Не будите ведьму в женщине
Шрифт:
— Нет уж! Я обязан о тебе заботиться и буду заботиться.
— Спасибо. Уже позаботился.
— Прости! Давай ты сейчас отдохнешь, а поругаешь меня, когда тебе станет легче.
Он меня побьет, а я его поругаю!
Какая прелесть!
Я закрыла глаза и постаралась не видеть больше Трофима.
Мне стало легче и я уснула. Но сон опять был тяжелым.
Потом была опять боль внизу живота, потом я чувствовала горячий поток, потом не помню.
И опять я проснулась от прохладной руки на лбу.
И опять этот мягкий голос с сочувствием
— Прости,
А меня опять волна жара накрыла. Так я всю ночь и пропрыгала то в забытье, но в явь. Ничего я не соображала. Боль прошла, но жар держался.
Помню Трофим меня поил чем-то и опять забытье.
Окончательно пришла в себя я уже в нашей спальне.
Все случившееся казалось дурным сном.
Вот только в голове фраза всплыла: «Не смогла я спасти дитя твое». Руки сами на живот легли, а из глаз потекли горькие слезы.
Моя такая большая радость лопнула, как мыльный пузырь.
Чем же я так перед Богами провинилась?
Трофим меня поддерживал, выхаживал и поднял на ноги.
Он даже со службы отпросился на несколько дней. Потому что целительница сказала ему, что мне как минимум седьмицу желательно не вставать с постели. Тогда есть вероятность, что дети у меня будут.
А если рано встану, да еще и надорвусь, то точно ни о каких детях больше и речи нет.
Вот Трофим меня и выхаживал.
Да только мне сейчас жить не хотелось.
Однако не зря говорят: время лучший лекарь.
Жизнь продолжалась.
Мне вроде как и легче стало, однако жизнь как-то померкла что ли. Вроде и краски кругом яркие, а мне все как то тускло кажется.
Трофим, после того как я начала вставать, отвез меня на пару дней к родителям. Я решила им ничего не рассказывать. Зачем еще и их расстраивать? Видеть их я была рада.
— Девочка моя, у тебя правда все в порядке? — провожая меня все таки не выдержала мама — Грустная ты какая-то?
— Все в порядке, мамочка! — попыталась улыбнуться ей
— Хорошо! Любим тебя!
— И я вас очень люблю!
12
В отношениях с Трофимом тоже стало все как-то…
Не знаю, как сказать.
Все от головы, а от сердца — ничего. Не таяло больше мое сердце.
А еще во мне родилась стойкая уверенность, что я никогда не рожу Трофиму ребенка. Я не хотела.
Ребенка я хотела очень, а вот от Трофима и Трофиму — нет.
Спросите, как нормальная женщина так может думать? Не знаю. Наверное я ненормальная.
Год с той трагедии прошел и как-то быстро.
Беременность так больше и не настала.
Целительница осматривала меня через месяц, после выкидыша и сказала, что я полностью здорова и дети у нас будут.
В постели у нас с Трофимом было все, вроде, нормально, но вот душевного единения больше не было. Думаю это и моя вина — не подпускала я в сердце его больше.
Дом я содержала в порядке, как и подобает. Но своим настоящим домом его не чувствовала. Не могу объяснить, но чувствовала себя тут, как временного жильца. Это что-то сродни, как в гости в родственникам приезжаешь: вроде и у родственников,
и тебя просят быть, как дома, но… Не дома!…Трофим любил меня и вместе с тем, иногда мне казалось, что временами ненавидел с такой же силой, как и любил.
Он начал позволять себе приходить домой нетрезвым.
Бить не бил, но пихнуть меня мог знатно. Не раз налетала на мебель, падала и ранилась. Синяки и ссадины посещали мое тело все чаще.
После очередной вспышки гнева Трофим вымаливал прощение. Он ухаживал за мной, сводил синяки и ссадины, водил гулять и покупал дорогие подарки.
Я ходила всегда нарядная, на зависть всем всем матронам. Посторонние мужчины оглядывались мне в след, а я просто проходила мимо.
Муж на людях пылинки с меня сдувал, да и дома был внимательным и заботливым до поры, пока очередная вожжа не переклинивала в его мозгу.
И тогда закручивалась очередная спираль унижений для меня. Слов в этот момент он не слышал и не собирался слышать, как я понимала. Мои слезы его начинали раздражать еще больше. В начале он кричал на меня (повод находил сам), тряс, как грушу или мог сильно толкнуть, а заканчивалось все просто изнасилованием.
Ну и как в такой семье растить детей? А если он и при них не постесняется все это проделать? Нет! Такого я своим детям не желала.
Да я и себе такого не желала… Никому не желала.
Полюбить своего мужа я уже не смогу никогда. И поэтому я жила просто по инерции. Утром встать, накормить мужа, проводить на службу, прибрать дом. Ульяна и Дарья уже больше не приходили к нам, я сама справлялась. Потом встретить мужа со службы — повечерить и спать.
А когда он уезжал — не сильно моя жизнь менялась. Только что утром его на службу не провожала и вечером не встречала.
Трофим мне всегда радовался, а я просто выполняла свои обязанности.
И радовалась все меньше и меньше.
И это тоже Трофима злило, но с собой я ничего не могла поделать.
А в душе у меня как будто гас свет жизни.
Прошло уже три года, а мне исполнилось девятнадцать.
И вот муж решил сделать мне подарок и повез меня на ярмарку.
Ярмарка проходила в соседнем городке. Добираться нам туда часов пять. Поэтому выехать мы решили рано утром, походим по ярмарке, по городку, переночуем там и завтра вернемся домой.
Вот и выехали на рассвете. Дело было в конце лета, погода еще теплая. Проехали часа три и решили передохнуть, перекусить и размяться в лесочке. Нашли очень милую полянку с кустиками и ручейком, чтобы можно было умыться и освежиться.
Расположились на старом одеяле, которое Трофим расстелил под кустиком.
Я достала корзинку с пирожками и бутылками кваса. Перекусили. Я сидела, а Трофим прилег ко мне на колени. Я бездумно перебирала его волосы, а он прикрыл глаза и просто отдыхал.
— Птичка моя, а ты что бы в подарок хотела?
— Не знаю — я и правда не знала.
Вернее ничего и не хотела. У меня шкаф от вещей ломится. Все у меня есть.
— Давай тебе серьги золотые купим?
— Зачем? У меня есть серьги