тебе баб?

— Столько, сколько нужно! — огрызнулся отец. — Ты забыл, на чьи деньги живешь? Кто тебя с того света вернул? Всегда был никчемным идиотом, мажором, мать тебя защищала, разбаловала! Девочка в истерике бьется из-за тебя. Влюбилась в тебя, идиота! Не понимаю, что они в тебе находят!

— Я избавил ее от иллюзий, ничего больше. Если она не принимает правду, это ее проблемы.

Последняя фраза явно была лишней.

— Ее проблемы?! Ее? — взревел отец. — Я тебя не трогал, послушался, мудак, твоей матери. Гера только из комы вышел, Гера только что развелся, Гера хочет создать что-то свое… А ты забыл как клянчил у меня должность в компании? Как истерил, требовал включить тебя в правление? А теперь, значит, в кусты? Нет, родной мой, вытаскивай свою жопу и вперед на баррикады! Ты еще у нас акционер, если забыл. Потом можешь ко мне не приходить, когда твоя лабуда провалится. Стартапер хренов!

— Сильно прижали, пап? — спросил Герман, в голове у него уже сформировался план будущих действий. В принципе, он давно уже знал, как должен поступить, родители лишь ускорили его решение. — Не как с Климовым было, а? Вспомнил прокурора добрым словом?

Отец от души выматерился. Этим и подтвердил догадки Германа. Свято место пусто не бывает. Это понимал даже такой “никчемный идиот” как он. Так что странно было радоваться смерти Климова, на его место придут другие и не факт, что с ними будет проще. Прокурор хотя бы в дела не лез, просто имел свою долю от родственника, а теперь все по-другому.

Герман понял, что отцу не сладко, когда еще был женат на Алисе. Удивился, конечно, когда вдове отдали ее долю, а потом быстро сообразил, почему. Заставили. А потом и поприжали, поди, раз такой хитрожопый как Сабуров сбежал как крыса с корабля. Уж он всегда точно знает, когда жареным запахнет.

— … мне очень надо, чтобы ты помог, Гера! А ты вместо этого все только рушишь. Девочка готова тебя простить, так что вперед, пора и тебе поработать!

Интересно чем поработать?

Герман зло рассмеялся про себя.

— Нет, пап, я в эти игры больше не играю. Мне и в первый раз не надо было лезть в это дерьмо. А сейчас тем более. Ты сам со всем прекрасно разберешься. Я только все сделаю хуже. В этом у меня талант. Девочка найдет себе другую игрушку и успокоится. Все рассосется.

— Ты мой сын, твою мать! Ты обязан! Если сейчас не впряжешься, можешь больше не появляться! Думаешь, не найду себе другого наследника?

— Уверен, что найдешь! Пап, все будет нормально. Может, не так жирно как раньше, но ты не пропадешь.