Не будите изувера

– Ах, ты… – понеслась длинная цепочка виртуозных матов, – ты, г…к, меня не слышишь, что ли?

В прилипших к телу семейных трусах он подлетел к парню, вырвал фотоаппарат, и не успел тот охнуть, как плюх! – и камера оказалась в воде.

– Ты, дядя, с дубу что ли рухнул? – накинулся он с кулаками на Толяна, но ударить не успел.

Нефедов хоть и был уже прилично пьян, однако на ногах держался еще крепко. Увернувшись, он нырнул вниз под руку молодого человека и пошел на таран. От удара в живот тот отлетел на несколько метров, но тут же вскочил на ноги и стал приплясывать возле Толяна, выбирая удобный момент для нападения. Защитник Надежды никакими приемами не владел, зато имел силу быка и умел ловко уворачиваться от удара. Мышцы молодого тела от постоянных попоек еще не атрофировались и «рвались в бой». Изловчившись, Толян ударил соперника ногой, а когда тот споткнулся, дал волю длинными рукам… и пошел-пошел махать ими, как мельница.

Соседняя компания вскочила на ноги, но ввязываться в драку не стала. Просто издалека наблюдала за двумя петухами, не поделившими курочку, и возбужденно переговаривалась. Пьяный Юрок сидел, не в состоянии помочь другу, махал рукой и икал, бормоча себе под нос:

– Толян, ик, ты слева заходи, ик. А теперь ногой его, ик, хорошенько дзинь. Ой, ик, двинь.

После такой «заикистой» речи его вывернуло прямо на песок, и он мгновенно заснул.

Надежда просто заливалась смехом. Ей нравилось наблюдать, как детинушки молотят друг друга: удар – и из-под локтя соперника вынырнула взъерошенная голова Толяна с заплывшим глазом; поворот, новый удар – и синяк уже у врага.

Девушка фотографа тоже активизировалась: бросившись защищать друга, она разъяренной кошкой прыгнула на спину Толяна и кулаками стала мутузить по чему попало. Тут не выдержала и Надежда.

– А ну, с…а, убери руки от моего другана! – заревела она и серебристой щучкой в облаке брызг вылетела из воды.

Дальнейшее представляло сцену боев без правил. Надюха вцепилась девушке в волосы и потащила ее в сторону. Та, в свою очередь, в долгу не осталась, намотала длинную прядь соперницы на руку и стала дергать изо всех сил. Защитница Толяна взвыла от боли и, падая, ухватилась за верх купальника соперницы. От резкого движения застежка отлетела, бюстгальтер свалился…, и мир увидел крохотную грудь с большими дулями сосков.

Наблюдавшая за дракой компания невольных болельщиков лежала на песке от хохота. Неформалы наперебой выкрикивали обидные реплики.

– Девушка, вам операцию делать надо.

– Неужели такие прыщики грудью зовутся?

– Купи себе пуш-ап побольше.

– Красотка, где сиськи потеряла?

Остановились на секунду и дерущиеся мужики, гадая, что дальше делать: продолжать бой или спасать своих подруг. Азарт борьбы спал так же быстро, как и начался.

– Валюша, заканчивай. Отпусти эту сумасшедшую, – крикнул девушке парень-фотограф.

Однако оскорбленная тем, что ее выставили на посмешище, Валюша вошла во вкус и, ухватившись за Надины стринги, рванула их на себя. Трусики слетели, как будто их и не было. И тут соперницы растерялись. Одна стояла в трусах от купальника, но без верха, держа разорванную тряпочку, а вторая была голой.

Все замерли. Немая сцена почти «по Гоголю»!

Через секунду картинка ожила. Надежда вырвала обрывки трусов из рук противницы… и начала хохотать. Вале бить смеющегося голого врага явно расхотелось. Она посмотрела вокруг, тихонько прыснула, а потом, прижав руки к обнаженной груди, засмеялась в голос.

