Не дели любовь...

С одной стороны девушка ощущала некую несправедливость, ущемление женских прав, возможно. Ведь она прекрасно знала, что все эти годы раздельно Лёшка не был один. Жена, потом какие-то Оксаны. В отличие от самой Киры. Но даже это теперь отошло на второй план. Казалось, даже боль рядом с ним притуплялась. Боже, какой абсурд! Боль, причиненная им же, исходящая от того, что Кира пережила по его же вине, имела одну единственную панацею и лекарство, полностью сосредоточенное в одном лишь Лёшке. Разве не сумасшествие? Это все больше и больше начинало походить на какую-то болезнь. Неизлечимую, одновременно обостряющуюся и исцеляющуюся от одного лишь его присутствия. Это все так глупо и нелепо! Практически невозможно…

– А ты снова ведешь себя, как эгоист и собственник… - грустно подвела итог Кира.

– Тебе это так не нравится? – подойдя впритык, Алексей осторожно провел пальцами по щеке девушки. Пытаясь заглянуть в опущенные глаза и прочесть там хоть что-то, так или иначе возможное подарить какую-то надежду на лучшее будущее. Совместное будущее.

– Какая теперь уже разница? Слишком поздно…

– Никогда не бывает слишком поздно, если этого хотят двое, - приподнимая лицо Кира за подбородок, осторожно предположил мужчина.

– Ты действительно так думаешь? – неслышно выдохнула девушка.

– Я в этом практически уверен, - согласился Лёшка, и прежде, чем Кира успела опомниться, уверенно вжался в её губы поцелуем.

Настойчиво, властно. Не давая возможности отвертеться или капитулировать. Не позволяя оставаться равнодушной, как изначально хотела девушка. С каждым мгновением углубляя поцелуй, и совершенно не опасаясь сопротивления, как это было днем. Чувствовалась весьма ощутимая разница между двумя этими поцелуями. Куда и делась вся его робость и осторожность. И Кира не могла точно сейчас сказать, какой Лёша ей нравился больше. Нежный, осторожный, слегка смущенный… Или все-таки вот такой. Настойчивый и полностью уверенный в правильности своих действий. Одно лишь она могла сказать наверняка – такому Лёшке она не могла сопротивляться. Равносильно, как и устоять перед ним тоже.

Колеблясь лишь мгновение, Кира, осторожно, поначалу даже робко приобняла мужчину одной рукой, вторую положив ему на грудь. Поцелуй, что изначально начинался вроде бы осторожно, с каждым мгновением приобретал все больший оттенок неистовства и страсти, сродни цунами, накрывая с головой. И ощущение вкуса любимых губ на своих, заставляло девушку с еще большей самоотдачей отвечать на поцелуй, позволяя их языкам сплестись в бешеном ритме страсти.

Забыв о стеснении, Кира уже отчаянно прижималась к разгоряченному телу Алексея, расстегивая одной рукой пуговички на пиджаке, а другой томительно водила по шее, стараясь приблизить его к себе еще больше. Казалось, что она уже забыла обо всем на свете, включая свои обиды и клятвы никогда не приближаться к Лёшке ближе дозволенного. Черт возьми, какие могут быть клятвы, если в мыслях сейчас мелькало одно единственное желание. Она хотела этого мужчину, как давно уже не хотела никого. Хотя, кого она обманывает? Для неё всегда был, есть и будет всегда единственно желанным мужчиной только один он!

Кира ведь уже даже представить себе не могла, что она когда-то так сильно будет хотеть мужчину. Что она вообще захочет каких-то интимных отношений. Ей все чаще казалось, что она превращается в снежную королеву, не способную на какие-то ни было страсти. А оказывается… Для того, чтобы разжечь желание, е й всего-то и нужно, что один головокружительный поцелуй, крепкие и уверенные объятия, и такая приятная близость любимого мужчины. Да и как тут устоишь, когда одни легкие касания Лёшки готовы довести до вершины блаженства…

Больше не пытаясь контролировать себя, девушка уверенно стала стаскивать пиджак с Алексея. Шальная мысль, что если она сейчас не остановится, то все непременно зайдет слишком далеко, чем того следует, вспыхнув в сознании тут же угасла, как только Лёшка, пробравшись под футболку, стал ласкать непосредственно её кожу.

