(не) детские сказки: Жена для Синей Бороды

— Садись в карету, — Ник взял меня за руку.

Жерар уже поднялся на ноги. Он прижимал комок снега к разбитому носу. И смотрел на нас со злостью и досадой. А я не чувствовала к нему ничего. Ни злости, ни расстройства в связи с его поступком. Неприятное позади, мы последуем разными дорогами. И я была лишь рада, что Ник обошелся только двумя ударами.

— Посиди внутри. Я со всем разберусь, — Ник помог мне залезть в карету и закрыл дверь, оставляя меня в полумраке.

Только я все равно приблизилась к окошку, следя за происходящим. Но волновалась зря. Ник договорился с кучером, чтобы тот разворачивал карету. На Жерара даже не взглянул, но сказал что-то резкое брату, буквально прошипел на ухо. После чего направился обратно к карете. Только тогда я расслабилась, откинулась спиной на стенку и прикрыла глаза. Тело дрожало, но уже от холода. Только сейчас, чуть успокоившись, поняла, насколько продрогла. Как бы не слечь с простудой или от нервных переживаний.

Дверь распахнулась. Вновь пахнуло морозной свежестью. А потом сильные руки, обняли, прижали к твердому телу.

— Замерзла? — горячие губы коснулись ушка, борода защекотала кожу, вызвав табуны мурашек.

Секунду назад я бы ответила, что дрожу от холода, а сейчас становилось тепло. Даже жарко, когда губы герцога накрыли мои. Он стянул с моих ладоней перчатки, сжал в своих. И начал массировать, постепенно разгоняя кровь по замерзшим пальцам.

— Изабель-Изабель, — хриплым голосом прошептал он. — Ты меня с ума сводишь.

Я его свожу? Это он перевернул мой привычный мир за три дня. Три дня и я уже спокойно воспринимаю его поцелуи и прикосновения. Разве это нормально? И точно колдун.

Карета тронулась, начав разворот. И Ник крепче обнял меня. Заметив, что я дрожу, расстегнул пальто и запахнул его полы на моих плечах, кутая в теплую ткань. Я прижалась к его груди, спрятала замерзший нос под ключицей, а осмелев скользнула ладонями под пиджак. Литые мышцы под пальцами напряглись, а Ник тяжело вздохнул, стиснув меня еще сильнее.

Теперь карета ехала не так быстро и нас не мотало из стороны в сторону. Я затихла, отогреваясь в объятиях Легре и вдыхая мускусный запах мужчины с примесью морозной свежести леса.

— А Маркус, он прибыл на свадьбу?

— У него дела в городе, — расплывчато проговорил Ник. В голосе его появились стальные нотки. Кажется, он вновь злился. — Что он у тебя спрашивал?

— Хотел узнать, что ты рассказал мне о себе, — расслабленность сменила настороженность.

Тогда я была слишком поражена случившимся, а теперь начинала понимать истинный смысл слов Маркуса. Он опасался, что Легре рассказал мне что-то важное о себе, что-то секретное. Возможно, то, что я не должна знать. И как он задал вопрос, будто пытался пробиться в мысли. Гипноз? Вряд ли. Впервые теория Жерара показалась близкой к правде.

— Мы с Маркусом оба на службе правительства Лигерии. Есть вещи, которые я не смогу тебе рассказать, — он замолк, словно задумавшись. — По крайней мере, сейчас.

— А когда? — чуть отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза. В полумраке кареты, казалось, они светятся в темноте.

— Позже, — он чуть наморщил лоб, а потом на губах мелькнула улыбка. — Не хочешь погладить меня ниже?

Я отдернула ладони, поняв, что весь разговор неосознанно водила ими по груди Ника. Щеки опалило жаром, когда я поняла, что он имеет в виду.

— Нет? — густые брови приподнялись в ложном изумлении. — Значит, ночью, — нагнувшись он коснулся моих губ своими в легком поцелуе.

