(Не)Чаянная дочь для магната

Меня только что выставили со слоном из шатра, не уронив даже соломинки с крыши. Но меня уже одолевает спортивный интерес: неужели Марго не приревновала меня? Так за что она тогда на меня сердится?

– Люба тоже классно делает! – Неторопливо допиваю остатки кофе из стаканчика.

Марго молчит. Искоса наблюдаю за ней и с удивлением вижу, что она достаёт из бокового кармана на двери файлы со своей презентацией.

– Слышишь, что говорю? – даже не пытаюсь скрыть возмущение.

– Да! Фрол, извини, мне нужно хотя бы два раза ещё сегодня перечитать презентацию.

Она включает на телефоне фонарик и направляет луч на мелкий текст под жутковатой фотографией.

– Хорошо! – хлопаю ладонями по рулю. – Мне перед тобой неловко за то, что ты увидела в бане!

Рита закусывает губу и с ещё большим вниманием впивается взглядом в текст. Я уже не на слоне, а под слоном. Что за баба такая?!

– Между мной и Любой ничего не было!

Рита смотрит на меня, а я падаю в собственных глазах и для чего-то добавляю:

– Сегодня.

Она молчит.

– И вообще! – меня бросает в жар, я тону в болоте собственной глупости. – В моей жизни не будет больше женщин!

– Только мужчины? – метко подмечает огрехи в моём корявом признании Марго, и уголки губ её вздрагивают. В этот момент я понимаю, что значит поговорка: «молчание – золото».

Я паркуюсь у обочины и смотрю на Марго.

– Почему ты мне и слова не сказала, что я голый сидел с посторонней бабой в бане?

Марго усмехается и ласково касается ладонью моей щеки:

– Потому что настоящие короли, перед тирамису не наедаются селёдкой.

– Я люблю тебя! – срывается с моих губ вздох облегчения. Впервые в жизни говорю о любви не для того, чтобы развести девушку на свидание с бурным продолжением. – Ты никогда не пожалеешь, что выбрала меня!

Марго смотрит на меня, как на Марусю, когда та умничает. Она ещё меня не выбрала…

Марго привстаёт и дотягивается губами до моих губ. Мне хочется перетянуть её к себе на колени и целовать-целовать до умопомрачения. Я закрываю глаза, и аромат духов Марго напоминает мне наш короткий бой у стены. Повешу там мемориальную доску…

– Поехали, Фрол, – отрезвляет меня Марго и возвращается на сиденье. – Далеко ещё до больницы?

***

Рита

Ветер завывает и гонит метель сквозь холодный свет прожекторов. Серая ночь хлещет липким снегом по щекам и глазам. Можно снимать триллер без спецэффектов. Стараюсь не бежать по заледенелому пандусу, но на ногах будто сапоги-скороходы. Между лопаток печёт от взгляда Фрола. Он несёт сонную Марусю на руках. Сердце болит за Никиту. Хоть и вёл он себя последнее время отвратительно, не чужой же. Как мужчину, могу Смехова понять: бросила его в третий раз. Почти бросила. Неожиданно на весах оказались два любимых человека. Фролом я грезила много лет, а Никита всю жизнь рядом. Моим родителям самим нужна помощь, поэтому мне не с кем даже оставить Марусю, если что. Всю жизнь приходится поворачиваться вдвое быстрее, чтобы принести им кусок в зубах. Потому Никита единственный человек, на чьё плечо я опираюсь в чёрные дни. Да, он с меня требует! Зато и платит сторицей. Мы однокурсники, партнёры, любовники… До возвращения Фрола этот треугольник меня завораживал. Я думала, это и есть любовь. Весы качнулись в сторону Горюшка, но Никита в больнице, и мне не до страстей!

Влетаю в приёмный покой и с разбега втыкаюсь грудью в стойку с надписью «Справочное».

– Никита… Смехов… Вы мне звонили! – выдыхаю в лицо медсестры в окне.

– Женщина, что с вами? Маска где? Жирно жёлтым по чёрному написано: «Тишина!» – Из-за толстых стёкол очков в роговой оправе, она похожа на пчелу. И жужжит, как пчела.

Бросаю взгляд в зеркало. М-да, как от чёрта бежала. Шапка с помпоном набекрень, тушь размазана по всему лицу. Перчатками тру щёки, размазывая заодно и помаду. Ловлю в зеркале слегка обалдевший взгляд Фрола и беру себя в руки.

– Дайте влажную салфетку, пожалуйста, – прошу голосом королевы на эшафоте.

– Не держим! Туалет прямо по коридору и налево.

Достаю из кармана смятую маску, надеваю и молча смотрю на дежурную. Она – на меня.

– Как вы говорите фамилия пациента?

– Смехов.

Сестра лезет в журнал и пальцем водит по строчкам. Звонит по телефону. Наконец снова упирается в меня огромными глазами:

– Смехов в реанимации. Заведующий ждёт вас у себя завтра в полдень.

Глава 9

Рита

Я не ожидала, что вместо номера в нашем распоряжении окажется целый дом. Фрол показал мне лишь общие фотографии Подворья, не запомнила его названия.

– Ничего себе! – охаю я и с восторгом обвожу взглядом застеклённую в пол веранду с ротанговыми креслами и диванчиком. На массивном столе нас ожидает ужин. Аромат тушёного мяса пробивается даже из закрытой кастрюли. Слюна наполняет рот, напоминая, что я голодна, как три медведя из сказки.

– Пап, а пойдём ночью с горки кататься? – Маруся стягивает с себя новую тёплую шапку расшитую пайетками.

Фрол опускается перед ней на колени и помогает Марусе снять сапоги с меховой опушкой и расстегнуть комбинезон из последней коллекции горнолыжной одежды супер-пупер дорогущего бренда. Пока я болела, Фрол разодел её как принцессу. Хоть в журнал мод фото отправляй. Ими теперь переполнен телефон Фрола.

– Утром, Маруськин, а сейчас все принцессы должны спать, – Фрол целует Марусю в лоб и встаёт. – У тебя здесь будет роскошная кровать. Хочешь вдоль в ней спи, хочешь поперёк.

Я вешаю пуховик на затейливую вешалку из рогов и обессиленно опускаюсь на стул возле неё.

– Рита-Маргарита, – забирается ко мне на колени Маруся. – Что ты такая уставака? Хочешь я уступлю тебе свою кровать? А мы с папой ляжем вместе и ещё поболтаем перед сном.

Я поднимаю глаза на Фрола и не могу сдержать улыбки. Его лицо вытягивается.

– Э, Маруськин! Мы так не договаривались. Король с королевой должен спать. Так во всех сказках написано, – Фрол подхватывает дочку на руки. – Так что мыть руки, кушать и спать.

Я стягиваю сапоги и плетусь следом за ними в ванную. Стены сруба незатейливо выкрашены белой краской. Прямо пряничный домик.

– А мы с папулей вчера мультик смотрели про братьев-лебедей? – Маруся выглядывает из-за широкого плеча Фрола. Она пальцем задирает нос кверху и сводит глаза в кучу.

– Мы читали её с тобой, хорошая сказка. Только Элиза там не корчила рожицы.

Маруся хохочет и обхватывает Фрола за шею.

– Повезло этой Элизе! Двенадцать братьев у неё было. У меня тоже столько будет? Да, пап?

– Почему бы нет, – как ни в чём не бывало обещает Фрол. – Ты придумаешь столько имён?

– А чего нет? Бери, записывай! – отвечает по-деловому Маруся и начинает считать. – Иванушка – раз, Джельсомино – два…