Мужчины переглянулись и тоже решили миром закончить поединок: уж очень комичная была ситуация. Парень не стал выставлять претензии из-за утонувшего фотоаппарата, а просто пошел в воду, чтобы найти его на дне Лесного, благо озеро у берега мелкое. Толян постоял секунду, понаблюдал за Надюхой и двинулся ему помогать. Фотоаппарат достали из воды, извинились и разошлись с миром. Проходя мимо компании пацанов, прицыкнули.

– Все, концерт окончен, – рявкнул Толян и сделал вид, что сейчас наподдаст кому-нибудь из малолеток. Сидевший с краю Лысый даже невольно отпрянул.

– Не брызгай, фраерок, я сегодня добрый, – добавил довольный Толян и потер подбитый глаз.

Соперник его поддержал:

– Чего вылупились, мажорчики? Глазенки прикройте, пока имеется, чем смотреть, да слюнку втяните – голых девок не видели? Занимайтесь личными проблемами, а в наши не лезьте.

Парни переглянулись, но связываться с мужиками не стали: себе дороже. Хотя могли побороть драчунов количеством и наглостью,

Надюху Толян попытался заставить одеться, но той все еще нужны были зрители. Она то выбегала на песок, натягивая на себя футболку и сияя белым задом, то снова пряталась. Когда парень чуть ли не силой справился наконец с неугомонной девкой, его спина лоснилась от пота. Разорванные трусики он хотел выкинуть, но Надя не дала: повязала обрывки на руку и восхищалась ими, как драгоценным браслетом.

Девушка явно провоцировала компанию молодежи. Пробегая мимо, крутила юбкой так, что видно было голое тело до пояса. Потом оглядывалась и показывала парням язык. Или пела песенку, которую, видимо, придумала на ходу. Толян понял, что остановиться девушка уже не может, потому что песенка была очень странной. Он догадался об этом, когда увидел вытаращенные глаза парней:

Я, Надюха-попрыгуха,

Откушу тебе два уха,

А потом отрежу нос,

Чтоб пробрал тебя понос.

Выколю твои глазенки,

Чтоб не видел фотопленки.

И зашью жгутами рот.

Я лесновский живоглот.

– Ну, выпросит сегодня девка на пряники, – бурчал Толян, чувствуя, как снова растет возбуждение и напряжение в паху, – надо уходить, пока еще чего-нибудь не случилось.

Но отвлечь Надюху от ее потехи было невозможно – она как будто с цепи сорвалась. С трудом выдержал он еще полчаса, подождал, пока Юрок проспится, а затем, оставив домашнее покрывало лежать на песке, силком потащил друзей в обратную дорогу. Он, конечно, предполагал, что пьяная Надежда доставит серьезные неприятности, но если бы знал, что случится с ними в эту ночь, никогда бы не покидал комнату в сарае.

ГЛАВА 9

– Что там, что? – забеспокоился Сегамачо, который из-за спины друга ничего не успел рассмотреть.

– Серега, глянь.

Котыч опять навел фонарь на незнакомку, и его друг увидел распахнутые, как для соития, голые бедра с темным, блестящим влагой треугольником посередине. Бордовая юбка была закинута на грудь женщины. Трусы белели рядом.

– Серега, что это? – дрожащим голосом спросил он друга.

– А я почем знаю. Проверь, дышит или нет.

Котыч наклонился ниже, и в нос ему ударил сильный запах алкоголя. Он протянул руку к шее, чтобы потрогать пульс. И тут женщина, открыв глаза и посмотрев на мужика, как ему показалось, вполне осознанно, вдруг заорала на весь лес:

– Черный во-о-рон, черный во-о-рон…

Мужики подскочили, как ужаленные.

– Что за… , – выругался с перепугу Котыч и уронил фонарь. Тот покатился в кювет, оставляя светлый след, а затем погас. Они остались в кромешной тьме.

Женщина все кричала и размахивала руками, потом со стуком уронила их на землю и опять затихла.