— Что значит, ночью? — дернулась в его объятиях.

Снова возвращались страхи и сомнения. Ведь я не знала, куда он меня везет. А настоящих причин доверять ему не было, кроме непонятного и даже пугающего влечения.

— Свадьба состоится сегодня. Я больше не намерен ждать.

— Но как же, — пролепетала, изумленная новостями. — Мы знакомы всего три дня. Да и родители подумывали о том, чтобы отложить свадьбу, — я попыталась отстраниться, но Легре не собирался меня отпускать. Во всех смыслах этого слова.

— Они не будут против, — заверил меня герцог, вновь припав к моим губам в поцелуе. Медленном и тягучем.

Замерла в объятиях, не пытаясь воспротивиться. Мысли носились в тревоге, ведь я не сомневалась в словах Легре. Неужели нас правда ждут свадьба и первая брачная ночь?

Глава 12

/Изабель/

— Дорогая! — мама бросилась ко мне, распахнув входные двери, стоило мне выйти из кареты.

Матушка выбежала на улицу в одном платье. Растрепанная, с красными от слез глазами. И выглядела она такой несчастной, что у меня самой защемило сердце.

— Холодно же, — растерянно проговорила я, когда она крепко обняла меня.

— Я знала, знала, что тебя вернут. Ох, девочка моя, как ты? Тебя не обижали, не били?

— Нет, Жерар хотел жениться на мне. Потому и похитил.

— Жерар?! — взвизгнула она на высокой ноте. Лицо ее побагровело от гнева, а ладони воинственно сжались в кулаки. — Ну я ему устрою!

— Пройдемте в дом, баронесса, — включился в разговор герцог. — Вы замерзнете. Да и Изабель нужно отогреться, — Ник наградил меня таким горячим взглядом, что о прохладе вечера я и думать забыла.

Учитывая, что всю дорогу до дома он не выпускал меня из объятий и целовал, согреться я успела. Так согрелась, что до сих пор ощущала прикосновения требовательных губ на своих губах. Мне бы, наоборот, остыть.

В доме царила суета. Кажется, матушка нервничала сама и подняла на уши весь дом. Стоило мне снять верхнюю одежду, как подоспел и взволнованный отец. Он тоже крепко обнял меня, не скрывая облегчения от моего возвращения. Пусть я и понимала, что не виновата в произошедшем, но все равно чувствовала себя расстроенной из-за того, что заставила волноваться родителей. И в тоже время, этот момент напомнил, что несмотря на общую сдержанность в эмоциях, они оба меня любят.

— Барон, баронесса, позвольте представить вам моего брата. Маркус, — герцог указал на только вошедшего родственника.

Надо сказать, что родство братьев проявлялось лишь в чертах лица. Ник был старше, выше и чуть мощнее. Хотя оба, что удивительно для аристократов, рослые, широкоплечие. А вот цвета волос и глаз разнились. Оба брюнеты, но у Ника необычный синеватый отлив, а у Маркуса охряный. Да и цвет глаз, сапфировый против янтарного. Если бы не слова Легре, я бы усомнилась в их родстве. Но ведь я не уточняла, возможно, у них разные матери.

Матушка с отцом собрались и по всем правилам приличия поприветствовали гостя. Прозвучали приглашения на ужин. А я все ждала момента, когда поднимут вопрос о свадьбе. Но не дождалась.

— Изабель, приведи себя в порядок. А мы пока побеседуем с твоими родителями, — Ник лишь мимолетно взглянул на меня.

А вот Маркус уже вовсю общался с моим отцом, что весьма насторожило. Я все еще помнила то ужасное чувство, словно кто-то проникает в мысли, выискивая нужную информацию. Но сейчас я была склонна усомниться в своих выводах. Наверное, мне показалось из-за общей нервозности, усталости и мороза. Не может же человек на самом деле проникать в мысли. По крайней мере, в это очень хотелось бы верить.