Распаляясь с новой силой, Кира, решительно отбросила пиджак мужчины в сторону, принявшись за рубашку. Все это казалось таким правильным и необходимым… Как она вообще столько времени могла жить без этого мужчины? Без его ласк, поцелуев, жаркого тела…

– Девочка моя, как же я по тебе скучал… - оторвавшись от губ Киры, с придыханием пробормотал Алексей, пробираясь поцелуями к её шее.

– Лёшка, я сейчас творю самую большую глупость в своей жизни… - стягивая рубашку, выдохнула Кира, - конечно, не считая того момента, когда впервые связалась с тобой, но… - покрывая порхающими поцелуями грудь мужчины, - ты себе не представляешь, как я тебя хочу…

– Представляю, - прикусив мочку уха, хрипло выдохнул Лёшка.

– Нет, - слегка отстранившись, всматриваясь несколько мгновений в лицо любимого мужчины, уверенно выпалила – не представляешь! – и, обхватив ладошками лицо Лёши, притянула его к себе, впилась в его губы жадным поцелуем.

Лучшего приглашения для Алексея быть и не должно было. Отдаваясь во власть друг друга, они уже не могли трезво мыслить. Сейчас в этом мире они были одни. Лишь только обжигающие поцелуи, робкие касания рук, нежные, вместе с тем граничащие с безумством, ласки… Падающие к ногам одежды… Соприкасание разгоряченных тел… Распаляющий желание холод шелковых простыней… Бешенный стук сердец, сливающийся в одно, равносильно, как и дыхание… Снова вместе… Рядом… Раз и навсегда…

Глава 11

Звонкий стук каблучков эхом отдавал по всему коридору... Девушка, с силой прижав к груди сумочку, поспешно шагала по длинному, казалось нескончаемому, едва освещенному пространству, с трудом не срываясь на бег. Глаза застилала пелена слез, и она едва различала то, что видит перед собой. Лишь размытые силуэты, мелькавших мимо лиц… Пустые, бессмысленные тени… И монотонные, глухие голоса… Кире казалось, что она попала в какое-то потустороннее измерение. До такой степени окружающая, обычно привычная, обстановка, теперь представлялась странной и почти неизведанной. Отныне все почему-то было непривычным, чужим…

Да что уж говорить об окружающей обстановке, если теперь для девушки даже её собственная жизнь казалась чужой. Никчемной и ненужной. И вообще, зачем ей жизнь, если Лёшки не будет рядом?

Нет, только не это! О подобном Кира боялась даже подумать! Она ведь и так, словно и не дышала вовсе. Сердце застыло и замерло, ожидая каких-то перемен к лучшему… Ожидая своего личного вердикта. Хотя нет… даже не своего личного, а вселенского! Того, от которого будет зависеть вся её, да что уж говорить, и не только её, а дальнейшая жизнь многих людей... Или уж, по крайней мере, троих, так точно. После которого станет ясно, будет ли вообще эта самая дальнейшая жизнь… Ведь без Лёшки и мир для Киры больше не будет существовать. Потому что именно в Алексее и заключался теперь весь мир…

– Девушка, куда же Вы? Время посещений давно закончилось!

Удивленный звонкий голосок, прозвучавший где-то, словно в другом измерении, и хрупкая незнакомка в белом халатике, что выскочила навстречу, вряд ли могли сейчас остановить Киру. Казалось, она все так же не видела и не слышала ничего вокруг, продолжая продвигаться к своей незримой, и до конца непонятной цели.

– Девушка, да стойте же Вы! – очередная попытка медсестры остановить, хватая Слепцову за руку, - Вы слышите, что я говорю? Уже поздно, время для посетителей вышло. К тому же это реанимация и здесь нельзя находиться…