Не быть волшебником

Волшебник встал из-за стола, выключил торшер и вышел из квартиры. Не надо дразнить завсегдатаев прошлого - пауков, пусть они плетут свою паутину, прикрывая все то, что не поместилось в багаж будущего. Микаэль прямо из подъезда прошел в свой мир, бросив последний взгляд на стены подъезда. На откосе окна какой-то школяр процарапал, запавшее в душу: "...отчего люди не летают так, как птицы?"

Оказавшись в своем мире, волшебник потянул носом воздух. Как приятно вернуться в названный дом. Этот мир Микаэль строил так, чтобы жить было приятно и хорошо, чтобы сезоны, сменяя друг друга, наполняли сердце радостью и грустью, подсказывая цвета этих эмоций, чтобы закаты и восходы были так не похожи, но одинаково драгоценны. Волшебник делал мир, где не надо было мечтать о полетах, но полететь мог бы каждый.

Александр Белый жил тихо, поэтому Мика очень удивился, когда услышал грохот за дверью и жалобные стоны. Волшебник негромко постучал в дверь профессора. Звуки за дверью стихли, послышался скрип отпираемого замка, дверь открылась. В проеме стоял Белый, весь в царапинах, в порванной одежде, но при этом улыбался.

– Мика!- поприветствовал он, - как здорово, что ты пришел. Заходи, я покажу тебе свое новое творение.

Профессор прошел вглубь квартиры, за ним последовал Микаэль. Квартира представляла жалкое зрелище: кругом валялись вещи, осколки разбитой посуды и сувениров, обои свисали серыми лентами до самого пола. На диване, в гостиной волшебник увидел помощника Белого - Ихтиандра. Тот лежал, прижавшись перебинтованной головой к ручке дивана, весь измазанный зеленкой.

– Что произошло?
– спросил у несчастного волшебник.

Ихтиандр не ответил, лишь тихонько заскулил и страдальчески подкатил глаза.

Микаэль решительно вошел в кабинет профессора. Тот возился с какой-то клеткой, в которой сидел пушистый зверек.

– Кто это?
– разглядывая создание, спросил Мика.

– Это вот Пушистик, - немного отстранившись, чтобы гость мог рассмотреть питомца, ответил Белый.
– В кино одном подглядел.

– Зубастик это, - прогундосил Ихтиандр из гостиной.

– А что с помощником твоим случилось?- спросил волшебник.

– А, - отмахнулся Белый, - не обращай внимание. До свадьбы заживет. Ты посмотри, какой он милый.

Мика пригляделся к диковинному животному. Зверек был и правда мил: пушистый шарик, размером примерно с футбольный мяч, умные глаза и большие уши.

– Пушистик, значит.

– Да, я так его назвал. Только ты, пожалуйста, близко не подходи, и ничего не лей на него.

– Воды боится?

– Что ты, наоборот, - профессор кинул обеспокоенный взгляд на зверька.
– У него от воды происходит практически мгновенное размножение. Представляешь, на стопку воды три новых Пушистика появляются. Я бы тебе показал, только потом ловить их сложно. Шустрые они. И сильные очень.

– Кто сильные и шустрые, эти недопанды?

– А это ты не видел их в деле.

В этот момент Пушистик зевнул, и волшебник смог убедиться, что и Зубастик, как имя, для этого зверя, сгодится вполне. Три рядя острых, как бритва клыков, рассыпанных по всей полости рта, очень красноречиво показывали хищную суть животного.

– Какой кошмар, - сказал Мика.
– А если он вырвется? Он же такими зубами и клетку перегрызть может.

– Эту не перегрызет, - успокоил профессор.

– Но случаи были?

– Еще как. А ты думаешь, я в квартире решил ремонт затеять. Эти гады, когда стали размножаться, их было не остановить. Нет, еще десяток -другой мы с Ихтиандром сумели поймать, но нашелся один шустрый, который в мой аквариум прыгнул, в котором я иногда голову остужаю. Что тут началось, они стали выстреливать из аквариума, как семена дикого огурца, пачками, и тут же разлетались по квартире. Хорошо, что я успел форточку закрыть, а то это был бы апокалипсис.

– То есть, ты хочешь сказать, что эти мохнатые пираньи, которые с бешеной скоростью почкуются, могут все что угодно сгрызть, еще и достаточно умны, чтобы самостоятельно находить источники воды? Зачем тебе вообще такое делать?

– Интересно же!

– Нет...ну...как..., - не нашелся, что сказать Мика.
– А, ладно, ты главное этого тоже куда-нибудь день. Нет сил с тобой ругаться. У нас беда.

– Какая?
– посерьезнел Белый.

– Уан, тот, который на дуэль меня вызвал, Ариэль похитил, чтобы перенести схватку на более ранний срок.

– Ну что за сволочь. И когда же он хочет дуэль?

– Мы договорились на послезавтра, хотя он настаивал на завтрашнем дне. Я рассудил, что верить ему не стоит, и надо попробовать вызволить летунью.

– С этим Уаном тоже что-то делать надо, - грозно заявил профессор.

– С ним потом разберемся, - сказал Мика.
– Главное Ариэль вытащить. Я знаю, где он ее спрятал, но только тебе это не понравится.

– Я понял, - Белый оперся на письменный стол и опустил голову, - я сон сегодня видел. Первый мир?

– Да, Саш, она там.

– Ну, что же, - профессор отошел от стола и открыл шкаф, - всегда знал, что рано или поздно придется вернуться. Как там погода?

– Как всегда: сыро, холодно и грязно.

Перемещение было простым и обыденным, хотя и профессор и Мика чувствовали тревогу, которая их поджидала в Первом мире. Это не была увеселительная прогулка ради приключений и новых эмоций. Здесь эмоции были старыми, как вещи в чулане, покрытые пылью, ненужные, вызывающие досаду.

– Дождь, - чувствуя, как намокают волосы, сказал Белый.

– Нормальное для этого мира явления, - ответил Микаэль.
– Давай не будем здесь задерживаться. Надо найти место, где ты сможешь писать.

– Тут рядом есть такое, - разглядывая пасмурные тучи, сказал профессор, - по крайней мере, когда-то было.

Волшебники обогнули двор, и оказались у дверей старой почты.

– Ничего не меняется, - ухмыльнулся Белый.
– Это даже немного радует.

– Пойдем, - поторопил Микаэль, - потом поностальгируешь Нам сейчас главное Ариэль выручить.

Почтовое отделение встретило волшебников запахом ремонта и старости. И хоть стены были покрашены, мебель осталась старой. В центре отделения стоял деревянный стол, накрытый оргстеклом, испещренным миллионами маленьких царапин.

Профессор сел на шатающийся стул, открыл папку и достал ручку. Вдруг по залу пронесся громкий и раздражительный звук, лишь отдаленно напоминающий голос. В этом звуке была вся правда о несовершенстве людей и мира. Звук рассыпался на слога, собрался в слова и даже превратился в предложение:

– Касса сегодня не работает!

Микаэль затравленно обернулся на голос и нерешительно кивнул. Он не хотел вызывать гнев смотрящего этого места. Профессор улыбался.

– Чего ты?- шепотом, чтобы лишний раз не обращать на себя внимание, спросил Мика.